Первыми вмешательство в геном эмбриона осуществили китайцы. О работе они рассказали в исследовании, опубликованном в журнале Protein & Cell в 2015 году. Ученые экспериментировали с нежизнеспособными эмбрионами, полученными из клиник, где занимаются искусственным оплодотворением. Они искали способ изменить ген, ответственный за развитие бета-талассемии, генетического заболевания крови. Несмотря на то что преуспеть в лечении китайским ученым не удалось, их деятельность обострила давно идущую в научном сообществе дискуссию о допустимости редактирования генома эмбриона.

На Международном саммите по вопросам редактирования генома, прошедшем в 2015 году в Вашингтоне, мнения сильно разделились.

По одну сторону баррикад оказались энтузиасты, убежденные, что с помощью редактирования генома можно победить заболевания и врожденные отклонения, от которых страдают люди по всему миру. По другую — исследователи, считающие, что технологии наподобие CRISPR-Cas9 — это вмешательство в процессы, которые еще не изучены до конца.

Некоторые специалисты склонялись к компромиссу. Так, генетик из Университета Святого Георгия в Лондоне Ширли Ходжсон отмечала, что «накладывать мораторий на эту технологию — не слишком хорошая идея, она действительно важна, полезна и открывает новые возможности для медицины, например для лечения рака,

а запрет не позволит проводить важные исследования в этой области или же загонит ее в подполье».

Однако более сотни ученых и экспертов все же требовали запрета, апеллируя к тому, что редактирование генома эмбриона оставляет отпечаток не только на нем самом, но и всем его потомстве. «Изменение генов, которые мы передаем нашим детям и следующим поколениям, будет рискованным, с медицинской точки зрения бесполезным и чреватым социальными проблемами делом, — заявляла Марси Дарновски из Центра генетики и общества США. — Нет достаточных причин для риска создания в будущем мира «генетически имущих и неимущих», мира с новыми формами неравенства, дискриминации и конфликтов».

К концу 2016 года редактирование генома человека было разрешено в Китае, Швеции и Великобритании. Теперь же и США дали технологии зеленый свет.

На этой неделе Национальная академия наук США и Национальная академия медицины опубликовали доклад, где постановили, что редактировать геном эмбриона, яйцеклетки или сперматозоида можно — но только если речь идет о предотвращении серьезной болезни или инвалидности.

Авторами доклада стали 22 эксперта из разных стран.

«Раньше мы могли просто говорить: это невозможно, так что нам и думать об этом особо не стоит, — рассказывает исследователь из Массачусетского технологического университета Ричард Хайнс. — Теперь же мы видим, каким образом это можно сделать, и должны найти способ убедиться, что технология будет использоваться лишь во благо».

Так, одним из показаний к редактированию генома является хорея Гентингтона — генетическое заболевание нервной системы, в возрасте 30–50 лет приводящее к непроизвольным движениям конечностей и психическим расстройствам. Оно передается от родителей к детям. К редактированию генома предъявляется ряд критериев, при которых его можно осуществлять — в частности, безопасность такого вмешательства, отсутствие других возможностей лечения и замена дефектного гена на уже существующий в человеческой популяции.

Решение повлекло незамедлительную реакцию критиков.

По их мнению, такие вмешательства имеют ряд неоговоренных обстоятельств. Во-первых, они могут повлечь за собой новые мутации, о которых станет известно уже после развития эмбриона.

Во-вторых, они могут стать шагом на пути к созданию антиутопического мира, где улучшить свое состояние с помощью модификаций смогут лишь богачи, а менее состоятельным жителям это будет не по карману. Впрочем, доступ к медицине у бедных слоев населения ограничен уже сейчас.

«Такое развитие событий раньше можно было увидеть только в научной фантастике, и оно было гипотетическим, — говорит Дарновски. — Но прямо сейчас, я думаю, пора поднять вопросы социальной справедливости.

Мы движемся к созданию мира, в котором привилегированные и богатые люди смогут пройти через эту высокотехнологичную процедуру и получить ребенка с биологическими преимуществами.

И такой расклад не слишком хорош».

В попытке предотвратить возникновение подобной ситуации авторы доклада отмечают, что геном следует редактировать лишь с целью избавления от тяжелых патологий, а не для улучшения таких показателей, как физическая сила, внешность или интеллект, если однажды такая возможность вдруг появится.

Другими словами, до создания сверхлюдей пока что еще далеко. Но чем более распространенной и привычной процедурой будет становиться редактирование генома эмбриона, тем больше будут размываться этические рамки.

«Редактирование генома открывает двери рекламе центров репродуктологии — они будут обещать улучшить геном вашего ребенка, чтобы дать ему хороший старт в жизни, — убеждена Дарновски. — И будут ли это реальные преимущества или предполагаемые, они приведут к диспропорции в обществе».

До настоящего времени исследования в области редактирования эмбрионального генома в США были запрещены, как и во многих других странах по всему миру. Но если эти запреты будут отменены, перед учеными и пациентами откроется новый мир генетических возможностей. Для того чтобы предусмотреть все возможные риски и последствия, необходимо провести еще множество исследований, отмечает Альта Чаро, профессор права и биоэтики в Висконсинском университете. «Мы еще и близко не подобрались к тому объему исследований, который необходим, чтобы двигаться дальше», — говорит она.

