6 октября 2008 года, Стокгольм, Швеция. Каролинский институт объявляет имена Нобелевской премии в области физиологии и медицины. В этот раз премию решено разделить на две части. Первая, за открытие вирусов папилломы человека, вызывающих рак шейки матки, присуждается немецкому ученому Харальду цур Хаузену. Вторую половину получат французские первооткрыватели вируса иммунодефицита человека Франсуаза Барре-Синусси и Люк Монтанье. Третий представитель команды французских ученых – Жан-Клод Шерман, в лаборатории и под руководством которого проводились исследования, – остается без заслуженной награды, что вызывает крайнее недоумение и возмущение на его родине. Гневное письмо в Нобелевский комитет с призывом пересмотреть это решение пишет тогдашний президент страны Николя Саркози. Но все усилия восстановить справедливость так и не увенчались успехом…
Герман Иноземцев, Сергей Рякин
Знаменитый ученый-ретровирусолог, офицер Ордена Почетного легиона Жан-Клод Шерман не понаслышке знает, что такое взлеты и падения. Тех и других в его жизни было немало. Но неудачи не сломили, а успехи еще больше мотивировали пытливого исследователя. «Нужно все время находиться в поиске. Нужно иметь смелость исследовать области, которые находятся вне сферы интересов других людей…», — эту фразу из его книги «СПИД. Правда, которую должен знать каждый…» можно считать профессиональным девизом профессора Шермана. О том, какие вызовы и проблемы в борьбе с ВИЧ/СПИДом стоят сегодня перед научным сообществом, французский гость рассказал «ФВ» в рамках встречи «У редакционного камина».
Растопчут и не заметят
— Профессор, расскажите о целях вашего нынешнего визита в Москву.
— Я прибыл в Россию по приглашению компании «Материа Медика», которую я консультирую по целому ряду продуктов, созданных на основе ее собственной биотехнологической платформы. Также я сотрудничаю с ней в рамках своей научной деятельности. Еще один приятный повод — на днях в России вышла моя книга об истории открытия ВИЧ, которую я представил российским читателям.
— Ваш путь к успеху и признанию нельзя назвать простым. Дефицит материальных средств, отсутствие поддержки со стороны руководства, скептическое отношение научного сообщества к результатам ваших исследований… Как вам все же удалось достичь цели вопреки всем преградам?
— Главные проблемы были связаны с тем, что мы открыли вирус за полтора года до того, как это сделали американские ученые. И произошло это оттого, что все традиционно ждали феноменальных открытий по раку или СПИДу с американской стороны. С российской, кстати, тоже, но больше все-таки от США. И вдруг какая-то французская никому не известная команда делает подобное открытие. Начались разговоры о том, что нам сказочно повезло, что через год американцы растопчут нас и даже не заметят. Но этого не произошло: мы продолжили нашу работу и добились определенных успехов. Наверное, в этом и кроется секрет успеха.
— Как вы думаете, какое направление развития фундаментальных и прикладных исследований ВИЧ наиболее перспективно – нацеленное на способы лечения СПИДа или на методы профилактики инфицирования и развития заболевания?
— С моей точки зрения, единственный способ уничтожить ВИЧ – это создание вакцины. Но поскольку пока ее не существует, профилактика имеет огромное значение. И здесь мы сталкиваемся с двумя проблемами. Во-первых, в настоящий момент в Европе очень плохо обстоит дело с информацией о профилактике. Поэтому множество молодых людей заражаются повторно, причем так называемым резистентным штаммом ВИЧ. Во-вторых, люди, особенно из групп риска, не проверяются на ВИЧ, передают вирус и попадают в больницу с уже выраженными признаками болезни. Поэтому для меня есть три важнейших направления: профилактика, в случае заражения — терапия современными препаратами и, наконец, поиски вакцины.
Коварный мутант
— Можно ли выделить какие-либо иммунные факторы, определяющие индивидуальную предрасположенность человека к развитию заболевания при информировании?
— Никаких определенных иммунных факторов не существует. Есть, например, модифицированные рецепторы. Чтобы проникнуть в клетку, вирусу нужен рецептор, к которому он прикрепляется. В случае генетической модификации вирусу не за что «зацепиться» и заражение существенно замедляется. Кроме того, вирусы бывают разной степени цитотоксичности, и в зависимости от этого болезнь прогрессирует с разной скоростью. И, наконец, что очень важно, некоторые люди вырабатывают естественные антитела, способные купировать болезнь.
— Может ли направленная модуляция системы иммунитета снизить вероятность инфицирования и заболеваемость?
— Нет, я думаю, что это никак не может повлиять на вирус. Если у человека нет защитных антител, он будет заражен. Скажем так: модуляция иммунной системы не может воспрепятствовать заражению, но может помешать вирусу, если у человека есть такая «защита». Пока я не могу высказаться более определенно.
