По данным ВОЗ, более 800 тыс. человек ежегодно сводят счеты с жизнью, и этот показатель с годами только растет. Важный шаг в разработке программ по предотвращению самоубийств — поиск определенных факторов, указывающих на то, что человек входит в группу риска. К таким факторам, помимо социальных, относятся в том числе и биомаркеры — биологические признаки, позволяющие оценить состояние организма, например, содержание в крови определенных белков.

Профессор психологии Брэндон Гибб из Бингемтонского университета в Нью-Йорке и аспирантка Анастасия Кудинова выяснили, что

пониженные концентрации белка BDNF в плазме крови тесно связаны со склонностью к самоубийству.

Результаты исследования были опубликованы в журнале Suicide and Life-Threatening Behavior.

BDNF, или нейротрофический фактор мозга, — это белок, необходимый для нормального развития нейронов. Он помогает нейронам выжить, увеличивает количество и дифференциацию новых нейронов и синапсов. В головном мозге он наиболее активен в переднем мозге, коре и гиппокампе — отделах, отвечающих за обучение и память. Также BDNF присутствует в сетчатке глаза, почках, простате, определяется в слюне.

Эксперименты на мышах показывают, что

нехватка или отсутствие BDNF приводит к дефектам мозга и нервной системы; возникают нарушения координации, слуха, вкуса, дыхания.

Участницами исследования Гибба и Кудиновой стали 73 женщины. Они в это время были участницами другого, более масштабного исследования, посвященного тревожности и депрессии у детей. Таким образом, у всех них были дети 7-11 лет. Средний возраст участниц составил 33 года. 34 участницы на протяжении жизни предпринимали попытки самоубийства, остальные — нет.

Ученые измерили концентрацию BDNF в плазме крови участниц.

Оказалось, что у женщин, пытавшихся хотя бы раз совершить самоубийство, она была значительно ниже, чем у остальных.

Статистически значимая разница сохранялась даже после поправок на психические заболевания участниц, уровень дохода, вредные привычки и множество иных факторов. При этом в пределах каждой группы концентрация была примерно одинаковой — в среднем 93,47 мг/мл у тех, кто совершал попытки самоубийства, и 99,81 мг/мл у тех, кто не совершал. Показатели не изменились после того, как исследователи исключили из выборки участниц, пытавшихся покончить жизнью менее чем за год до начала исследования и еще находились в состоянии суицидального кризиса — повышенного стремления совершить самоубийство.

Количество попыток, как выяснилось, роли не играло. Также на уровень BDNF не влияло и то, находилась ли пациентка во время исследования в депрессии или страдала от другого расстройства.

«Было действительно важно понять, что у женщин, предпринимавших попытки самоубийства, но не находящихся в данный момент в состоянии суицидального кризиса, концентрация BDNF в крови все равно понижена, — отмечает Гибб. – Это показывает, что

BDNF не просто указывает на склонность человека к самоубийству в данный момент, но и является стабильным маркером, позволяющим предсказать риск будущих попыток суицида».

«Еще одно ключевое открытие состоит в том, что этот маркер не зависит от влияния множества факторов— склонности к самоубийству в настоящий момент, настроения, психических заболеваний (например, тревожного расстройства), курения, массы и температуры тела, этнической принадлежности, — добавляет Кудинова. – Все это свидетельствует о надежности результатов и ценности BDNF как многообещающего биомаркера суицидального поведения».

Измерение концентрации BDNF может входить в список стандартных анализов крови, назначаемых терапевтом на ежегодных медосмотрах, считает Гибб.

Как измерение уровня холестерина позволяет оценить риск развития сердечных заболеваний, так и измерение уровня BDNF можно использовать в качестве теста на психическое здоровье, выявляющего склонность к самоубийству, полагают ученые.

BDNF не первый потенциальный маркер суицидального поведения. Так, в 2014 году исследователи из Университета Джонса Хопкинса обратили внимание на ген SKA2, регулирующий ответ мозга на стресс. Он работает в префронтальной коре, где снижает реакцию мозга на гормон стресса кортизол и нейтрализует негативные эмоции. При сниженной активности гена человек с трудом переносит стресс, и на этом фоне у него возникают суицидальные мысли. Посмертный анализ образцов мозга самоубийц и тех, у кого были суицидальные попытки, показал, что у них активность гена SKA2 снижена.

А в 2012 году ученые из США идентифицировали 28 потенциальных биомаркеров депрессии, часть из которых указывала также на повышенную тревожность. Эти состояния, если с ними не бороться, приводят к повышенному риску суицида.

