11 больница. Год уходящий
Сегодня можно подвести итог года объединенного существования 11 больницы в виде филиала ГКБ 24. За это время оккупационная администрация добилась многого…
Уничтожение проводилось медленно, но вполне последовательно. Первое, что увидели сотрудники – это надменное, порой даже брезгливое, отношение к себе нового начальства, которому Департамент доверил предпродажную подготовку нашей клиники. Впрочем, сначала это вызывало лишь недоумение.
Затем мы почувствовали на себе первые плоды оптимизации. У всех резко упала заработная плата; практически, в три раза. Технология обкрадывания была проста. Использовался вполне законный, если это понятие ещё уместно в нашей ситуации, метод стимулирования эффективности труда. Суть его заключается в том, что медработникам назначается мизерная основная зарплата, на которую невозможно жить, а основную сумму должны составлять так называемые стимулирующие выплаты. Эти стимулирующие администрация распределяет сообразно своему желанию, используя опять же относительно законный способ назначения комиссии (естественно, из преданных главврачу людей).
В нашем случае распределять стимулирующие выплаты главный врач Григорий Родоман доверил своему заму Евгению Наумову. (Запомните это имя. Вам ещё предстоит с ним встретиться).
Именно Наумов стал человеком, перераспределяющим нашу зарплату таким образом, что она оставалась преимущественно среди самих распределителей и тех, кто их назначал.
Так был сделан первый шаг в создании невыносимых условий труда для сотрудников бывшей уже 11 больницы (тех, кто не был изгнан сразу же после появления приказа об объединении). Это дало первые результаты в виде ухода из клиники тех, кто не мог позволить себе существовать в новых условиях нищеты и унижения.
Следующим этапом были точечные сокращения и переводы из оккупированной 11 больницы в метрополию. Однако, больших успехов в этом замечено не было.
Все ждали новых событий и новых поворотов. И они наступили сразу по завершению выборов в Мосгордуму. Отныне, никому больше не надо было скрывать планы по захвату и приватизации государственной собственности социального назначения.
Уже через день после выборов Департамент здравоохранения начал издавать приказы об объединениях московских больниц, массовых сокращениях медицинских работников и передаче клиник, предназначенных к уничтожению и продаже, во временное пользование ликвидаторам – главврачам, которых совсем ещё недавно рассадил по их теплым креслам Леонид Печатников, дав им возможность не оглядываться на закон и не думать об ответственности за то, что они творят в своих вотчинах. За все это когорта главнюков была обязана выполнить лишь два задания: сдержать волну возмущения населения и медработников уже начинающимся, но ещё не столь заметным развалом здравоохранения, а в час Х быть готовыми по команде сдать вверенные им предприятия, уволить сотрудников, разогнать больных и обеспечить спокойный переход недвижимости в руки «друзей Леонида Михайловича по бизнесу».
И вот, этот час настал! Сначала провели тренировочный захват 63 больницы. На ней были отработаны методы уничтожения клиники, разгона медработников и пациентов, нейтрализации общественного протеста. С первого раза, естественно, не все прошло гладко. Многие ошибки организаторов передачи больницы хозяевам крупнейшей московской частной клиники были сделаны ввиду отсутствия опыта подобных афер, но отчасти сыграла роль обыкновенная жадность. Теперь именно из-за жадности концессионеров под угрозой признания недействительным оказался так, казалось бы, гладко состряпанный весь договор концессии.
Но, вернемся к нашим баранам. В смысле, к событиям по захвату и подготовке к уничтожению ГКБ №11. Так вот, наши временные хозяева почувствовали себя столь безнаказанными, что не заморачивали себе голову такими мелочами, как соблюдение трудового законодательства, а подготовили схему разгона коллектива больницы, располагая лишь собственным самомнением и верой в Департаментскую крышу.
Правда, следует отметить, сам главный врач Григорий Родоман уже давно подозревал, что такие дела могут не сойти ему с рук. А потому он обзавелся сразу двумя видами страховки, гарантировавшей ему, как он сам, вероятно, полагал, полный иммунитет в случае предстоящего расследования всей этой истории компетентными органами. Григорий Родоман нанял на деньги больницы адвоката, который стал вести его дела и предоставлять его же, Родомана, интересы перед сотрудниками больницы и всеми, кто отныне заинтересуется персоной главврача.
