Эксперт заявил, что уголовная ответственность за врачебные ошибки «начала расползаться» из-за отсутствия единых правовых норм

В здравоохранении нет качественных правовых норм, которые бы регулировали наказание за врачебную ошибку. Об этом заявил декан факультета Санкт-Петербургского института (филиала) ВГУЮ (РПА Минюста России) Наиль Идрисов. 

По словам эксперта, в каждом суде формируются свои правила квалификации «врачебных дел». В качестве примера он привел решение суда в Краснодарском крае, который признал виновным в причинении смерти по неосторожности пациентке сразу семь медработников. 

Женщине перфорировали стенку прямой кишки в процессе предоперационной подготовки. Согласно материалам дела, медсестра «неосторожно ввела наконечник клизмы, допустив дефект». Однако повреждение не было вовремя диагностировано, оперативное вмешательство не было произведено, пациентка скончалась. Были осуждены заместитель главного врача по медицинской части, заведующий отделением, четыре врача и медсестра. 

«Мы находимся в такой ситуации, когда уголовная ответственность начинает расползаться», — считает эксперт. При этом, по его словам, врач и пациент сейчас оставлены один на один: «Воюйте, сражайтесь. Кто победит и куда сегодня выведет судебная практика — никто не знает». 

Идрисов представил данные опроса пациентов, которые, как он считает, показывают, что конфликт между врачами и пациентами «еще не достиг всей глубины и ему есть, куда развиваться». 

У пациентов спросили, сталкивались ли они с дефектом оказания медпомощи, на что 84% респондентов ответили положительно. При этом подавляющее большинство из них не обращалась в правоохранительные контролирующие органы. А среди тех пациентов, которые обращались с жалобами, 64% не были удовлетворены ее рассмотрением. А это, по словам эксперта, еще одна «глубина конфликта». 

Однако, как подчеркнул Идрисов, только 57% пациентов считают, что за врачебные ошибки должна быть уголовная ответственность. В то же время, среди медработников так считают 93% — об этом говорят результаты другого опроса.  

Еще один важный вопрос — какое наказание должно быть предусмотрено для врача. «Здесь я вижу ростки к тому, чтобы пациентское и медицинское сообщество находили общий путь соприкосновения», — уверяет эксперт. По его данным, 78% пациентов считают адекватным наказанием запрет заниматься медицинской деятельностью. Лишение и ограничение свободы находятся на втором и третьем местах соответственно. 

Однако, как считает эксперт, от ограничения и лишения свободы должного эффекта не наступает. По его мнению, возможным наказанием для медработника должно быть лишение права заниматься медицинской деятельностью:

«Да, если он допустит дефект, его лишат профессиональной деятельности. Тогда и тренируйся, занимайся, учись. Давайте внесем в 238-ю статью изменение, где предусмотрим лишение права занимать определенную должность как самостоятельный вид наказания. Суд сам, как ручеек, найдет правильное наказание».

В здравоохранении нет качественных правовых норм, которые бы регулировали наказание за врачебную ошибку. Об этом заявил декан факультета Санкт-Петербургского института (филиала) ВГУЮ (РПА Минюста России) Наиль Идрисов. 

По словам эксперта, в каждом суде формируются свои правила квалификации «врачебных дел». В качестве примера он привел решение суда в Краснодарском крае, который признал виновным в причинении смерти по неосторожности пациентке сразу семь медработников. 

Женщине перфорировали стенку прямой кишки в процессе предоперационной подготовки. Согласно материалам дела, медсестра «неосторожно ввела наконечник клизмы, допустив дефект». Однако повреждение не было вовремя диагностировано, оперативное вмешательство не было произведено, пациентка скончалась. Были осуждены заместитель главного врача по медицинской части, заведующий отделением, четыре врача и медсестра. 

«Мы находимся в такой ситуации, когда уголовная ответственность начинает расползаться», — считает эксперт. При этом, по его словам, врач и пациент сейчас оставлены один на один: «Воюйте, сражайтесь. Кто победит и куда сегодня выведет судебная практика — никто не знает». 

Идрисов представил данные опроса пациентов, которые, как он считает, показывают, что конфликт между врачами и пациентами «еще не достиг всей глубины и ему есть, куда развиваться». 

У пациентов спросили, сталкивались ли они с дефектом оказания медпомощи, на что 84% респондентов ответили положительно. При этом подавляющее большинство из них не обращалась в правоохранительные контролирующие органы. А среди тех пациентов, которые обращались с жалобами, 64% не были удовлетворены ее рассмотрением. А это, по словам эксперта, еще одна «глубина конфликта». 

Однако, как подчеркнул Идрисов, только 57% пациентов считают, что за врачебные ошибки должна быть уголовная ответственность. В то же время, среди медработников так считают 93% — об этом говорят результаты другого опроса.  

Еще один важный вопрос — какое наказание должно быть предусмотрено для врача. «Здесь я вижу ростки к тому, чтобы пациентское и медицинское сообщество находили общий путь соприкосновения», — уверяет эксперт. По его данным, 78% пациентов считают адекватным наказанием запрет заниматься медицинской деятельностью. Лишение и ограничение свободы находятся на втором и третьем местах соответственно. 

Однако, как считает эксперт, от ограничения и лишения свободы должного эффекта не наступает. По его мнению, возможным наказанием для медработника должно быть лишение права заниматься медицинской деятельностью:

«Да, если он допустит дефект, его лишат профессиональной деятельности. Тогда и тренируйся, занимайся, учись. Давайте внесем в 238-ю статью изменение, где предусмотрим лишение права занимать определенную должность как самостоятельный вид наказания. Суд сам, как ручеек, найдет правильное наказание».