Валерия Метальникова, ординатор второго года кафедры акушерства и гинекологии РНИМУ им. Пирогова – о принудительной отработке
Чтобы поступить в хороший московский университет на бюджет, мне понадобилось энное количество часов подготовки. Чтобы получить красный диплом, выпускаясь из этого университета спустя 6 лет, тоже пришлось сделать много, параллельно пытаясь наскрести баллы на ординатуру.
Но увы, даже этого не хватило для того, чтобы попасть на бюджет в ординатуру.
За время ординатуры я за свой счет прошла несколько курсов повышения квалификации, доступ к которым университет предоставить не может, а навык в профессии необходим.
И после этого я узнаю, что моя задача — получить диплом и поехать работать в районную городскую больницу?
Речь не о большом самомнении и высоком чсв, а о таком понятии, как справедливость. Справедливо ли это? Абсолютно нет.
Возможно, для тех ребят, кто не успел найти дальнейшие перспективы для работы, это действительно ценный законопроект. И я не спорю, что данная инициатива позволит повысить опыт и самостоятельность молодых врачей, поставив их работать в жесткие условия.
Но в чем тогда мотивация молодых специалистов быть преуспевающим в своей специальности, если в конечном счете все будут уравнены, как в романе Замятина «Мы» об обществе равных, в котором человеческая личность сведена к «нумеру»?
Вместо того, чтобы стимулировать госвыплаты работникам медицинской сферы, на наших глазах разворачивается кадровый дефицит, потому что новое поколение врачей не готово работать за идею, не ощущая при этом финансовой и морально-этической поддержки.
Какой я делаю вывод? Медицина становится профессией для элитарного класса, родители которого способны покрыть полную стоимость обучения и первые несколько лет работы врачом.
Я люблю свою профессию, но не удивляйтесь, если через пару лет я напишу, что ухожу в IT. «О времена, о нравы!».
Система, когда молодого специалиста можно было замотивировать и заставить работать методом «кнута и пряника», больше не действует. Тогда почему ее продолжают активно использовать?
Потому что есть простое объясняющее слово: «безысходность», зачастую преподносимая всеми как не что иное, как «богатство выбора» и «помощь».
Об этой инициативе я слышу уже на протяжении нескольких лет. Ещё в университете от этой мысли пробегал холодок по коже. И, когда в начале февраля я увидела эту новость, одной метафоры про холодок стало мало.
Отучиться 6 лет в университете, затем 2 года в ординатуре, параллельно пройти несколько обучений и стажировок, обрести наставников и коллег, с которыми можно решать сложные междисциплинарные случаи, чтобы что?
«Уехать на растерзание необъятных просторов нашей страны, потому что врач — не профессия, а призвание»?
Прямая речь специально для Медицинской России
Чтобы поступить в хороший московский университет на бюджет, мне понадобилось энное количество часов подготовки. Чтобы получить красный диплом, выпускаясь из этого университета спустя 6 лет, тоже пришлось сделать много, параллельно пытаясь наскрести баллы на ординатуру.
Но увы, даже этого не хватило для того, чтобы попасть на бюджет в ординатуру.
За время ординатуры я за свой счет прошла несколько курсов повышения квалификации, доступ к которым университет предоставить не может, а навык в профессии необходим.
И после этого я узнаю, что моя задача — получить диплом и поехать работать в районную городскую больницу?
Речь не о большом самомнении и высоком чсв, а о таком понятии, как справедливость. Справедливо ли это? Абсолютно нет.
Возможно, для тех ребят, кто не успел найти дальнейшие перспективы для работы, это действительно ценный законопроект. И я не спорю, что данная инициатива позволит повысить опыт и самостоятельность молодых врачей, поставив их работать в жесткие условия.
Но в чем тогда мотивация молодых специалистов быть преуспевающим в своей специальности, если в конечном счете все будут уравнены, как в романе Замятина «Мы» об обществе равных, в котором человеческая личность сведена к «нумеру»?
Вместо того, чтобы стимулировать госвыплаты работникам медицинской сферы, на наших глазах разворачивается кадровый дефицит, потому что новое поколение врачей не готово работать за идею, не ощущая при этом финансовой и морально-этической поддержки.
Какой я делаю вывод? Медицина становится профессией для элитарного класса, родители которого способны покрыть полную стоимость обучения и первые несколько лет работы врачом.
Я люблю свою профессию, но не удивляйтесь, если через пару лет я напишу, что ухожу в IT. «О времена, о нравы!».
Система, когда молодого специалиста можно было замотивировать и заставить работать методом «кнута и пряника», больше не действует. Тогда почему ее продолжают активно использовать?
Потому что есть простое объясняющее слово: «безысходность», зачастую преподносимая всеми как не что иное, как «богатство выбора» и «помощь».
Об этой инициативе я слышу уже на протяжении нескольких лет. Ещё в университете от этой мысли пробегал холодок по коже. И, когда в начале февраля я увидела эту новость, одной метафоры про холодок стало мало.
Отучиться 6 лет в университете, затем 2 года в ординатуре, параллельно пройти несколько обучений и стажировок, обрести наставников и коллег, с которыми можно решать сложные междисциплинарные случаи, чтобы что?
«Уехать на растерзание необъятных просторов нашей страны, потому что врач — не профессия, а призвание»?
Прямая речь специально для Медицинской России