— Известно, что ВИЧ, как и любому другому вирусу, свойственны мутации. Насколько консервативен ВИЧ между представителями одной или различных рас, одной или различных территорий?
— Этот вирус постоянно мутирует как в зависимости от индивидов, так и в рамках одного организма. До сих пор мы не сталкивались ни с чем подобным. Более того, вирус видоизменяется под воздействием терапии и формирует резистентность. Сейчас мы больше всего опасаемся резкого возрастания случаев повторного заражения таким резистентным штаммом вируса среди молодежи. Поэтому проблема мутации вируса имеет огромное значение и должна быть преодолена.
— Есть ли у различных штаммов ВИЧ нечто общее и неизменное в структуре, что могло бы быть мишенью для универсальной вакцины?
— Мутация вируса не позволяет создать классическую вакцину в том виде, в каком она была задумана Луи Пастером: взять частичку вируса, ввести и получить результат. Нет, в данном случае этот способ не годится. Проанализировав данный аспект, я приблизился к решению проблемы — нашел нечто, что вирус забирает с собой, покидая зараженную клетку. Это своего рода бейдж, который позволяет вирусу проникать в клетку. Если мы заблокируем этот бейдж, вирус не сможет попасть в клетку, и мы получим вакцину. И именно этим мы занимаемся сейчас совместно с компанией «Материа Медика».
Африканский феномен
— Различаются ли в зависимости от индивидуальных особенностей организма скорость и стадии развития вируса?
— Да, безусловно. И вот как я пришел к этому выводу: когда ВИЧ только появился, все говорили о том, что в течение 10 лет у всех зараженных ВИЧ будет диагностирован СПИД. Прошло 10 лет, и мы заметили, что далеко не все инфицированные заболевали СПИДом. Тогда я впервые сформулировал понятие «прогрессирующие» и «непрогрессирующие» инфицированные.
Я констатировал, что есть целая категория людей, у которых вырабатываются собственные защитные антитела, препятствующие распространению вируса в клетках организма. Причем эти антитела были идентичны, независимо от штамма вируса, от его характера, и систематически блокировали вирус. Тогда я решил изучить более внимательно эти антитела и выявить антиген – бейдж. Затем на основе бейджа я смог создать анализ, позволяющий определить наличие или отсутствие защитных антител у инфицированных пациентов. В первом случае пациенты считались «непрогрессирующими», во втором, для «прогрессирующих», требовалось немедленно начать прием препаратов.
— Есть ли возможность определять скорость развития в зависимости от этнической группы?
— Это очень интересный вопрос. Когда я сделал запрос для регистрации теста в Food & Drugs Administration в США, они попросили меня определить, насколько разнятся результаты анализов при введении сыворотки в зависимости от региона — в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и во Флориде — по разным этническим группам: белые, затем азиаты, родившиеся в Соединенных Штатах, затем латиноамериканцы, индейцы, гаитяне и, наконец, афроамериканцы. И вот тут мы столкнулись с интереснейшим феноменом: среди белого населения «непрогрессирующие» составляли 20%, аналогичная ситуация среди латиноамериканцев, азиатов и индейцев. Но когда мы протестировали гаитян, количество «непрогрессирующих» возросло до 35%, а по результатам анализа афроамериканцев-негров он достиг 50%!
Этим объясняется тот факт, что, вопреки ранним опасениям, африканский континент не вымер от ВИЧ, а продолжает существовать. И этим же объясняется низкий процент смертности среди инфицированных афроамериканцев, несмотря на то, что они не могли себе позволить платное и дорогостоящее лечение, поэтому не принимали препаратов. Многие из них живут уже 17-20 лет, и болезнь не развивается.
Когда мы выявили эту закономерность, я организовал медицинскую экспедицию в Африку, мы исследовали доноров в Камеруне, в Сенегале, в других странах, и среди них также было более 50% «непрогрессирующих».
— Разделяете ли вы довольно необычное, на первый взгляд, мнение, что ВИЧ может быть и полезным для человека при определенных обстоятельствах? Например, известно несколько случаев, когда генетически модифицированный ВИЧ был успешно использован как оружие против раковых клеток при лейкемии.
— Нет, я бы не взял на себя смелость утверждать это и не стал бы поддерживать такую программу действий. Можно сказать, что вследствие мутации вируса его использование в качестве терапевтического «оружия» достаточно опасно и может убить пациента так же, как рак. Я думаю, науке двигаться в этом направлении не стоит. Однако, благодаря своей способности к мутации, этот вирус мог бы служить проводником определенных генов. Но, повторюсь, пока я бы не стал рисковать и экспериментировать с вирусом.
