“Не хочется становиться инвалидом раньше времени”

Сообщения о массовых увольнениях врачей, прокатившиеся волной по ряду регионов РФ, не оставили равнодушными никого. Вот только если мнения власть имущих разделились – одни поддерживают уволившихся медиков, другие осуждают, то все практикующие врачи согласны с коллегами из Нижнего Тагила, Трехгорного, Пятигорска, Качканара. О том, что врачи никогда не работают на ставку а иногда приходится больше, чем на две, о том, как переработки влияют на состояние их здоровья и вероятность совершения врачебной ошибки, о том, как несправедливо низко оплачивается этот “героизм”, а также о конфликтах с пациентами и общении со следственными органами медики разных специальностей поделились с изданием Росбалт 30 августа.

Хирург с восьмилетним стажем Екатерина рассказала корреспонденту «Росбалта» о скрытой, внутренней «кухне» работы в больницах. Согласно формальным стандартам, в больнице должны работать хирурги, которые трудятся днем, и дежуранты, которые дежурят сутками. Дежурства должны составлять не более 8 суток в месяц. В реальности дефицит кадров и низкие оклады вынуждают хирургов совмещать эти позиции. При этом дежурство проходит по графику «сутки — через сутки», то есть дежурить приходится до 15 суток в месяц.

«Понятно, что на одну ставку никто не работает — ни дежуранты, ни дневные хирурги. Конечно, если бы врач на одну ставку получал достаточную для жизни зарплату, то зачем ему лишние переработки? Но оклад у врача небольшой, а все остальное — это ночные добавки, выплаты за категории и стаж, премии и т. п. При этом, если человек работает на две ставки, это еще не значит, что у него зарплата автоматически будет вдвое больше. В два раза вырастет тот самый небольшой оклад, а какие выплаты положены по тем же „майским указам“, как их распределяют — невозможно разобраться. А ведь хирурги не просто находятся на рабочем месте, а во время дежурств оказывают срочную помощь, оперируют, осматривают больных, оформляют документы. Режим „сутки — через сутки“ выдержать физически и морально очень трудно. Ну, месяц можно так поработать, ну, два. А больше — трудно себе представить», — рассказала Екатерина. Отметим, что нижнетагильские медики в таком режиме, по их словам, работали год.

Екатерина уточнила, что идти на дополнительные работы медика вынуждает не только желание дополнительных заработков, но и ответственность. «Сейчас уже до того доходит в малых городах, что некому работать. Когда молодой человек в 28-29 лет, закончив обучение, понимает, что за тяжелую работу он будет получать около 20 тыс. рублей, то он не пойдет в муниципальную больницу. Ведь у него уже и семья, и дети к этому возрасту будут. Остались в больницах те, кто работает по призванию, может, еще с советских времен. И то, что врачи работают по совместительству — это не их выбор. Они не могут закрыть дежурную хирургию из-за нехватки персонала. А куда тогда „скорая“ привезет больных?» — заметила Екатерина.

Но и у тех, кто работает «по призванию», тоже могут закончиться силы. Работать «на износ» приходится не только хирургам, но и другим специалистам. Педиатр Ирина рассказала, как она работала «за троих».

«Я два месяца работала фактически на две с половиной ставки, хотя больше чем на две нельзя. Выходила взамен врачей, ушедших на больничный либо в отпуск. Работала я педиатром в детской поликлинике и в инфекционном отделении по ночам и выходным, поскольку там тоже некому было работать, и меня „попросили“ заменить. Я потом очень сильно заболела. У меня нервная система оказалась совершенно расшатанной, и до сих пор я не могу полностью поправить здоровье, хотя прошел уже почти год. Это было очень изнурительно, такие нагрузки дают сильный удар по нервной системе, а потом начинает болеть все, весь организм. Когда врач общается с пациентом, он же не просто разговаривает, он оценивает все, мозг все время работает. Пациент ушел, и ты идешь домой вечером, всю информацию перевариваешь, ночью ложишься спать, а в голове все время крутится — а не сделал ли какой-то ошибки. И вот так постоянно! Не остается времени на отдых, на восстановление. Нервная система настолько садится, что ты либо начинаешь делать ошибки на работе, либо внаглую, в рамках самосохранения, перестаешь качественно работать, не тратишь силы, а это опять приводит к врачебным ошибкам, слава богу, если не к смерти пациента. А за ошибки судят строго. В итоге, у меня был такой сильный невроз, что я не могла встать на ноги, и даже в туалет меня водил сын под руки — у меня отказали ноги, я не могла ходить», — рассказала Ирина.

