В Госдуме подняли вопрос отмены медицинской тайны для защиты репутации врачей, если ее публично раскрывает сам пациент — идею поддержали врачи и пациенты

В Госдуме подняли проблему неравноправия между пациентом и медучреждениями или конкретным медработником во время публичных дискуссий. На заседании Рабочей группы по вопросам правовой защиты медицинских работников под руководством Первого замредседателя Комитета ГД по охране здоровья Бадмы Башанкаева обсудили, можно ли дать право медорганизации раскрывать врачебную тайну пациента, чтобы защитить себя, если пациент уже всё рассказал в публичном поле.

«У нас большая проблема с медицинской тайной — врачи не могут защитить себя в публичном поле. Классическая ситуация: пациент обращается к журналистам или блогерам и в красках описывает, как его “расчленяли на операционном столе”, а медорганизация не может выйти и сказать: “это неправда вот по таким-то параметрам” и, например, показать историю болезни.

Прошу рассмотреть, можно ли как-то поставить в равноправные условия пациента и врача: если больной выходит и рассказывает в публичном поле о себе, то значит, что это уже не тайна по факту. В таких случаях медучреждения могли бы тоже раскрывать [медицинскую тайну] в определённых пределах», — предложил главный редактор «Медицинской России» Игорь Артюхов.

Судебно-медицинский эксперт, ассистент кафедры судебной медицины РУДН Руслан Калинин также указал на то, что дисбаланс действительно присутствует.

«Когда возникает судебное разбирательство, уже есть какой-то иск в суде, то медучреждение даже не может адвоката себе нанять, чтобы ему разгласить тайну. То есть проблематика есть – пациент может делать что угодно, родственники его – что угодно, а медицинская организация – ничего. Поэтому нельзя отрицать, что возможности неравные», — сказал Калинин.

Также мнение об уравнивании возможностей в раскрытии медицинской тайны подержал и сопредседатель Всероссийского союза пациентов Юрий Жулёв, отметив, что такая проблема действительно есть. По его мнению, этот вопрос необходимо обсудить: если пациент публично раскрывает свой диагноз и нюансы лечения, то дальнейшее сокрытие в этой части ставит медорганизацию в неравное положение.

Представитель Росздравнадзора Михаил Опимах назвал этот вопрос сложным. Он согласился, что положение неравноправное и как идея — это должно прорабатываться со всех точек зрения.

«Однако, надо понимать, что соблюдение медицинской тайны является некой гарантией для пациента. Нужно тогда понять: что такое врачебная тайна вообще – мы врачебную тайну рассматриваем как неотъемлемое право человека или же нет. Но целеполагание – обеспечить медучреждениям защиту от несправедливых обвинений – правильная ситуация. И мы за объективность, но главное, чтобы это не привело к каким-то негативных побочным последствиям», — заключил он.

В Госдуме подняли проблему неравноправия между пациентом и медучреждениями или конкретным медработником во время публичных дискуссий. На заседании Рабочей группы по вопросам правовой защиты медицинских работников под руководством Первого замредседателя Комитета ГД по охране здоровья Бадмы Башанкаева обсудили, можно ли дать право медорганизации раскрывать врачебную тайну пациента, чтобы защитить себя, если пациент уже всё рассказал в публичном поле.

«У нас большая проблема с медицинской тайной — врачи не могут защитить себя в публичном поле. Классическая ситуация: пациент обращается к журналистам или блогерам и в красках описывает, как его “расчленяли на операционном столе”, а медорганизация не может выйти и сказать: “это неправда вот по таким-то параметрам” и, например, показать историю болезни.

Прошу рассмотреть, можно ли как-то поставить в равноправные условия пациента и врача: если больной выходит и рассказывает в публичном поле о себе, то значит, что это уже не тайна по факту. В таких случаях медучреждения могли бы тоже раскрывать [медицинскую тайну] в определённых пределах», — предложил главный редактор «Медицинской России» Игорь Артюхов.

Судебно-медицинский эксперт, ассистент кафедры судебной медицины РУДН Руслан Калинин также указал на то, что дисбаланс действительно присутствует.

«Когда возникает судебное разбирательство, уже есть какой-то иск в суде, то медучреждение даже не может адвоката себе нанять, чтобы ему разгласить тайну. То есть проблематика есть – пациент может делать что угодно, родственники его – что угодно, а медицинская организация – ничего. Поэтому нельзя отрицать, что возможности неравные», — сказал Калинин.

Также мнение об уравнивании возможностей в раскрытии медицинской тайны подержал и сопредседатель Всероссийского союза пациентов Юрий Жулёв, отметив, что такая проблема действительно есть. По его мнению, этот вопрос необходимо обсудить: если пациент публично раскрывает свой диагноз и нюансы лечения, то дальнейшее сокрытие в этой части ставит медорганизацию в неравное положение.

Представитель Росздравнадзора Михаил Опимах назвал этот вопрос сложным. Он согласился, что положение неравноправное и как идея — это должно прорабатываться со всех точек зрения.

«Однако, надо понимать, что соблюдение медицинской тайны является некой гарантией для пациента. Нужно тогда понять: что такое врачебная тайна вообще – мы врачебную тайну рассматриваем как неотъемлемое право человека или же нет. Но целеполагание – обеспечить медучреждениям защиту от несправедливых обвинений – правильная ситуация. И мы за объективность, но главное, чтобы это не привело к каким-то негативных побочным последствиям», — заключил он.