Новые тенденции аптечной службы

Россия давно уже не отгорожена от остального мира «железным занавесом». В силу этого исследование западного опыта в той или иной сфере деятельности сегодня – это не просто экзотический обзор в жанре «их нравы», а актуальная и оперативная информация, позволяющая сопоставить этот опыт с нашими реалиями и оценить возможность его приживления на отечественной почве. Поэтому позволю себе в рамках этой статьи осветить ключевые изменения и новации в аптечной практике ряда крупных зарубежных государств.

Сегодня мировая аптечная система переживает непростой период своего развития. Во многих странах всерьез задаются вопросами: как нужно меняться аптекам в ответ на все новые и новые ожидания потребителей, нужно ли меняться вообще, каковы оптимальные формы взаимодействия аптечных работников с врачами и законодательными институтами здравоохранения? Согласитесь, темы весьма актуальные и для нашей страны.
Разумеется, эти стратегические вопросы отнюдь не абстрактны: к жизни их вызывают реальные процессы трансформации места и роли аптечной службы в общей системе охраны здоровья. Проявляются эти процессы во многом. Попробуем при рассмотрении данных изменений не просто фиксировать, «что там у них нового», но и оценивать, насколько эти явления злободневны для российской аптечной отрасли, какой у них потенциал и т.д.

(Ре)формы лекарственной помощи

Основные аптечные новшества, касающиеся форм оказания лекарственной помощи, проявляются в наиболее развитых зарубежных странах в следующем:

• растет удельный вес дистанционных продаж;
• все активней используется повторный отпуск ЛС (в основном хроническим больным) по долгосрочным рецептам;
• осторожно (но последовательно) вводится практика назначения ЛС с учетом фармакогенетических данных о том или ином больном;
• выписывание ЛС фармацевтическими работниками аптек (наиболее значимая новация).

Что касается первого пункта, то, как известно, аптечные виртуальные продажи с разной степенью успеха практикуются и нашими фармкомпаниями.

Иначе обстоит дело со второй из вышеназванных новаций. Практика повторного отпуска ЛС имеет место преимущественно в тех странах, где взаимодействие врача и фармацевта отлажено и зарегулировано до мелочей. Апробируя это новшество, органы здравоохранения исходят из здравой мысли, что оно убивает сразу двух зайцев. С одной стороны, учитываются интересы хронического больного, которому для получения рецепта на один и тот же препарат тяжело регулярно посещать поликлинику. С другой – снижается нагрузка на врача, который освобождается от необходимости столь же регулярно «дублировать» одно и то же действие.

У нас пока еще подобный метод не практикуется, хотя, возможно, в настоящий момент он пришелся бы, может быть, и кстати, например, в свете возможного ужесточения существующей практики отпуска Rx-препаратов. Вопрос его осуществимости и жизнеспособности, несомненно, в восстановлении четких и эффективных коммуникаций в связке «врач – аптекарь» и в грамотном регулировании этого взаимодействия со стороны государства.

Добавлю, что при всей налаженности контактов между фармработниками и врачами в этих странах работа по их совершенствованию продолжается из года в год. Большое количество ошибок, которые неизбежно допускают врачи при прописывании лекарств (например, по данным американских исследователей, в США при заполнении рецептов ежегодно допускается 51,5 млн. ошибок; у нас нет такой статистики, но вряд ли ситуация существенно лучше), побуждает иностранных специалистов всерьез рассматривать такой вопрос, как автоматизация выписывания и обращения рецептов. Суть этой идеи проста: врач выписывает рецепт и по Интернету отсылает его в ту или иную аптеку. Пока пациент туда придет, рецепт уже подвергнется необходимому анализу, будут сверены индивидуальные данные об этом больном, имеющиеся в аптеке («лекарственный анамнез», сопутствующие болезни и т.п.). На выходе получаем заметное снижение погрешностей лекарственной терапии в сравнении с традиционной схемой – «врач лекарство выписывает – фармацевт его просто отпускает». Да, технологически запустить такой механизм непросто, однако за рубежом осознают, что любые экономические издержки в данном случае будут сполна перевешены глобальными социальными выгодами. Если учесть, что врачебные ошибки при назначении фармакотерапии носят универсальный, общемировой характер, нет сомнений, что и российским пациентам подобная система обслуживания рецептов принесла бы только пользу.

Собственно, третья из вышеназванных новаций (назначение ЛС с учетом фармакогенетических данных) преследует те же цели. При всей рациональности стандартных схем медикаментозного лечения разных заболеваний всегда остается риск их неэффективности, а то и опасности при столкновении с индивидуальными генетическими особенностями того или иного пациента. Создание фармакогенетичесих баз данных, повышение степени индивидуализации лечения в этом плане — еще один шаг к росту эффективности всех систем лекарственной помощи.

Для России, кстати, фармакогенетика – отнюдь не диковинная дисциплина: в Институте клинической фармакологии под руководством академика В.Г.Кукеса занимаются изучением этих проблем. Изучают эту проблему и другие ученые. Главная сложность здесь кроется в том, что внедрение фармакогенетических разработок в практику не может быть осуществлено в форме инициативного проекта. Потянуть такой дорогостоящий и трудоемкий проект можно только при государственной поддержке.