6 октября 2008 года, Стокгольм, Швеция. Каролинский институт объявляет имена Нобелевской премии в области физиологии и медицины. В этот раз премию решено разделить на две части. Первая, за открытие вирусов папилломы человека, вызывающих рак шейки матки, присуждается немецкому ученому Харальду цур Хаузену. Вторую половину получат французские первооткрыватели вируса иммунодефицита человека Франсуаза Барре-Синусси и Люк Монтанье. Третий представитель команды французских ученых – Жан-Клод Шерман, в лаборатории и под руководством которого проводились исследования, – остается без заслуженной награды, что вызывает крайнее недоумение и возмущение на его родине. Гневное письмо в Нобелевский комитет с призывом пересмотреть это решение пишет тогдашний президент страны Николя Саркози. Но все усилия восстановить справедливость так и не увенчались успехом…
Герман Иноземцев, Сергей Рякин
Знаменитый ученый-ретровирусолог, офицер Ордена Почетного легиона Жан-Клод Шерман не понаслышке знает, что такое взлеты и падения. Тех и других в его жизни было немало. Но неудачи не сломили, а успехи еще больше мотивировали пытливого исследователя. «Нужно все время находиться в поиске. Нужно иметь смелость исследовать области, которые находятся вне сферы интересов других людей…», — эту фразу из его книги «СПИД. Правда, которую должен знать каждый…» можно считать профессиональным девизом профессора Шермана. О том, какие вызовы и проблемы в борьбе с ВИЧ/СПИДом стоят сегодня перед научным сообществом, французский гость рассказал «ФВ» в рамках встречи «У редакционного камина».
Растопчут и не заметят
— Профессор, расскажите о целях вашего нынешнего визита в Москву.
— Я прибыл в Россию по приглашению компании «Материа Медика», которую я консультирую по целому ряду продуктов, созданных на основе ее собственной биотехнологической платформы. Также я сотрудничаю с ней в рамках своей научной деятельности. Еще один приятный повод — на днях в России вышла моя книга об истории открытия ВИЧ, которую я представил российским читателям.
— Ваш путь к успеху и признанию нельзя назвать простым. Дефицит материальных средств, отсутствие поддержки со стороны руководства, скептическое отношение научного сообщества к результатам ваших исследований… Как вам все же удалось достичь цели вопреки всем преградам?
— Главные проблемы были связаны с тем, что мы открыли вирус за полтора года до того, как это сделали американские ученые. И произошло это оттого, что все традиционно ждали феноменальных открытий по раку или СПИДу с американской стороны. С российской, кстати, тоже, но больше все-таки от США. И вдруг какая-то французская никому не известная команда делает подобное открытие. Начались разговоры о том, что нам сказочно повезло, что через год американцы растопчут нас и даже не заметят. Но этого не произошло: мы продолжили нашу работу и добились определенных успехов. Наверное, в этом и кроется секрет успеха.
— Как вы думаете, какое направление развития фундаментальных и прикладных исследований ВИЧ наиболее перспективно – нацеленное на способы лечения СПИДа или на методы профилактики инфицирования и развития заболевания?
— С моей точки зрения, единственный способ уничтожить ВИЧ – это создание вакцины. Но поскольку пока ее не существует, профилактика имеет огромное значение. И здесь мы сталкиваемся с двумя проблемами. Во-первых, в настоящий момент в Европе очень плохо обстоит дело с информацией о профилактике. Поэтому множество молодых людей заражаются повторно, причем так называемым резистентным штаммом ВИЧ. Во-вторых, люди, особенно из групп риска, не проверяются на ВИЧ, передают вирус и попадают в больницу с уже выраженными признаками болезни. Поэтому для меня есть три важнейших направления: профилактика, в случае заражения — терапия современными препаратами и, наконец, поиски вакцины.
Коварный мутант
— Можно ли выделить какие-либо иммунные факторы, определяющие индивидуальную предрасположенность человека к развитию заболевания при информировании?
— Никаких определенных иммунных факторов не существует. Есть, например, модифицированные рецепторы. Чтобы проникнуть в клетку, вирусу нужен рецептор, к которому он прикрепляется. В случае генетической модификации вирусу не за что «зацепиться» и заражение существенно замедляется. Кроме того, вирусы бывают разной степени цитотоксичности, и в зависимости от этого болезнь прогрессирует с разной скоростью. И, наконец, что очень важно, некоторые люди вырабатывают естественные антитела, способные купировать болезнь.
— Может ли направленная модуляция системы иммунитета снизить вероятность инфицирования и заболеваемость?
— Нет, я думаю, что это никак не может повлиять на вирус. Если у человека нет защитных антител, он будет заражен. Скажем так: модуляция иммунной системы не может воспрепятствовать заражению, но может помешать вирусу, если у человека есть такая «защита». Пока я не могу высказаться более определенно.