Второй соломкой, которую главврач 24 больницы постарался себе подстелить, стала технология всяческого увиливания от оставления своей подписи в официальных документах, будь это распределение денежных средств, либо увольнения сотрудников. (Позволим себе предположить, что данный опыт Григорий Родоман позаимствовал у министра обороны Сердюкова, избежавшего так полагавшегося ему серьезного наказания).
Для этого на должность И.О. главврача регулярно, даже при живом и здравствующем в своем кабинете Родомане, назначался уже известный нам зам. по хирургии Наумов. Как главврачу удалось уговорить зама стать ответственным за все свои художества, подобно известному персонажу бессмертного романа зиц-председателю Фунту, останется, скорее всего, глубокой тайной.
Другим персонажем в нашей комедии абсурда стала приближенная к Григорию Родоману дама неизвестного возраста, не имеющая подходящего для занимаемой должности образования. Злые языки поговаривали, что назначение Оксаны Сертаковой на место заместителя главврача 24 больницы по клинико-экспертной работе тоже было отчасти продиктовано желанием подставить под удар ничего не подозревающую, никогда не занимавшуюся лечением больных, а потому и не осознающую всей меры ответственности положения юную и наивную душу. В подтверждение этому приводилось последующее поступление Оксаны в медицинский институт, вероятно с целью когда-нибудь в будущем стать настоящим доктором и уже не просто отдавать врачам всей больницы команды по лечению больных, но и самой понимать, что она такое приказывает.
Однако, время шло, а роль начальника заму-недоучке нравилось все больше. И теперь, учась одновременно на втором курсе, она с удовольствием принимает участие в общем для администрации деле – уничтожении 11 ГКБ, попутно радостно восседая и на спинах врачей самой 24-й. И нет большей радости для такого начальника, чем право унижать и давить всеми силами настоящих профессионалов.
И все бы хорошо, да не учли господа ликвидаторы, что в лапы им попалась на этот раз не просто больница, каких у нас без счета. В отданной на съедение 11-й больнице был настоящий коллектив. За десятилетия работы видели медики многое. Конечно, поначалу хамство и наглость новой администрации поставила многих в тупик. Но, лишь ненадолго. Маленький, но гордый народ свободной клиники не захотел терпеть издевательства захватчиков и узурпаторов.
Дальше вы знаете!
Были митинги протеста, были статьи, интервью и выступления в СМИ. А главное – была горячая поддержка наших коллег и наших пациентов. И мы увидели, что нет такой угрозы, которую нельзя было бы остановить. Мы увидели, как дрожат коленки и дрожит голос всегда надменного главврача Родомана, когда ему самому приходится держать ответ за свои дела. Впрочем, мы и раньше его не боялись.
Теперь мы можем лишь пожелать другим врачам, другим медработникам и пациентам, чтобы у них хватило сил также противостоять насилию и беспределу, как это смогли сделать мы.
В столице ещё многим предстоит пройти нашим путем. Пусть им будет легче, чем нам. Хотя бы потому, что есть уже пример победы над злом.
Но, сохранить больницу без потерь было сложно.
Были те, кто оказался слаб душой, кто позарился на обещанные оккупационной администрацией привилегии, те, кто просто испугался, и те, кто был не в силах продолжать сопротивление.
Мы потеряли часть наших товарищей. Это все равно, что терять друзей на войне.
Дальше не будет легко. Предстоит восстанавливать разрушенное и разграбленное, возвращать вывезенную аппаратуру и пациентские базы. Но, теперь мы знаем, что способны преодолеть любые трудности.
Мы знаем, что наши пациенты уже с нетерпением ждут дня, когда смогут вернуться в клинику 11 больницы. Готовы вернуться и многие из коллег, которых злая судьба разлучила с их alma mater.
Мы ждем тех, кто был вынужден покинуть родную больницу, и готовы принять каждого, кто не запятнал себя предательством, подлыми доносами и клеветой на своих товарищей. И пусть бог будет судьей остальным.
Будьте здоровы и будьте счастливы!
