«Далеко не все хорошие врачи

Илья Жилкин, руководитель Научно-клинического центра мониторинга здоровья детей в ФНКЦ детей и подростков ФМБА России:

– Медпомощь – социальная функция государства, вопрос управления отраслью – стратегический, и регулятору в любом случае необходим эффективный инструмент управления в сложных ситуациях, например, во время пандемии. Медицинское образование у руководителя – хоть какой‑то рычаг, возможность говорить с участниками отрасли на одном языке. Ключевой вопрос заключается в распределении полномочий и зон ответственности – управлять бизнесом и имущественным комплексом человек может вне зависимости от наличия у него медобразования. При этом, на мой взгляд, в совете директоров медорганизации должен быть специалист с медобразованием, который имеет решающий или равновесный голос при принятии общих решений. Тех, которые прямо или косвенно могут влиять на качество медицинской помощи.

Никаких образовательных циклов недостаточно для того, чтобы управлять медицинской организацией. Сам по себе цикл/сертификат ничего не означает, тем более что многим известны «технологии» прохождения таких циклов обучения. Вопрос в индивидуальных особенностях и характеристиках управленца. Современный формат обучения специалистов в области организации здравоохранения и общественного здоровья – вот что нуждается в изменениях в первую очередь. Клиническое мышление часто очень локально, врач, выросший в менеджера, не всегда может переключиться на другой масштаб. То же самое может происходить и с менеджером.

Норайр Колоян, генеральный директор сети клиник «Альфа‑Центр здоровья»:

– Новое положение о лицензировании на самом деле мало чем отличается от его старой версии. Требования о наличии сертификата и высшего медицинского образования были прописаны и ранее, но им уделялось меньше внимания. Однако далеко не все хорошие врачи – хорошие управленцы, поэтому было бы здорово, если бы учреждения, оказывающие по своему уставу не только медицинскую помощь, могли бы нанимать генерального директора без сертификата и высшего медицинского образования. Не совсем ясно, придется ли получать лицензию заново. Как я понимаю, это придется сделать только тем клиникам, у которых истек срок действия документа в этом году или же при открытии нового учреждения. Тут требуются пояснения со стороны регулятора. Наши клиники работают в разных регионах, мы запросим территориальные органы Росздравнадзора по этому поводу.

Сергей Лазарев, эксперт общественной организации «Опора России»:

– Мы сегодня лицензируем медицинскую деятельность, не определив до сих пор цели этого процесса. Во всем мире лицензируют риск нанесения вреда здоровью при оказании медицинской помощи и лицензию выдают врачу. У нас лицензию получает медицинская организация, потому что она несет гражданскую ответственность и может возместить нанесенный здоровью пациента ущерб. И только в случае причинения тяжкого вреда здоровью мы признаем, что вред при оказании медицинской помощи все‑таки наносит врач, и судим именно его.

Установив истинную цель лицензирования, мы должны изменить и перечень услуг, подлежащих лицензированию, максимально сведя их к врачебным специальностям, как это уже сделано, например, в Казахстане. Какой вред здоровью можно нанести при проведении разного рода медосмотров и освидетельствований? Зачем получать лицензию на проведение экспертиз, если они проводятся уже после нанесения вреда и ничего не предотвращают? Какой риск для пациента от врача‑статистика, который общается только с бумагами, а не с пациентами?

Отдельный вопрос о сроках лицензирования, потому что после строительства больницы она может начать работу только через 150 дней, так как необходимо получить санитарно‑эпидемиологическое заключение, лицензию на медицинскую деятельность, на наркотики и работу аптеки. Все это время больница несет финансовые потери, а пациенты недополучают помощь. В том же Казахстане после проведения реформы лицензию получают за 15 дней в электронном виде.

Илья Жилкин, руководитель Научно-клинического центра мониторинга здоровья детей в ФНКЦ детей и подростков ФМБА России:

– Медпомощь – социальная функция государства, вопрос управления отраслью – стратегический, и регулятору в любом случае необходим эффективный инструмент управления в сложных ситуациях, например, во время пандемии. Медицинское образование у руководителя – хоть какой‑то рычаг, возможность говорить с участниками отрасли на одном языке. Ключевой вопрос заключается в распределении полномочий и зон ответственности – управлять бизнесом и имущественным комплексом человек может вне зависимости от наличия у него медобразования. При этом, на мой взгляд, в совете директоров медорганизации должен быть специалист с медобразованием, который имеет решающий или равновесный голос при принятии общих решений. Тех, которые прямо или косвенно могут влиять на качество медицинской помощи.

Никаких образовательных циклов недостаточно для того, чтобы управлять медицинской организацией. Сам по себе цикл/сертификат ничего не означает, тем более что многим известны «технологии» прохождения таких циклов обучения. Вопрос в индивидуальных особенностях и характеристиках управленца. Современный формат обучения специалистов в области организации здравоохранения и общественного здоровья – вот что нуждается в изменениях в первую очередь. Клиническое мышление часто очень локально, врач, выросший в менеджера, не всегда может переключиться на другой масштаб. То же самое может происходить и с менеджером.

Норайр Колоян, генеральный директор сети клиник «Альфа‑Центр здоровья»:

– Новое положение о лицензировании на самом деле мало чем отличается от его старой версии. Требования о наличии сертификата и высшего медицинского образования были прописаны и ранее, но им уделялось меньше внимания. Однако далеко не все хорошие врачи – хорошие управленцы, поэтому было бы здорово, если бы учреждения, оказывающие по своему уставу не только медицинскую помощь, могли бы нанимать генерального директора без сертификата и высшего медицинского образования. Не совсем ясно, придется ли получать лицензию заново. Как я понимаю, это придется сделать только тем клиникам, у которых истек срок действия документа в этом году или же при открытии нового учреждения. Тут требуются пояснения со стороны регулятора. Наши клиники работают в разных регионах, мы запросим территориальные органы Росздравнадзора по этому поводу.

Сергей Лазарев, эксперт общественной организации «Опора России»:

– Мы сегодня лицензируем медицинскую деятельность, не определив до сих пор цели этого процесса. Во всем мире лицензируют риск нанесения вреда здоровью при оказании медицинской помощи и лицензию выдают врачу. У нас лицензию получает медицинская организация, потому что она несет гражданскую ответственность и может возместить нанесенный здоровью пациента ущерб. И только в случае причинения тяжкого вреда здоровью мы признаем, что вред при оказании медицинской помощи все‑таки наносит врач, и судим именно его.

Установив истинную цель лицензирования, мы должны изменить и перечень услуг, подлежащих лицензированию, максимально сведя их к врачебным специальностям, как это уже сделано, например, в Казахстане. Какой вред здоровью можно нанести при проведении разного рода медосмотров и освидетельствований? Зачем получать лицензию на проведение экспертиз, если они проводятся уже после нанесения вреда и ничего не предотвращают? Какой риск для пациента от врача‑статистика, который общается только с бумагами, а не с пациентами?

Отдельный вопрос о сроках лицензирования, потому что после строительства больницы она может начать работу только через 150 дней, так как необходимо получить санитарно‑эпидемиологическое заключение, лицензию на медицинскую деятельность, на наркотики и работу аптеки. Все это время больница несет финансовые потери, а пациенты недополучают помощь. В том же Казахстане после проведения реформы лицензию получают за 15 дней в электронном виде.