Статья. «На защите конкуренции в рамках ЕАЭС» (Редакционный материал) («Московские аптеки», 2015, N 8)

«Московские аптеки», 2015, N 8

НА ЗАЩИТЕ КОНКУРЕНЦИИ В РАМКАХ ЕАЭС

Какова специфика антимонопольного законодательства в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС)? Кому даны полномочия по пресечению нарушений правил конкуренции на общем товарном рынке? Какие трудности могут возникнуть при трактовке понятия «доминирующее положение на рынке»? Ответ на эти вопросы дает Дмитрий Серегин, советник юридической фирмы «ЮСТ».

1 января 2015 г. вступил в силу Договор о Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС). Договором утверждается создание экономического союза, в рамках которого обеспечивается свобода движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы, проведение скоординированной, согласованной или единой политики в отраслях экономики, определенных настоящим документом и международными договорами в рамках Союза. Договор о ЕАЭС был подписан президентами Республики Беларусь, Республики Казахстан и Российской Федерации 29 мая 2014 г. в Астане. Членами Союза, помимо этих трех государств, также стали Республика Армения, подписавшая Договор о присоединении к Союзу 10 октября 2014 г., и Кыргызская Республика, подписавшая аналогичный Договор 23 декабря 2014 г. На общем рынке стран — участниц ЕАЭС — принципы конкуренции будут защищаться так же, как и в каждой из пяти стран до вхождения Союз. Одна из норм договора об ЕАЭС гласит, что Евразийская экономическая комиссия может пресекать нарушения хозяйствующими субъектами общих правил конкуренции, если такие нарушения негативно влияют на конкуренцию на трансграничных рынках стран — членов ЕАЭС. Д.Серегин уточняет, что формируется понятие трансграничного товарного рынка. Договор, устанавливая общие правила конкуренции, разграничивает обязанности Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) и национальных антимонопольных органов. «Если пресечение каких-либо нарушений относится к компетенции Евразийской комиссии, то антимонопольный орган соответствующие нарушения не рассматривает, к ответственности за них не привлекает, а материалы передаются на рассмотрение ЕЭК, если нарушения выявятся на трансграничных рынках», — поясняет советник. Какой рынок признать трансграничным? По мнению Д.Серегина, на первых порах деятельности общего рынка этот вопрос будет одним из самых сложных. Он поясняет, что сегодня нет адекватной нормативной и методологической базы для определения понятия. В существующей методике указываются лишь признаки трансграничности — это поставка товаров с территории одного государства — члена ЕАЭС — на территорию другого и поставка из третьих стран на территорию двух и более стран, входящих в Союз. «Но из этого сделать однозначный вывод сложно, — считает эксперт. — Трансграничный рынок — тот, географические границы которого территориально охватывают границы как минимум двух государств? А должны ли они охватывать всю территорию государств или только граничащие области разных государств? Поскольку таможенные границы внутри союза отсутствуют и предполагают свободное перемещение товаров и услуг между странами — членами ЕАЭС, то у нас все товарные рынки рано или поздно могут оказаться трансграничными». Какие же нарушения на трансграничных товарных рынках может пресекать Евразийская экономическая комиссия? Таких нарушений, по сути, два — монополистическая деятельность и недобросовестная конкуренция. Первая, напоминает советник, может принимать формы индивидуальных нарушений (злоупотребление доминирующим положением) и коллективных (различные формы соглашений, действий и координаций). В российском антимонопольном законодательстве к нарушениям относится большее число действий. И в рамках национального (не трансграничного) рынка национальный антимонопольный орган оставляет за собой возможность пресечения любых нарушений. Это могут быть финансовые нарушения банковскими, кредитными, страховыми организациями, фондами (вплоть до ломбардов). К компетенции национальных антимонопольных органов относят также требования к органам власти о соблюдении принципов конкуренции, контроль системы государственных закупок.

Смотря как трактовать

Д.Серегин делится своим мнением по поводу возможных проблем, которые могут возникнуть в связи с активизацией деятельности ЕЭК. Во-первых, при отсутствии нормативного закрепления четких критериев понятия трансграничности товарного рынка могут развиться два ошибочных сценария, когда понятие толкуется либо расширительно, либо, наоборот, узко. «Если антимонопольные органы или ЕЭК расширительно толкуют понятие трансграничного рынка, это может привести к неправомерному признанию хозяйствующих субъектов конкурентами, в то время как они таковыми не являются, — предполагает советник. — Антимонопольный орган может квалифицировать как картельное то соглашение, которое таковым не является. Узкое же понимание может привести к обратной ситуации, когда с товарного рынка при анализе удаляются действительно конкуренты, что приводит к завышению доли хозяйствующего субъекта и оказывается, что он занимает доминирующее положение». Во-вторых, как прямое следствие вышеупомянутого, Договор о ЕАЭС не содержит обязанностей ЕЭК проводить анализ состояния конкуренции на товарном рынке. В РФ уже сформирована практика, когда антимонопольный орган по делам, связанным с доминирующим положением хозяйствующего субъекта на рынке, обязан проводить анализ рынка, а не устанавливать на глазок долю субъекта (так называемый «4-й антимонопольный пакет» также содержит требование проводить такой анализ). «Процедура проведения анализа в договоре заложена, методика утверждена, но обязанность ЕЭК проводить анализ и руководствоваться методикой прямо в договоре не прописана», — напоминает представитель юридической фирмы. Он также отметил, что в методике оценки состояния конкуренции говорится о порядке определения доминирующего положения. «Но если мы признаем, что у нас единый трансграничный товарный рынок, какое влияние на оценку положения хозяйствующего субъекта могут оказать доли, которые считаются не по всему трансграничному рынку, а по его сегментам, которые приходятся на национальные рынки», — спрашивает Д.Серегин, опасаясь, что такая формулировка создаст почву для различных трактовок в зависимости от ситуации.

Отмена запрета приветствуется

Д.Серегин также прокомментировал отмену запрета на параллельный импорт. Это событие им приветствуется, ведь такая конструкция была неоправданной в отношении оригинальной продукции. «Практика, сложившаяся в судах, не совсем честная по отношению к обладателю оригинальной продукции, который приобрел ее у правообладателя на законных основаниях», — пояснил советник, добавив, что лицо, которое на законных основаниях приобрело товар и является его собственником, не может быть лишено права собственности на этот товар, ведь право собственности и интеллектуальное право имеют равные ценности. Он представил аргументы как сторонников отмены запрета на параллельный импорт, так и противников. Первые уверены, что легализация параллельного импорта должна позитивно отразиться на конкуренции, поскольку создаст условия для недискриминации отечественных потребителей и приведет к выравниванию цен и качества товаров, обращающихся на территории РФ и в стране их происхождения. Вторые напоминали, что запрет способствовал локализации производства, облегчил борьбу с контрафактом. Фармацевтическая индустрия освобождена от запрета на параллельный импорт, но остаются вопросы, какой продукции фармотрасли давать зеленый свет, а какую задерживать на границе. «Здесь нужна тонкая наладка, чем и займется Правительство РФ», — резюмировал Д.Серегин.

Редакционный материал
Подписано в печать
24.08.2015