Врачи не должны бояться видеосъемки
Именно с такой подачей появились драматические сообщения во многих федеральных и региональных интернет-изданиях. При прочтении таких новостей волосы дыбом становятся: “Как же так? Он же врач!”.
Ситуация казалась немыслимой. Женщина с ребёнком, у которого два дня болели зубы, пришла на приём к стоматологу, а тот внезапно взбесился – отказал в помощи и начал ломать пальцы, когда гражданка взяла в руки смартфон, чтобы записать на видео противоправные действия врача.
А на самом деле врача попросту оболгали, и сломанные пальцы с сотрясением оказались выдумкой недовольной пациентки.
Правда вскрылась самым комичным образом – оказалось, что в медицинском учреждении ведётся видеонаблюдение, с помощью которого руководство “доктора-костолома” легко опровергло заявления об ударах по голове и отказе в помощи.
Врач осмотрел ребёнка, но попросту не нашёл экстренных показаний для удаления зубов, и с учётом признаков ОРВИ у ребёнка, направил “мать” (в некоторых СМИ пишут что с ребенком была не мама, а бабушка) к педиатру.
Эта история ярко иллюстрирует некоторые моменты, которые красной линией проходят через жаркие дискуссии о конфликтах между врачами и пациентами.
1. У пациентов всё меньше возможностей заниматься потребительским экстремизмом. Вбрасывать фейки о врачах, манипулировать фактами и рассчитывать на общественную поддержку, подогреваемую спекулированием на собственных болезнях либо на больных детях, становится всё сложнее, когда у всех есть доступ в интернет.
2. Да, общество склонно верить “больному” пациенту, а не “здоровому” врачу, но активная диджитализация общества ставит в равные условия конфликтующие стороны. На подведённый к носу врача смартфон хайпоохотливого гражданина находится достойный ответ в виде больничных видеокамер.
3. Остаётся вопрос врачебного поведения при конфликтных ситуациях. Когда медработник знает, что идёт видеосъёмка, то наивысшая цель – сохранить самообладание и не поддаваться на провокации. Однако тот же уссурийский конфликт лишний раз напоминает, что врач – это такой же человек с тем же набором рефлексов. И когда врач буквально натыкается лицом на экран смартфона, он скорее заберет этот смартфон из рук пациента, чем будет доброжелательно позировать на видео.
4. Обостряется вопрос информационной работы региональных минздравов и (при наличии) больничных пресс-служб. Прослеживается неумение гасить конфликт на ранних стадиях, когда скандал ограничивается парой-тройкой публикаций в местных СМИ и еще не вышел на федеральный уровень. Обычная пресс-рассылка краткого комментария с опровергающими видеоматериалами должна работать на опережение. Редакторы российских СМИ охотно берут в публикацию видео/аудио материалы.
5. Медицинские учреждения, опровергая ложные сообщения в адрес медработников, чаще всего не принимают никаких уголовно-процессуальных мер в отношении клеветников. Отсутствие должной реакции на преступления создаёт необоснованное чувство безнаказанности у подобных пациентов. А врачи при этом ощущают себя незащищёнными от несправедливых претензий.
6. Врачи воспринимают видеосъёмку как акт агрессии. Но для добросовестных сотрудников, выполняющих своих обязанности, – это подарок. Нередки случаи, когда боровшийся за “справедливость” гражданин выкладывал в Youtube съёмку врача, но ожидаемая слава оборачивалась к нему другой стороной медали. И после обрушившейся волны гнева новоявленный блогер торопливо удалял видео.
Какой же вывод из сакраментальных размышлений о видеокамерах в больницах? Камеры видеонаблюдения не просто нужны, они необходимы!
Во-первых, они станут веским аргументом в споре с “врачеубийственной” общественностью, а во-вторых, дисциплинируют обе стороны – как пациентов, которые будут вести себя “потише”, так и врачей, чьи действия будут видны “как на ладони” в круглосуточном режиме.
