Шокирующая цена изобретения новых лекарств
В среднем, расходы на разработку одного лекарства крупной фармацевтической компанией составляют от 4 до 11 миллиардов долларов. Фармацевтическая отрасль ворочает миллиардными числами уже давно, как следует из одобренного фармкомпаниями исследования Джозефа Ди Мази из Университета Тафтса.
Однако, как отмечает Бернард Мунос из исследовательского центра биомедицинских инноваций InnoThink, результатом сопоставления оценки затрат с частотой неудач являются 4 миллиарда долларов на исследования, потраченные на каждое апробируемое лекарство. Но Мунос показал мне и другую цифру, полученную им от деления исследовательского бюджета каждой фармкомпании на количество апробированных медикаментов. Она впечатляет гораздо сильнее.
Для большей точности Forbes (то есть, Скотт Де Карло и я) взял подсчитанное Муносом количество апробаций лекарств крупных фармацевтических корпораций и соотнес с их исследовательскими расходами, заявленными в отчетах за последние пятнадцать лет согласно баз данных Thomson Reuters и FactSet. Для всех цифр мы учли инфляцию. При использовании данных по апробированным лекарствам и исследовательским бюджетам с 1997 года видны искажения в определенные короткие периоды времени, когда тот или другой показатель значительно изменялся.
Уровень затрат ошеломляет. Компания AstraZeneca потратила 12 миллиардов долларов на каждый новый препарат, столько, сколько может составить годовой объем продаж самого продаваемого лекарства; аналогичные расходы компании Amgen составили только 3.7 миллиарда долларов. При 12 миллиардах на один препарат изобретение лекарств выглядит не слишком надежным бизнесом. При 3.7 миллиардах вы сможете делать деньги (возможно, новое лекарство будет приносить доход в течение десяти лет; разрабатывайте в год по одному препарату, и все будет в порядке).
Расходов много. Одно клиническое исследование может в итоге стоить 100 миллионов долларов, а совокупная стоимость производства и клинических испытаний некоторых лекарств может достигать 1 миллиарда долларов. Но основной статьей расходов являются неудачи. У AstraZeneca с этим дела плохи, поскольку она вывела на рынок так мало новых лекарств. Исследовательские расходы Eli Lilly примерно такие же, но за пятнадцатилетний срок ими апробировано вдвое больше препаратов, и стоимость одного в результате составляет 4.5 миллиарда долларов.
Зачем закладывать неудачи в стоимость? В данные момент преуспевает менее 1 препарата из 10 при клинических испытаниях на людях. Некоторым биотехнологическим компаниям удается выходить на рынок, не тратя деньги на неудачные лекарства, но только потому, что проваливаются испытания других разработок.
В прошлом году журнал BioSocieties предложил отказаться при расчетах от цифры в 1 миллиард долларов, поскольку заключил, что фармкомпании в действительности тратили всего 55 миллионов долларов на каждый новый препарат. Журнал Slate поддержал это сокращение до 55 миллионов. Это составляет примерно треть расходов на разработку практически самого дешевого лекарства, найденного мной в отчетах, – нового антибиотика Dificid от компании Optimer против устойчивых к лекарствам бактерий Сlostriduim difficile. Упали общие затраты? 175 миллионов долларов за продукт, от продаж которого получено 24 миллиона долларов США за первые пять месяцев. Если дело действительно лишь в налогах и бухгалтерских играх, думаю, это объясняет, как биотехнологическим компаниям удается так часто тратить всю свою наличность.
Высокая стоимость разработки лекарств не должна быть знаком личного достоинства для фармкомпаний; нет никаких причин быть ей настолько высокой. Оправдание дороговизны лекарств большими расходами на исследования всегда было уловкой со стороны фармацевтической отрасли. Дорогое не означает – хорошее. Кроме того, хоть цена многих медикаментов завышена, но это лишь малая часть проблемы общей стоимости нашего здоровья. Лекарства всего лишь проще сделать козлом отпущения, поскольку их цены на виду.
Однако если бы фармкомпания могла пообещать разрабатывать новые препараты по 55 миллионов долларов за штуку, курс ее акций взлетел бы как у Apple. Действительно миллиарды долларов стоит изобретение новых лекарств от сердечных болезней, рака или диабета. Реальность такова, что фармацевтический бизнес вынужден повышать процент неудач и расходы на них. Мы можем только надеяться, что новые технологии и совершенствование знаний в области биологии смогут что-либо изменить. Источник: Статья Метью Херпера, www.forbes.com.
