«Все лечение COVID-19, которое сейчас есть, экспериментальное»
Он также назвал компьютерную томографию главным критерием постановки диагноза и выразил сомнение в эффективности лечения коронавирусной инфекции с помощью донорской плазмы из-за недостаточного количества данных о пользе этого терапевтического метода.
Свою точку зрения Коновалов высказал в интервью для сетевого издания «Взгляд».
ВЗГЛЯД: Иван Вячеславович, возможно ли, что часть россиян действительно переболела COVID-19 осенью прошлого года?
Иван Коновалов: Нет, конечно. Внебольничные пневмонии появляются постоянно, ежегодно. В том числе и массовая заболеваемость вирусными пневмониями, например, при гриппе. Тоже с симптомами «матового стекла» на компьютерной томограмме. Ничего для нас нового в этом нет. Но коронавирусная инфекция, которая сейчас может вызывать пневмонию, характеризуется рядом достаточно типичных признаков.
ВЗГЛЯД: Каких именно?
И. К.: В первую очередь мы наблюдаем быстрое утяжеление пациентов еще в отсутствие ярко выраженной симптоматики – в первую очередь одышки. При раннем проведении точного компьютерного томографического исследования изменения в легких уже достаточно значительные. Это очень важно. Следующий немаловажный фактор – нарушение работы свертывающей системы крови и иммунитета. Грубо говоря, в простом анализе крови «падают» тромбоциты и лимфоциты. Неблагоприятный признак.
ВЗГЛЯД: Если говорить про пневмонию, всплеск которой был в конце года, там клиническая картина другая?
И. К.: Да, мы сейчас видим достаточно типичные проявления именно коронавирусной инфекции. Иногда расшифровка тестов дает отрицательный результат, но так как клиника была очень похожая, мы приняли те же правила, что в свое время наши китайские коллеги. Если по всем признакам эта инфекция похожа на коронавирус, то ее начинают лечить так, как будто она таковой и является. Таким образом, сейчас главным критерием постановки диагноза является компьютерная томография. Потому что именно этим пациентам нужна стационарная помощь. Пациенты с легкими формами инфекций, протекающих в виде ОРВИ, должны лечиться дома в условиях карантина, вне зависимости от причины – грипп или COVID19.
ВЗГЛЯД: Считается, что у людей, переболевших COVID-19, вырабатывается специфический иммунитет. Наличие в крови переболевших антител, защищающих от повторного инфицирования коронавирусом, определяется специальным тестом. Для чего нужны эти тесты? Ведь не только для самоуспокоения?
И. К.: Конечно, нет. Они нужны для того, чтобы понять, какая прослойка людей перенесла инфекцию вообще бессимптомно, во-вторых, понять, какое количество людей выздоравливает, третье – определение доноров, которые смогут быть источником плазмы с антителами и, соответственно, эта плазма будет помогать тяжелым пациентам. Такая практика уже отрабатывается. Кроме того, мы сможем провести эпидемиологическое обследование в популяции. Сейчас мы видим, по сути, только верхушку айсберга. Это клинические проявления. А людей в бессимптомной форме скорее всего гораздо, гораздо больше.
ВЗГЛЯД: Доступны ли сейчас эти тесты для всех желающих?
И. К.: Их вот-вот должны ввести в массовую практику. Мы сейчас ждем массового поступления таких тестов. Насколько мне известно, они проходят последний этап подготовки.
ВЗГЛЯД: От чего зависит их поступление?
И. К.: От логистики. От того, насколько их успели проверить, укомплектовать, раздать, обучить лаборатории, как их проводить. Очень много факторов.
ВЗГЛЯД: Кто эти тесты производит?
И. К.: Разработка велась параллельно несколькими отечественными учреждениями. Выпускать будет тоже новосибирский «Вектор». Также это наработки наших коллег за рубежом. Кроме того, тесты еще пытаются экспортировать из разных стран без наличия регистраций, что, конечно же, очень опасно. Поскольку мы не можем их интерпретировать.
ВЗГЛЯД: Каким образом и кому будут делать эти тесты? Платно в коммерческих лабораториях, по назначению врача?
И. К.: Конечно же, первично – по назначению врача. Врач должен определять тех, кого нужно сначала тестировать. Если этих тестов будет достаточное количество, и они покажут свою точность, не будут давать ложноположительных и ложноотрицательных вариантов, если они не будут реагировать на коронавирусы другого типа, которые ежегодно вызывают у людей простуды (то есть специфичность очень важна), если этих тестов станет много, и технология будет отработана, они пойдут в частные клиники. Соответственно, я думаю, любой человек через какое-то время сможет сдать кровь из вены, чтобы провести тестирование.
ВЗГЛЯД: Переливание зараженным пациентам плазмы с антителами – это экспериментальное лечение?
И. К.: Все лечение COVID-19, которое сейчас есть, оно экспериментальное. Плазма от переболевших тоже используется и определенные результаты показывает. Но не у всех и не всегда.
ВЗГЛЯД: Насколько эффективно такое лечение?
И. К.: Пока невозможно проводить подобную оценку просто по причине того, что у нас недостаточное количество наблюдений. Мы не можем говорить, какие результаты случайные, а какие – прямое действие плазмы доноров. Поскольку, как правило, проводится комплексная терапия, включающая в себя сразу ряд препаратов.
