Хирурги не хотят обсуждать с пациентами плохой исход операций

Многие американские хирурги не готовы обсуждать с пациентами их пожелания в случае, если операция с высоким уровнем риска пройдёт неудачно. И ещё больше врачей откажутся оперировать, если пациент ограничит для себя набор реанимационных мероприятий.

Такие пожелания и планы пациентов называются предварительными медицинскими указаниями и описывают, что может или не должно быть сделано в случае утраты пациентом способности принимать решения самостоятельно. Самый известный пример таких указаний — так называемое волеизъявление.

Однако, как показывают результаты исследования, опубликованные в журнале "Анналы хирургии" (Annals of Surgery), хирурги относятся к этим ограничениям по-разному.

"Хирурги чувствуют, что эти ограничения связывают им руки и лишают их возможности нормально провести пациента через операцию", — отмечает Margaret Schwarze, адъюнкт-профессор из Медицинской школы при Университете штата Висконсин, один из авторов исследования.

Вместе с коллегами она опросила 912 хирургов, часто выполняющих операции с высоким уровнем риска. Каждому из них было предложено 14 вопросов о том, как они обсуждают медицинские указания с пациентами, и как планы пациентов влияют на их согласие оперировать.

Почти все опрошенные обсуждали с пациентами, какие мероприятия по поддержанию жизни допустимы, а какие должны быть ограничены. Но конкретно вопрос о медицинских указания ставили перед пациентом лишь около половины хирургов. Между тем эти указания могут содержать, к примеру, отказ от зондового питания или искусственной вентиляции лёгких.

"Я думаю, что некоторые хирурги не обсуждают с пациентами указания потому, что не считают это столь уж важным", — говорит д-р Schwarze.

Более половины хирургов сообщили, что не станут проводить операцию, если пациент ограничил мероприятия по поддержанию его жизни. По словам исследователей, такие указания могут вызвать напряжение между врачом и пациентом, поскольку означают, что пациент не готов принять методы лечения, связанные с операциями с высоким уровнем риска.

Кардиохирурги оказались более склонны к отказу от операции в случае ограничений, чем нейрохирурги — возможно, это связано с тем, что осложнения нейрохирургических операций могут привести к повреждению головного мозга, и в этом случае отключение жизнеобеспечения может быть разумным шагом.

Кроме того, как пишет д-р Schwarze, при операциях на сердце нередко возникает необходимость в сердечно-лёгочной реанимации, и ограничения от пациента будут означать, что операция не может быть доведена до конца.

"Очень важно обсудить с хирургом цели и ценности пациента перед большой операцией, — считает д-р Schwarze. — И ещё важнее обсудить это с членами семьи или теми, кому возможно придётся принимать решение за пациента".

В последние годы частота использования медицинских указаний в США возросла, но, как показало одно из недавних исследований, американское законодательство ставит перед пациентами слишком много препятствий, мешающих им реализовать свои желания на практике.

Многие американские хирурги не готовы обсуждать с пациентами их пожелания в случае, если операция с высоким уровнем риска пройдёт неудачно. И ещё больше врачей откажутся оперировать, если пациент ограничит для себя набор реанимационных мероприятий.

Такие пожелания и планы пациентов называются предварительными медицинскими указаниями и описывают, что может или не должно быть сделано в случае утраты пациентом способности принимать решения самостоятельно. Самый известный пример таких указаний — так называемое волеизъявление.

Однако, как показывают результаты исследования, опубликованные в журнале "Анналы хирургии" (Annals of Surgery), хирурги относятся к этим ограничениям по-разному.

"Хирурги чувствуют, что эти ограничения связывают им руки и лишают их возможности нормально провести пациента через операцию", — отмечает Margaret Schwarze, адъюнкт-профессор из Медицинской школы при Университете штата Висконсин, один из авторов исследования.

Вместе с коллегами она опросила 912 хирургов, часто выполняющих операции с высоким уровнем риска. Каждому из них было предложено 14 вопросов о том, как они обсуждают медицинские указания с пациентами, и как планы пациентов влияют на их согласие оперировать.

Почти все опрошенные обсуждали с пациентами, какие мероприятия по поддержанию жизни допустимы, а какие должны быть ограничены. Но конкретно вопрос о медицинских указания ставили перед пациентом лишь около половины хирургов. Между тем эти указания могут содержать, к примеру, отказ от зондового питания или искусственной вентиляции лёгких.

"Я думаю, что некоторые хирурги не обсуждают с пациентами указания потому, что не считают это столь уж важным", — говорит д-р Schwarze.

Более половины хирургов сообщили, что не станут проводить операцию, если пациент ограничил мероприятия по поддержанию его жизни. По словам исследователей, такие указания могут вызвать напряжение между врачом и пациентом, поскольку означают, что пациент не готов принять методы лечения, связанные с операциями с высоким уровнем риска.

Кардиохирурги оказались более склонны к отказу от операции в случае ограничений, чем нейрохирурги — возможно, это связано с тем, что осложнения нейрохирургических операций могут привести к повреждению головного мозга, и в этом случае отключение жизнеобеспечения может быть разумным шагом.

Кроме того, как пишет д-р Schwarze, при операциях на сердце нередко возникает необходимость в сердечно-лёгочной реанимации, и ограничения от пациента будут означать, что операция не может быть доведена до конца.

"Очень важно обсудить с хирургом цели и ценности пациента перед большой операцией, — считает д-р Schwarze. — И ещё важнее обсудить это с членами семьи или теми, кому возможно придётся принимать решение за пациента".

В последние годы частота использования медицинских указаний в США возросла, но, как показало одно из недавних исследований, американское законодательство ставит перед пациентами слишком много препятствий, мешающих им реализовать свои желания на практике.