Перегрузки приводят к конфликтам врача с пациентами, их родственниками. «Я вообще человек неконфликтный, но угодить каждому бывает очень тяжело, особенно если работа связана с ночными сменами. Ты днем пашешь и вместо того, чтобы идти домой, еще идешь в ночную смену, и все — ты уже выдохся. На приеме иногда до ста человек бывало, у тебя сил совсем нет, идешь в ночную смену, а там пациенты-пациенты… Может возникать непонимание, многие врачи срываются на крик, у них неврозы, психозы, они ненавидят пациентов. И у меня был такой период на второй месяц, что я начала ненавидеть пациентов; я на своих любимых пациентов, которые экстренно пришли со своей проблемой в четыре часа утра, накричала. Я уже себя не контролировала! А они не могли понять, что со мной случилось, — человек, которого они хорошо знали как терпеливого и внимательного врача, вдруг срывается на них, кричит, почему они не могли потерпеть до утра, чтобы прийти в поликлинику. Но я уже не могла остановиться», — объясняет доктор.

От навязывания переработок нужно отказываться, считает врач. «Это ненормально, и я на такие нагрузки больше не согласна. Мне здоровье дорого, инвалидом быть раньше времени я не хочу. У меня были предвестники инсульта после такой работы, поэтому я уволилась и переехала в другой город, где не такие большие нагрузки», — сообщила Ирина.

Не успел свердловский минздрав приступить к «разруливанию» истории в Нижнем Тагиле, как похожая ситуация начала вырисовываться в городе Качканар. Согласно приказу главврача Качканарской ЦГБ, оптимизация структуры больницы предполагала реорганизацию отделений.

Гинекологическому отделению предлагалось разместиться на одном этаже с роддомом, а медработникам — работать в обоих отделениях. Медработники заявили начальству о своем несогласии с предлагаемыми условиями труда — они не могут «разорваться» на множество больных. «Одна акушерка будет работать и на гнойных болезнях, и на родах? Лечить перитониты и принимать роды? У нас экстренная служба, мы отвечаем за жизни людей. Как можно на жизнях людей экономить, и в тюрьму никто из нас не хочет», — сказали медсестры начальству.

Также медработники рассказали в видеообращении о сокращениях зарплат, отмене различных надбавок. «Зарплаты снизились до минимума. Региональное руководство даже не старается соблюдать „майские указы“. Нагрузка лишает нас полноценного отдыха, что сказывается на качестве медицинской помощи. Нам приходится жить в отделениях, а ведь у нас тоже есть семьи. Получается, что экономят на живых людях», — перечислили медики.

Однако далеко не все медицинские работники готовы к отстаиванию своих прав, а ищут «иные пути». «Все в системе здравоохранения знают о малых зарплатах, знают о переработках, которые не оплачиваются должным образом, оправдываясь тем, что хорошего врача народ прокормит (узаконивая подачки врачу и поборы с пациентов). К сожалению, в большинстве больниц страны врачи настолько приспособились и смирились с „рабством“, что вспоминаются слова классика о ползающем и летающем. В оправдание слышишь о клятве Гиппократа… Забывают о том, что замалчивая проблемы организации работ в больницах, они наносят опосредованно вред пациентам. Умалчивание проблем привело к тому, что пациенты жалуются в СК РФ, а врачи или ищут другого работодателя, или становятся формалистами, или протестуют как могут, а кто не успел — ходит к следователю СК на допрос», — пояснил хирург Рустам.