Хирург: Минус современной медицины – девайс-ориентированное мышление

К своим годам он успел провести уже несколько тысяч процедур, которые ещё десять лет назад казались фантастикой, передаёт Облгазета.ru.

Он рассказал о том, как ему удаётся оперировать без наркоза и не оставляя следов на теле пациента.

На сегодняшний день эндоваскулярная хирургия – самое молодое и самое инновационное направление в медицине.

Хирург не использует наркоз и скальпель, а доступ к поражённому органу получает через сосуды. Хирург прокалывает крупный сосуд, чаще всего бедренную или лучевую артерию, вводит туда специальные устройства и манипулирует ими, глядя на экран ангиографа, который при помощи рентгена визуализирует различные сосуды.

«Эндоваскулярные методы позволяют под местной анестезией проводить очень сложные вмешательства, вплоть до замены сердечных клапанов. В целом, спектр их применения очень широк. Мы проводим операции практически на всех сосудистых бассейнах: от головы до пяток. Так, если сосуды закупорены атеросклеротическими бляшками, мы проводим стентирование: имплантируем стент – металлический каркас, чем-то напоминающий «пружинку», выполненный из сплава кобальта и хрома или никеля и титана. И таким образом обеспечиваем проходимость сосудов. При гинекологических заболеваниях, допустим, при фибромиоме матки, мы, наоборот, закрываем сосуды, выполняем процедуру эмболизации маточных артерий, чтобы уменьшить размеры опухоли и устранить соответствующие симптомы. Кстати, после такого вмешательства, в отличие от открытой операции, женщина впоследствии может забеременеть и родить ребёнка», — рассказал хирург.

Эти технологии применяются планово при многих патологиях, а также в неотложных ситуациях: при острых инфарктах, инсультах, тромбоэмболии лёгочной артерии, ишемии нижних конечностей. К примеру, при остром инфаркте миокарда долгое время не было другого метода, кроме открытой операции с разрезом грудной клетки, но при этом крайне высок риск летального исхода. Малоинвазивные технологии позволяют избежать дополнительных рисков, и в ряде случаев спасти жизни людям, страдающим этой патологией.

Кроме того, у этой технологии нет возрастных границ, эндоваскулярные процедуры проводятся как новорожденным, так и пациентам старше 90 лет. У пожилых популярной стала процедура по замене аортального клапана, когда клапанный протез имплантируется через бедренную артерию, без разреза грудины.

«Я впервые провёл операцию по стентированию подвздошных вен при посттромботической болезни. Это достаточно непростая процедура, у нас в стране города, где её проводят, можно пересчитать по пальцам. Но надеюсь, что это направление получит развитие, так как оно может существенно улучшить состояние пациентов, перенёсших тромбоз глубоких вен. К сожалению, венозная патология в нашей стране находится пока на задворках здравоохранения. Тромбоэмболия лёгочной артерии является третьей причиной смертности населения. В то же время чуть ли ни у каждого из нас есть примеры, когда родственник или знакомый умер от того, что у него образовался тромб, а потом оторвался и улетел в лёгочную артерию. Вторая процедура была как раз связана с лечением тромбоэмболии. Это селективный катетерный тромболизис. Эта процедура очень важна, и она, в то же время, технически проста. Она снижает риски пациента. Я удивлен, почему её не делают повсеместно», — пояснил Максим Каштанов.

Он также рассказал о недостатках современной медицины.

«Минус современной медицины – девайс-ориентированное мышление: появляется новое устройство, и его тут же начинают всюду внедрять. Но начинать нужно с выяснения, чем люди чаще всего болеют в конкретном регионе, и исходя из этого выделять деньги на конкретные проекты и создание новых устройств. Считаю также, что у нас не совсем верный расчёт ресурсов. К примеру, при выполнении операции по аортокоронарному шунтированию клиника в России получает из фонда медстрахования от 200 до 300 тысяч рублей, а в Европе – два миллиона рублей при одной и той же патологии. Может быть, поэтому у нас в стране до сих пор нет ни одной частной кардиохирургической клиники, хотя сердечно-сосудистые заболевания в лидерах среди причин смертности населения. Парадоксом является то, что мы можем сделать пациенту фантастически сложную высокотехнологичную операцию, а потом он обратится в районную поликлинику и не получит должной помощи, потому что амбулаторное звено у нас финансируется недостаточно хорошо, хотя здоровье человека бесценно», — заключил хирург.