По данным ВОЗ, более 800 тыс. человек ежегодно сводят счеты с жизнью, и этот показатель с годами только растет. Важный шаг в разработке программ по предотвращению самоубийств — поиск определенных факторов, указывающих на то, что человек входит в группу риска. К таким факторам, помимо социальных, относятся в том числе и биомаркеры — биологические признаки, позволяющие оценить состояние организма, например, содержание в крови определенных белков.

Профессор психологии Брэндон Гибб из Бингемтонского университета в Нью-Йорке и аспирантка Анастасия Кудинова выяснили, что

пониженные концентрации белка BDNF в плазме крови тесно связаны со склонностью к самоубийству.

Результаты исследования были опубликованы в журнале Suicide and Life-Threatening Behavior.

BDNF, или нейротрофический фактор мозга, — это белок, необходимый для нормального развития нейронов. Он помогает нейронам выжить, увеличивает количество и дифференциацию новых нейронов и синапсов. В головном мозге он наиболее активен в переднем мозге, коре и гиппокампе — отделах, отвечающих за обучение и память. Также BDNF присутствует в сетчатке глаза, почках, простате, определяется в слюне.

Эксперименты на мышах показывают, что

нехватка или отсутствие BDNF приводит к дефектам мозга и нервной системы; возникают нарушения координации, слуха, вкуса, дыхания.

Участницами исследования Гибба и Кудиновой стали 73 женщины. Они в это время были участницами другого, более масштабного исследования, посвященного тревожности и депрессии у детей. Таким образом, у всех них были дети 7-11 лет. Средний возраст участниц составил 33 года. 34 участницы на протяжении жизни предпринимали попытки самоубийства, остальные — нет.

Ученые измерили концентрацию BDNF в плазме крови участниц.

Оказалось, что у женщин, пытавшихся хотя бы раз совершить самоубийство, она была значительно ниже, чем у остальных.

Статистически значимая разница сохранялась даже после поправок на психические заболевания участниц, уровень дохода, вредные привычки и множество иных факторов. При этом в пределах каждой группы концентрация была примерно одинаковой — в среднем 93,47 мг/мл у тех, кто совершал попытки самоубийства, и 99,81 мг/мл у тех, кто не совершал. Показатели не изменились после того, как исследователи исключили из выборки участниц, пытавшихся покончить жизнью менее чем за год до начала исследования и еще находились в состоянии суицидального кризиса — повышенного стремления совершить самоубийство.

Количество попыток, как выяснилось, роли не играло. Также на уровень BDNF не влияло и то, находилась ли пациентка во время исследования в депрессии или страдала от другого расстройства.

«Было действительно важно понять, что у женщин, предпринимавших попытки самоубийства, но не находящихся в данный момент в состоянии суицидального кризиса, концентрация BDNF в крови все равно понижена, — отмечает Гибб. – Это показывает, что

BDNF не просто указывает на склонность человека к самоубийству в данный момент, но и является стабильным маркером, позволяющим предсказать риск будущих попыток суицида».

«Еще одно ключевое открытие состоит в том, что этот маркер не зависит от влияния множества факторов— склонности к самоубийству в настоящий момент, настроения, психических заболеваний (например, тревожного расстройства), курения, массы и температуры тела, этнической принадлежности, — добавляет Кудинова. – Все это свидетельствует о надежности результатов и ценности BDNF как многообещающего биомаркера суицидального поведения».

Измерение концентрации BDNF может входить в список стандартных анализов крови, назначаемых терапевтом на ежегодных медосмотрах, считает Гибб.

Как измерение уровня холестерина позволяет оценить риск развития сердечных заболеваний, так и измерение уровня BDNF можно использовать в качестве теста на психическое здоровье, выявляющего склонность к самоубийству, полагают ученые.

BDNF не первый потенциальный маркер суицидального поведения. Так, в 2014 году исследователи из Университета Джонса Хопкинса обратили внимание на ген SKA2, регулирующий ответ мозга на стресс. Он работает в префронтальной коре, где снижает реакцию мозга на гормон стресса кортизол и нейтрализует негативные эмоции. При сниженной активности гена человек с трудом переносит стресс, и на этом фоне у него возникают суицидальные мысли. Посмертный анализ образцов мозга самоубийц и тех, у кого были суицидальные попытки, показал, что у них активность гена SKA2 снижена.

А в 2012 году ученые из США идентифицировали 28 потенциальных биомаркеров депрессии, часть из которых указывала также на повышенную тревожность. Эти состояния, если с ними не бороться, приводят к повышенному риску суицида.