Первыми вмешательство в геном эмбриона осуществили китайцы. О работе они рассказали в исследовании, опубликованном в журнале Protein & Cell в 2015 году. Ученые экспериментировали с нежизнеспособными эмбрионами, полученными из клиник, где занимаются искусственным оплодотворением. Они искали способ изменить ген, ответственный за развитие бета-талассемии, генетического заболевания крови. Несмотря на то что преуспеть в лечении китайским ученым не удалось, их деятельность обострила давно идущую в научном сообществе дискуссию о допустимости редактирования генома эмбриона.

На Международном саммите по вопросам редактирования генома, прошедшем в 2015 году в Вашингтоне, мнения сильно разделились.

По одну сторону баррикад оказались энтузиасты, убежденные, что с помощью редактирования генома можно победить заболевания и врожденные отклонения, от которых страдают люди по всему миру. По другую — исследователи, считающие, что технологии наподобие CRISPR-Cas9 — это вмешательство в процессы, которые еще не изучены до конца.

Некоторые специалисты склонялись к компромиссу. Так, генетик из Университета Святого Георгия в Лондоне Ширли Ходжсон отмечала, что «накладывать мораторий на эту технологию — не слишком хорошая идея, она действительно важна, полезна и открывает новые возможности для медицины, например для лечения рака,

а запрет не позволит проводить важные исследования в этой области или же загонит ее в подполье».

Однако более сотни ученых и экспертов все же требовали запрета, апеллируя к тому, что редактирование генома эмбриона оставляет отпечаток не только на нем самом, но и всем его потомстве. «Изменение генов, которые мы передаем нашим детям и следующим поколениям, будет рискованным, с медицинской точки зрения бесполезным и чреватым социальными проблемами делом, — заявляла Марси Дарновски из Центра генетики и общества США. — Нет достаточных причин для риска создания в будущем мира «генетически имущих и неимущих», мира с новыми формами неравенства, дискриминации и конфликтов».

К концу 2016 года редактирование генома человека было разрешено в Китае, Швеции и Великобритании. Теперь же и США дали технологии зеленый свет.

На этой неделе Национальная академия наук США и Национальная академия медицины опубликовали доклад, где постановили, что редактировать геном эмбриона, яйцеклетки или сперматозоида можно — но только если речь идет о предотвращении серьезной болезни или инвалидности.

Авторами доклада стали 22 эксперта из разных стран.

«Раньше мы могли просто говорить: это невозможно, так что нам и думать об этом особо не стоит, — рассказывает исследователь из Массачусетского технологического университета Ричард Хайнс. — Теперь же мы видим, каким образом это можно сделать, и должны найти способ убедиться, что технология будет использоваться лишь во благо».

Так, одним из показаний к редактированию генома является хорея Гентингтона — генетическое заболевание нервной системы, в возрасте 30–50 лет приводящее к непроизвольным движениям конечностей и психическим расстройствам. Оно передается от родителей к детям. К редактированию генома предъявляется ряд критериев, при которых его можно осуществлять — в частности, безопасность такого вмешательства, отсутствие других возможностей лечения и замена дефектного гена на уже существующий в человеческой популяции.

Решение повлекло незамедлительную реакцию критиков.

По их мнению, такие вмешательства имеют ряд неоговоренных обстоятельств. Во-первых, они могут повлечь за собой новые мутации, о которых станет известно уже после развития эмбриона.

Во-вторых, они могут стать шагом на пути к созданию антиутопического мира, где улучшить свое состояние с помощью модификаций смогут лишь богачи, а менее состоятельным жителям это будет не по карману. Впрочем, доступ к медицине у бедных слоев населения ограничен уже сейчас.

«Такое развитие событий раньше можно было увидеть только в научной фантастике, и оно было гипотетическим, — говорит Дарновски. — Но прямо сейчас, я думаю, пора поднять вопросы социальной справедливости.

Мы движемся к созданию мира, в котором привилегированные и богатые люди смогут пройти через эту высокотехнологичную процедуру и получить ребенка с биологическими преимуществами.

И такой расклад не слишком хорош».

В попытке предотвратить возникновение подобной ситуации авторы доклада отмечают, что геном следует редактировать лишь с целью избавления от тяжелых патологий, а не для улучшения таких показателей, как физическая сила, внешность или интеллект, если однажды такая возможность вдруг появится.

Другими словами, до создания сверхлюдей пока что еще далеко. Но чем более распространенной и привычной процедурой будет становиться редактирование генома эмбриона, тем больше будут размываться этические рамки.

«Редактирование генома открывает двери рекламе центров репродуктологии — они будут обещать улучшить геном вашего ребенка, чтобы дать ему хороший старт в жизни, — убеждена Дарновски. — И будут ли это реальные преимущества или предполагаемые, они приведут к диспропорции в обществе».

До настоящего времени исследования в области редактирования эмбрионального генома в США были запрещены, как и во многих других странах по всему миру. Но если эти запреты будут отменены, перед учеными и пациентами откроется новый мир генетических возможностей. Для того чтобы предусмотреть все возможные риски и последствия, необходимо провести еще множество исследований, отмечает Альта Чаро, профессор права и биоэтики в Висконсинском университете. «Мы еще и близко не подобрались к тому объему исследований, который необходим, чтобы двигаться дальше», — говорит она.