К своим годам он успел провести уже несколько тысяч процедур, которые ещё десять лет назад казались фантастикой, передаёт Облгазета.ru.

Он рассказал о том, как ему удаётся оперировать без наркоза и не оставляя следов на теле пациента.

На сегодняшний день эндоваскулярная хирургия – самое молодое и самое инновационное направление в медицине.

Хирург не использует наркоз и скальпель, а доступ к поражённому органу получает через сосуды. Хирург прокалывает крупный сосуд, чаще всего бедренную или лучевую артерию, вводит туда специальные устройства и манипулирует ими, глядя на экран ангиографа, который при помощи рентгена визуализирует различные сосуды.

«Эндоваскулярные методы позволяют под местной анестезией проводить очень сложные вмешательства, вплоть до замены сердечных клапанов. В целом, спектр их применения очень широк. Мы проводим операции практически на всех сосудистых бассейнах: от головы до пяток. Так, если сосуды закупорены атеросклеротическими бляшками, мы проводим стентирование: имплантируем стент – металлический каркас, чем-то напоминающий «пружинку», выполненный из сплава кобальта и хрома или никеля и титана. И таким образом обеспечиваем проходимость сосудов. При гинекологических заболеваниях, допустим, при фибромиоме матки, мы, наоборот, закрываем сосуды, выполняем процедуру эмболизации маточных артерий, чтобы уменьшить размеры опухоли и устранить соответствующие симптомы. Кстати, после такого вмешательства, в отличие от открытой операции, женщина впоследствии может забеременеть и родить ребёнка», — рассказал хирург.

Эти технологии применяются планово при многих патологиях, а также в неотложных ситуациях: при острых инфарктах, инсультах, тромбоэмболии лёгочной артерии, ишемии нижних конечностей. К примеру, при остром инфаркте миокарда долгое время не было другого метода, кроме открытой операции с разрезом грудной клетки, но при этом крайне высок риск летального исхода. Малоинвазивные технологии позволяют избежать дополнительных рисков, и в ряде случаев спасти жизни людям, страдающим этой патологией.

Кроме того, у этой технологии нет возрастных границ, эндоваскулярные процедуры проводятся как новорожденным, так и пациентам старше 90 лет. У пожилых популярной стала процедура по замене аортального клапана, когда клапанный протез имплантируется через бедренную артерию, без разреза грудины.

«Я впервые провёл операцию по стентированию подвздошных вен при посттромботической болезни. Это достаточно непростая процедура, у нас в стране города, где её проводят, можно пересчитать по пальцам. Но надеюсь, что это направление получит развитие, так как оно может существенно улучшить состояние пациентов, перенёсших тромбоз глубоких вен. К сожалению, венозная патология в нашей стране находится пока на задворках здравоохранения. Тромбоэмболия лёгочной артерии является третьей причиной смертности населения. В то же время чуть ли ни у каждого из нас есть примеры, когда родственник или знакомый умер от того, что у него образовался тромб, а потом оторвался и улетел в лёгочную артерию. Вторая процедура была как раз связана с лечением тромбоэмболии. Это селективный катетерный тромболизис. Эта процедура очень важна, и она, в то же время, технически проста. Она снижает риски пациента. Я удивлен, почему её не делают повсеместно», — пояснил Максим Каштанов.

Он также рассказал о недостатках современной медицины.

«Минус современной медицины – девайс-ориентированное мышление: появляется новое устройство, и его тут же начинают всюду внедрять. Но начинать нужно с выяснения, чем люди чаще всего болеют в конкретном регионе, и исходя из этого выделять деньги на конкретные проекты и создание новых устройств. Считаю также, что у нас не совсем верный расчёт ресурсов. К примеру, при выполнении операции по аортокоронарному шунтированию клиника в России получает из фонда медстрахования от 200 до 300 тысяч рублей, а в Европе – два миллиона рублей при одной и той же патологии. Может быть, поэтому у нас в стране до сих пор нет ни одной частной кардиохирургической клиники, хотя сердечно-сосудистые заболевания в лидерах среди причин смертности населения. Парадоксом является то, что мы можем сделать пациенту фантастически сложную высокотехнологичную операцию, а потом он обратится в районную поликлинику и не получит должной помощи, потому что амбулаторное звено у нас финансируется недостаточно хорошо, хотя здоровье человека бесценно», — заключил хирург.