Автор: Игорь Артюхов, специально для “VSEVRACHIZDES.RU
Именно с такой подачей появились драматические сообщения во многих федеральных и региональных интернет-изданиях. При прочтении таких новостей волосы дыбом становятся: “Как же так? Он же врач!”.
Ситуация казалась немыслимой. Женщина с ребёнком, у которого два дня болели зубы, пришла на приём к стоматологу, а тот внезапно взбесился – отказал в помощи и начал ломать пальцы, когда гражданка взяла в руки смартфон, чтобы записать на видео противоправные действия врача.
А на самом деле врача попросту оболгали, и сломанные пальцы с сотрясением оказались выдумкой недовольной пациентки.
Правда вскрылась самым комичным образом – оказалось, что в медицинском учреждении ведётся видеонаблюдение, с помощью которого руководство “доктора-костолома” легко опровергло заявления об ударах по голове и отказе в помощи.
Врач осмотрел ребёнка, но попросту не нашёл экстренных показаний для удаления зубов, и с учётом признаков ОРВИ у ребёнка, направил “мать” (в некоторых СМИ пишут что с ребенком была не мама, а бабушка) к педиатру.
Эта история ярко иллюстрирует некоторые моменты, которые красной линией проходят через жаркие дискуссии о конфликтах между врачами и пациентами.
1. У пациентов всё меньше возможностей заниматься потребительским экстремизмом. Вбрасывать фейки о врачах, манипулировать фактами и рассчитывать на общественную поддержку, подогреваемую спекулированием на собственных болезнях либо на больных детях, становится всё сложнее, когда у всех есть доступ в интернет.
2. Да, общество склонно верить “больному” пациенту, а не “здоровому” врачу, но активная диджитализация общества ставит в равные условия конфликтующие стороны. На подведённый к носу врача смартфон хайпоохотливого гражданина находится достойный ответ в виде больничных видеокамер.
3. Остаётся вопрос врачебного поведения при конфликтных ситуациях. Когда медработник знает, что идёт видеосъёмка, то наивысшая цель – сохранить самообладание и не поддаваться на провокации. Однако тот же уссурийский конфликт лишний раз напоминает, что врач – это такой же человек с тем же набором рефлексов. И когда врач буквально натыкается лицом на экран смартфона, он скорее заберет этот смартфон из рук пациента, чем будет доброжелательно позировать на видео.
4. Обостряется вопрос информационной работы региональных минздравов и (при наличии) больничных пресс-служб. Прослеживается неумение гасить конфликт на ранних стадиях, когда скандал ограничивается парой-тройкой публикаций в местных СМИ и еще не вышел на федеральный уровень. Обычная пресс-рассылка краткого комментария с опровергающими видеоматериалами должна работать на опережение. Редакторы российских СМИ охотно берут в публикацию видео/аудио материалы.
5. Медицинские учреждения, опровергая ложные сообщения в адрес медработников, чаще всего не принимают никаких уголовно-процессуальных мер в отношении клеветников. Отсутствие должной реакции на преступления создаёт необоснованное чувство безнаказанности у подобных пациентов. А врачи при этом ощущают себя незащищёнными от несправедливых претензий.
6. Врачи воспринимают видеосъёмку как акт агрессии. Но для добросовестных сотрудников, выполняющих своих обязанности, – это подарок. Нередки случаи, когда боровшийся за “справедливость” гражданин выкладывал в Youtube съёмку врача, но ожидаемая слава оборачивалась к нему другой стороной медали. И после обрушившейся волны гнева новоявленный блогер торопливо удалял видео.
Какой же вывод из сакраментальных размышлений о видеокамерах в больницах? Камеры видеонаблюдения не просто нужны, они необходимы!
Во-первых, они станут веским аргументом в споре с “врачеубийственной” общественностью, а во-вторых, дисциплинируют обе стороны – как пациентов, которые будут вести себя “потише”, так и врачей, чьи действия будут видны “как на ладони” в круглосуточном режиме.
Автор: Игорь Артюхов, специально для “VSEVRACHIZDES.RU