Он также назвал компьютерную томографию главным критерием постановки диагноза и выразил сомнение в эффективности лечения коронавирусной инфекции с помощью донорской плазмы из-за недостаточного количества данных о пользе этого терапевтического метода.
Свою точку зрения Коновалов высказал в интервью для сетевого издания «Взгляд».
ВЗГЛЯД: Иван Вячеславович, возможно ли, что часть россиян действительно переболела COVID-19 осенью прошлого года?
Иван Коновалов: Нет, конечно. Внебольничные пневмонии появляются постоянно, ежегодно. В том числе и массовая заболеваемость вирусными пневмониями, например, при гриппе. Тоже с симптомами «матового стекла» на компьютерной томограмме. Ничего для нас нового в этом нет. Но коронавирусная инфекция, которая сейчас может вызывать пневмонию, характеризуется рядом достаточно типичных признаков.
ВЗГЛЯД: Каких именно?
И. К.: В первую очередь мы наблюдаем быстрое утяжеление пациентов еще в отсутствие ярко выраженной симптоматики – в первую очередь одышки. При раннем проведении точного компьютерного томографического исследования изменения в легких уже достаточно значительные. Это очень важно. Следующий немаловажный фактор – нарушение работы свертывающей системы крови и иммунитета. Грубо говоря, в простом анализе крови «падают» тромбоциты и лимфоциты. Неблагоприятный признак.
ВЗГЛЯД: Если говорить про пневмонию, всплеск которой был в конце года, там клиническая картина другая?
И. К.: Да, мы сейчас видим достаточно типичные проявления именно коронавирусной инфекции. Иногда расшифровка тестов дает отрицательный результат, но так как клиника была очень похожая, мы приняли те же правила, что в свое время наши китайские коллеги. Если по всем признакам эта инфекция похожа на коронавирус, то ее начинают лечить так, как будто она таковой и является. Таким образом, сейчас главным критерием постановки диагноза является компьютерная томография. Потому что именно этим пациентам нужна стационарная помощь. Пациенты с легкими формами инфекций, протекающих в виде ОРВИ, должны лечиться дома в условиях карантина, вне зависимости от причины – грипп или COVID19.
ВЗГЛЯД: Считается, что у людей, переболевших COVID-19, вырабатывается специфический иммунитет. Наличие в крови переболевших антител, защищающих от повторного инфицирования коронавирусом, определяется специальным тестом. Для чего нужны эти тесты? Ведь не только для самоуспокоения?
И. К.: Конечно, нет. Они нужны для того, чтобы понять, какая прослойка людей перенесла инфекцию вообще бессимптомно, во-вторых, понять, какое количество людей выздоравливает, третье – определение доноров, которые смогут быть источником плазмы с антителами и, соответственно, эта плазма будет помогать тяжелым пациентам. Такая практика уже отрабатывается. Кроме того, мы сможем провести эпидемиологическое обследование в популяции. Сейчас мы видим, по сути, только верхушку айсберга. Это клинические проявления. А людей в бессимптомной форме скорее всего гораздо, гораздо больше.
ВЗГЛЯД: Доступны ли сейчас эти тесты для всех желающих?
И. К.: Их вот-вот должны ввести в массовую практику. Мы сейчас ждем массового поступления таких тестов. Насколько мне известно, они проходят последний этап подготовки.
ВЗГЛЯД: От чего зависит их поступление?
И. К.: От логистики. От того, насколько их успели проверить, укомплектовать, раздать, обучить лаборатории, как их проводить. Очень много факторов.
ВЗГЛЯД: Кто эти тесты производит?
И. К.: Разработка велась параллельно несколькими отечественными учреждениями. Выпускать будет тоже новосибирский «Вектор». Также это наработки наших коллег за рубежом. Кроме того, тесты еще пытаются экспортировать из разных стран без наличия регистраций, что, конечно же, очень опасно. Поскольку мы не можем их интерпретировать.
ВЗГЛЯД: Каким образом и кому будут делать эти тесты? Платно в коммерческих лабораториях, по назначению врача?
И. К.: Конечно же, первично – по назначению врача. Врач должен определять тех, кого нужно сначала тестировать. Если этих тестов будет достаточное количество, и они покажут свою точность, не будут давать ложноположительных и ложноотрицательных вариантов, если они не будут реагировать на коронавирусы другого типа, которые ежегодно вызывают у людей простуды (то есть специфичность очень важна), если этих тестов станет много, и технология будет отработана, они пойдут в частные клиники. Соответственно, я думаю, любой человек через какое-то время сможет сдать кровь из вены, чтобы провести тестирование.
ВЗГЛЯД: Переливание зараженным пациентам плазмы с антителами – это экспериментальное лечение?
И. К.: Все лечение COVID-19, которое сейчас есть, оно экспериментальное. Плазма от переболевших тоже используется и определенные результаты показывает. Но не у всех и не всегда.
ВЗГЛЯД: Насколько эффективно такое лечение?
И. К.: Пока невозможно проводить подобную оценку просто по причине того, что у нас недостаточное количество наблюдений. Мы не можем говорить, какие результаты случайные, а какие – прямое действие плазмы доноров. Поскольку, как правило, проводится комплексная терапия, включающая в себя сразу ряд препаратов.