Сегодня можно подвести итог года объединенного существования 11 больницы в виде филиала ГКБ 24. За это время оккупационная администрация добилась многого…
Уничтожение проводилось медленно, но вполне последовательно. Первое, что увидели сотрудники – это надменное, порой даже брезгливое, отношение к себе нового начальства, которому Департамент доверил предпродажную подготовку нашей клиники. Впрочем, сначала это вызывало лишь недоумение.
Затем мы почувствовали на себе первые плоды оптимизации. У всех резко упала заработная плата; практически, в три раза. Технология обкрадывания была проста. Использовался вполне законный, если это понятие ещё уместно в нашей ситуации, метод стимулирования эффективности труда. Суть его заключается в том, что медработникам назначается мизерная основная зарплата, на которую невозможно жить, а основную сумму должны составлять так называемые стимулирующие выплаты. Эти стимулирующие администрация распределяет сообразно своему желанию, используя опять же относительно законный способ назначения комиссии (естественно, из преданных главврачу людей).
В нашем случае распределять стимулирующие выплаты главный врач Григорий Родоман доверил своему заму Евгению Наумову. (Запомните это имя. Вам ещё предстоит с ним встретиться).
Именно Наумов стал человеком, перераспределяющим нашу зарплату таким образом, что она оставалась преимущественно среди самих распределителей и тех, кто их назначал.
Так был сделан первый шаг в создании невыносимых условий труда для сотрудников бывшей уже 11 больницы (тех, кто не был изгнан сразу же после появления приказа об объединении). Это дало первые результаты в виде ухода из клиники тех, кто не мог позволить себе существовать в новых условиях нищеты и унижения.
Следующим этапом были точечные сокращения и переводы из оккупированной 11 больницы в метрополию. Однако, больших успехов в этом замечено не было.
Все ждали новых событий и новых поворотов. И они наступили сразу по завершению выборов в Мосгордуму. Отныне, никому больше не надо было скрывать планы по захвату и приватизации государственной собственности социального назначения.
Уже через день после выборов Департамент здравоохранения начал издавать приказы об объединениях московских больниц, массовых сокращениях медицинских работников и передаче клиник, предназначенных к уничтожению и продаже, во временное пользование ликвидаторам – главврачам, которых совсем ещё недавно рассадил по их теплым креслам Леонид Печатников, дав им возможность не оглядываться на закон и не думать об ответственности за то, что они творят в своих вотчинах. За все это когорта главнюков была обязана выполнить лишь два задания: сдержать волну возмущения населения и медработников уже начинающимся, но ещё не столь заметным развалом здравоохранения, а в час Х быть готовыми по команде сдать вверенные им предприятия, уволить сотрудников, разогнать больных и обеспечить спокойный переход недвижимости в руки «друзей Леонида Михайловича по бизнесу».
И вот, этот час настал! Сначала провели тренировочный захват 63 больницы. На ней были отработаны методы уничтожения клиники, разгона медработников и пациентов, нейтрализации общественного протеста. С первого раза, естественно, не все прошло гладко. Многие ошибки организаторов передачи больницы хозяевам крупнейшей московской частной клиники были сделаны ввиду отсутствия опыта подобных афер, но отчасти сыграла роль обыкновенная жадность. Теперь именно из-за жадности концессионеров под угрозой признания недействительным оказался так, казалось бы, гладко состряпанный весь договор концессии.
Но, вернемся к нашим баранам. В смысле, к событиям по захвату и подготовке к уничтожению ГКБ №11. Так вот, наши временные хозяева почувствовали себя столь безнаказанными, что не заморачивали себе голову такими мелочами, как соблюдение трудового законодательства, а подготовили схему разгона коллектива больницы, располагая лишь собственным самомнением и верой в Департаментскую крышу.
Правда, следует отметить, сам главный врач Григорий Родоман уже давно подозревал, что такие дела могут не сойти ему с рук. А потому он обзавелся сразу двумя видами страховки, гарантировавшей ему, как он сам, вероятно, полагал, полный иммунитет в случае предстоящего расследования всей этой истории компетентными органами. Григорий Родоман нанял на деньги больницы адвоката, который стал вести его дела и предоставлять его же, Родомана, интересы перед сотрудниками больницы и всеми, кто отныне заинтересуется персоной главврача.