— Известно, что ВИЧ, как и любому другому вирусу, свойственны мутации. Насколько консервативен ВИЧ между представителями одной или различных рас, одной или различных территорий?
— Этот вирус постоянно мутирует как в зависимости от индивидов, так и в рамках одного организма. До сих пор мы не сталкивались ни с чем подобным. Более того, вирус видоизменяется под воздействием терапии и формирует резистентность. Сейчас мы больше всего опасаемся резкого возрастания случаев повторного заражения таким резистентным штаммом вируса среди молодежи. Поэтому проблема мутации вируса имеет огромное значение и должна быть преодолена.
— Есть ли у различных штаммов ВИЧ нечто общее и неизменное в структуре, что могло бы быть мишенью для универсальной вакцины?
— Мутация вируса не позволяет создать классическую вакцину в том виде, в каком она была задумана Луи Пастером: взять частичку вируса, ввести и получить результат. Нет, в данном случае этот способ не годится. Проанализировав данный аспект, я приблизился к решению проблемы — нашел нечто, что вирус забирает с собой, покидая зараженную клетку. Это своего рода бейдж, который позволяет вирусу проникать в клетку. Если мы заблокируем этот бейдж, вирус не сможет попасть в клетку, и мы получим вакцину. И именно этим мы занимаемся сейчас совместно с компанией «Материа Медика».
Африканский феномен
— Различаются ли в зависимости от индивидуальных особенностей организма скорость и стадии развития вируса?
— Да, безусловно. И вот как я пришел к этому выводу: когда ВИЧ только появился, все говорили о том, что в течение 10 лет у всех зараженных ВИЧ будет диагностирован СПИД. Прошло 10 лет, и мы заметили, что далеко не все инфицированные заболевали СПИДом. Тогда я впервые сформулировал понятие «прогрессирующие» и «непрогрессирующие» инфицированные.
Я констатировал, что есть целая категория людей, у которых вырабатываются собственные защитные антитела, препятствующие распространению вируса в клетках организма. Причем эти антитела были идентичны, независимо от штамма вируса, от его характера, и систематически блокировали вирус. Тогда я решил изучить более внимательно эти антитела и выявить антиген – бейдж. Затем на основе бейджа я смог создать анализ, позволяющий определить наличие или отсутствие защитных антител у инфицированных пациентов. В первом случае пациенты считались «непрогрессирующими», во втором, для «прогрессирующих», требовалось немедленно начать прием препаратов.
— Есть ли возможность определять скорость развития в зависимости от этнической группы?
— Это очень интересный вопрос. Когда я сделал запрос для регистрации теста в Food & Drugs Administration в США, они попросили меня определить, насколько разнятся результаты анализов при введении сыворотки в зависимости от региона — в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и во Флориде — по разным этническим группам: белые, затем азиаты, родившиеся в Соединенных Штатах, затем латиноамериканцы, индейцы, гаитяне и, наконец, афроамериканцы. И вот тут мы столкнулись с интереснейшим феноменом: среди белого населения «непрогрессирующие» составляли 20%, аналогичная ситуация среди латиноамериканцев, азиатов и индейцев. Но когда мы протестировали гаитян, количество «непрогрессирующих» возросло до 35%, а по результатам анализа афроамериканцев-негров он достиг 50%!
Этим объясняется тот факт, что, вопреки ранним опасениям, африканский континент не вымер от ВИЧ, а продолжает существовать. И этим же объясняется низкий процент смертности среди инфицированных афроамериканцев, несмотря на то, что они не могли себе позволить платное и дорогостоящее лечение, поэтому не принимали препаратов. Многие из них живут уже 17-20 лет, и болезнь не развивается.
Когда мы выявили эту закономерность, я организовал медицинскую экспедицию в Африку, мы исследовали доноров в Камеруне, в Сенегале, в других странах, и среди них также было более 50% «непрогрессирующих».
— Разделяете ли вы довольно необычное, на первый взгляд, мнение, что ВИЧ может быть и полезным для человека при определенных обстоятельствах? Например, известно несколько случаев, когда генетически модифицированный ВИЧ был успешно использован как оружие против раковых клеток при лейкемии.
— Нет, я бы не взял на себя смелость утверждать это и не стал бы поддерживать такую программу действий. Можно сказать, что вследствие мутации вируса его использование в качестве терапевтического «оружия» достаточно опасно и может убить пациента так же, как рак. Я думаю, науке двигаться в этом направлении не стоит. Однако, благодаря своей способности к мутации, этот вирус мог бы служить проводником определенных генов. Но, повторюсь, пока я бы не стал рисковать и экспериментировать с вирусом.