1 миллиард долларов – удобная для фармацевтики цифра, поскольку она, похоже, оправдывает мысль, что медикаменты должны быть дорогостоящими (и могут дорожать все больше, обходясь в десятки тысяч долларов на пациента в год), и мешает заподозрить, что такое дорогое предприятие как изобретение новых лекарств может оказаться бесполезным в итоге.
Однако, как отмечает Бернард Мунос из исследовательского центра биомедицинских инноваций InnoThink, результатом сопоставления оценки затрат с частотой неудач являются 4 миллиарда долларов на исследования, потраченные на каждое апробируемое лекарство. Но Мунос показал мне и другую цифру, полученную им от деления исследовательского бюджета каждой фармкомпании на количество апробированных медикаментов. Она впечатляет гораздо сильнее.
Для большей точности Forbes (то есть, Скотт Де Карло и я) взял подсчитанное Муносом количество апробаций лекарств крупных фармацевтических корпораций и соотнес с их исследовательскими расходами, заявленными в отчетах за последние пятнадцать лет согласно баз данных Thomson Reuters и FactSet. Для всех цифр мы учли инфляцию. При использовании данных по апробированным лекарствам и исследовательским бюджетам с 1997 года видны искажения в определенные короткие периоды времени, когда тот или другой показатель значительно изменялся.
Уровень затрат ошеломляет. Компания AstraZeneca потратила 12 миллиардов долларов на каждый новый препарат, столько, сколько может составить годовой объем продаж самого продаваемого лекарства; аналогичные расходы компании Amgen составили только 3.7 миллиарда долларов. При 12 миллиардах на один препарат изобретение лекарств выглядит не слишком надежным бизнесом. При 3.7 миллиардах вы сможете делать деньги (возможно, новое лекарство будет приносить доход в течение десяти лет; разрабатывайте в год по одному препарату, и все будет в порядке).
Расходов много. Одно клиническое исследование может в итоге стоить 100 миллионов долларов, а совокупная стоимость производства и клинических испытаний некоторых лекарств может достигать 1 миллиарда долларов. Но основной статьей расходов являются неудачи. У AstraZeneca с этим дела плохи, поскольку она вывела на рынок так мало новых лекарств. Исследовательские расходы Eli Lilly примерно такие же, но за пятнадцатилетний срок ими апробировано вдвое больше препаратов, и стоимость одного в результате составляет 4.5 миллиарда долларов.
Зачем закладывать неудачи в стоимость? В данные момент преуспевает менее 1 препарата из 10 при клинических испытаниях на людях. Некоторым биотехнологическим компаниям удается выходить на рынок, не тратя деньги на неудачные лекарства, но только потому, что проваливаются испытания других разработок.
В прошлом году журнал BioSocieties предложил отказаться при расчетах от цифры в 1 миллиард долларов, поскольку заключил, что фармкомпании в действительности тратили всего 55 миллионов долларов на каждый новый препарат. Журнал Slate поддержал это сокращение до 55 миллионов. Это составляет примерно треть расходов на разработку практически самого дешевого лекарства, найденного мной в отчетах, – нового антибиотика Dificid от компании Optimer против устойчивых к лекарствам бактерий Сlostriduim difficile. Упали общие затраты? 175 миллионов долларов за продукт, от продаж которого получено 24 миллиона долларов США за первые пять месяцев. Если дело действительно лишь в налогах и бухгалтерских играх, думаю, это объясняет, как биотехнологическим компаниям удается так часто тратить всю свою наличность.
Высокая стоимость разработки лекарств не должна быть знаком личного достоинства для фармкомпаний; нет никаких причин быть ей настолько высокой. Оправдание дороговизны лекарств большими расходами на исследования всегда было уловкой со стороны фармацевтической отрасли. Дорогое не означает – хорошее. Кроме того, хоть цена многих медикаментов завышена, но это лишь малая часть проблемы общей стоимости нашего здоровья. Лекарства всего лишь проще сделать козлом отпущения, поскольку их цены на виду.
Однако если бы фармкомпания могла пообещать разрабатывать новые препараты по 55 миллионов долларов за штуку, курс ее акций взлетел бы как у Apple. Действительно миллиарды долларов стоит изобретение новых лекарств от сердечных болезней, рака или диабета. Реальность такова, что фармацевтический бизнес вынужден повышать процент неудач и расходы на них. Мы можем только надеяться, что новые технологии и совершенствование знаний в области биологии смогут что-либо изменить. Источник: Статья Метью Херпера, www.forbes.com.