Второй соломкой, которую главврач 24 больницы постарался себе подстелить, стала технология всяческого увиливания от оставления своей подписи в официальных документах, будь это распределение денежных средств, либо увольнения сотрудников. (Позволим себе предположить, что данный опыт Григорий Родоман позаимствовал у министра обороны Сердюкова, избежавшего так полагавшегося ему серьезного наказания).
Для этого на должность И.О. главврача регулярно, даже при живом и здравствующем в своем кабинете Родомане, назначался уже известный нам зам. по хирургии Наумов. Как главврачу удалось уговорить зама стать ответственным за все свои художества, подобно известному персонажу бессмертного романа зиц-председателю Фунту, останется, скорее всего, глубокой тайной.
Другим персонажем в нашей комедии абсурда стала приближенная к Григорию Родоману дама неизвестного возраста, не имеющая подходящего для занимаемой должности образования. Злые языки поговаривали, что назначение Оксаны Сертаковой на место заместителя главврача 24 больницы по клинико-экспертной работе тоже было отчасти продиктовано желанием подставить под удар ничего не подозревающую, никогда не занимавшуюся лечением больных, а потому и не осознающую всей меры ответственности положения юную и наивную душу. В подтверждение этому приводилось последующее поступление Оксаны в медицинский институт, вероятно с целью когда-нибудь в будущем стать настоящим доктором и уже не просто отдавать врачам всей больницы команды по лечению больных, но и самой понимать, что она такое приказывает.
Однако, время шло, а роль начальника заму-недоучке нравилось все больше. И теперь, учась одновременно на втором курсе, она с удовольствием принимает участие в общем для администрации деле – уничтожении 11 ГКБ, попутно радостно восседая и на спинах врачей самой 24-й. И нет большей радости для такого начальника, чем право унижать и давить всеми силами настоящих профессионалов.
И все бы хорошо, да не учли господа ликвидаторы, что в лапы им попалась на этот раз не просто больница, каких у нас без счета. В отданной на съедение 11-й больнице был настоящий коллектив. За десятилетия работы видели медики многое. Конечно, поначалу хамство и наглость новой администрации поставила многих в тупик. Но, лишь ненадолго. Маленький, но гордый народ свободной клиники не захотел терпеть издевательства захватчиков и узурпаторов.
Дальше вы знаете!
Были митинги протеста, были статьи, интервью и выступления в СМИ. А главное – была горячая поддержка наших коллег и наших пациентов. И мы увидели, что нет такой угрозы, которую нельзя было бы остановить. Мы увидели, как дрожат коленки и дрожит голос всегда надменного главврача Родомана, когда ему самому приходится держать ответ за свои дела. Впрочем, мы и раньше его не боялись.
Теперь мы можем лишь пожелать другим врачам, другим медработникам и пациентам, чтобы у них хватило сил также противостоять насилию и беспределу, как это смогли сделать мы.
В столице ещё многим предстоит пройти нашим путем. Пусть им будет легче, чем нам. Хотя бы потому, что есть уже пример победы над злом.
Но, сохранить больницу без потерь было сложно.
Были те, кто оказался слаб душой, кто позарился на обещанные оккупационной администрацией привилегии, те, кто просто испугался, и те, кто был не в силах продолжать сопротивление.
Мы потеряли часть наших товарищей. Это все равно, что терять друзей на войне.
Дальше не будет легко. Предстоит восстанавливать разрушенное и разграбленное, возвращать вывезенную аппаратуру и пациентские базы. Но, теперь мы знаем, что способны преодолеть любые трудности.
Мы знаем, что наши пациенты уже с нетерпением ждут дня, когда смогут вернуться в клинику 11 больницы. Готовы вернуться и многие из коллег, которых злая судьба разлучила с их alma mater.
Мы ждем тех, кто был вынужден покинуть родную больницу, и готовы принять каждого, кто не запятнал себя предательством, подлыми доносами и клеветой на своих товарищей. И пусть бог будет судьей остальным.
Будьте здоровы и будьте счастливы!