И, наконец, в Великобритании под эгидой Королевского фармацевтического общества на протяжении ряда лет разрабатывается и внедряется концепция дополнительного и независимого ЛС фармработниками аптек. В настоящее время она реализуется в двух форматах — дополнительного и независимого прописывания. Это очень серьезная работа, которой предшествовало детальное обсуждение и сопровождающаяся целым комплексом соответствующих образовательных программ, стандартов и определением ответственности фармработников. Думаю, что этот уникальный опыт будет интересен и специалистам нашей страны и может быть найдет отражение на страницах соответствующих профессиональных изданий.

Аптечные работники: курс на переориентацию деятельности

Описанные изменения в форме деятельности аптечной службы неизбежно влекут за собой и изменения функций фармспециалистов. Во всем мире круг их деятельности все реже исчерпывается традиционными услугами, т.е. отпуском, изготовлением ЛС, а также информированием посетителей аптек о свойствах лекарств. В ряде стран (например, в США) эти «опции» фармацевтов и вовсе не считаются главными, поскольку там справедливо полагают, что человек с фармобразованием – это — НОСИТЕЛЬ УНИКАЛЬНЫХ ЗНАНИЙ, КОТОРЫЙ НЕ МОЖЕТ ВЫСТУПАТЬ В РОЛИ ПРОСТОГО ПРОДАВЦА ЛЕКАРСТВ. Основное назначение аптечного работника в таких странах – это т.н. «менеджмент здоровья пациента», т.е. не пассивное, а активное участие в управлении лекарственной терапией. Эта концепция включает в себя следующие основные пункты:

• осуществление тестирования ряда показателей состояния здоровья (артериальное давление, уровень холестерина, сахара в крови и др.);
• ведение индивидуальных карточек больных с записями вакцинации, аллергических реакций, побочных реакций ЛС и т.п.;
• участие в специализированных программах по управлению состоянием больного при гипертонии, бронхиальной астме, сахарном диабете и пр.;
• участие в программах поддержания здоровья пожилых людей и детей;
• пропаганда здорового образа жизни в виде популяризации профилактических мероприятий, акций по борьбе с курением и т.п.;
• в Англии ряд фармацевтов, отвечающих перечню разработанных требований, и вовсе может самостоятельно участвовать в выписывании рецептов.

Учитывая повсеместное распространение самолечения, такое расширение полномочий аптечного работника – чрезвычайно важная и полезная тенденция. Принципиально здесь и то, что подобный подход способствует повышению престижа аптечной отрасли. Может показаться, что «престиж» — категория психологическая и во многом условная; однако в конечном итоге она непосредственно связана с долгосрочными экономическими и социальными интересами аптечной службы. Судите сами: во многих странах доступность ЛС неуклонно растет. Порой лекарства продаются не только в аптеках, но и в супермаркетах, на автозаправках (Венгрия) и т.п. побочных точках реализации. Растет также доступность населению информации о ЛС (обилие справочников, Интернет). Наконец, общемировой тенденцией является поступательное увеличение доли нелекарственного ассортимента в аптеках, т.е. товаров, имеющих альтернативные каналы сбыта. В чем опасность подобных процессов для аптек «как класса»? В том, что если фармацевты и далее будут ограничиваться лишь традиционными видами деятельности, рано или поздно общество задастся вопросом: а нужны ли вообще такие дорогие учреждения, как аптеки? Приведу в связи с этим данные австралийских исследователей, которые подсчитали, что экономия на использовании специализированных фармуслуг может достигать цифры 100 млн. долл. в год. Тем не менее списывать аптеки в тираж там никто не собирается. И вовсе не по доброте душевной, а потому, что сама аптечная служба стремится позиционировать себя не как торговая точка, а как специализированный, высококлассный и незаменимый институт поддержания здоровья населения.

Фармацевты как кузнецы своего счастья

Насколько реально использование подобных инструментов в нашей стране?

На практике, борясь за потребителя, многие наши аптеки тоже стремятся к отходу от узкого круга традиционных услуг. Желание, финансовые ресурсы для этого есть у многих, однако ключевая проблема состоит в узком нормативном пространстве для маневра. Если взять в качестве примера то же измерение давления или сахара в крови, то формально аптеки выполнять эту функции не имеют право, поскольку данные процедуры относятся к разряду медуслуг, осуществление которых требует специальной лицензии. В сущности, если мы проанализируем любую из вышеназванных новаций, то обнаружим, что едва ли не в каждом случае есть аналогичные препоны: в лучшем случае внедрение дополнительных услуг основано на принципе «не запрещено, значит, разрешено». Однако и такой подход – палка о двух концах, ибо подразумевает отсутствие строгих и официально прописанных ОБЩЕОБЯЗАТЕЛЬНЫХ требований и стандартов, которые, подчеркну, за рубежом лежат в основе любого вида аптечной деятельности. А нет стандартов качества – нет самого качества. Что же делать?

Вот здесь на первый план выходит еще одна общемировая тенденция развития аптечной службы – рост влияния в западных странах профессиональных фармацевтических сообществ. Опять же, в США, Англии, Австралии и других странах специалисты не ждут, что государство само создаст им тепличные условия для роста и развития. Эти условия создаются ими самими – не просто посредством разработки упомянутых требований и стандартов, но и их активным продвижением через законодательные органы, т.е., предельно обобщая, – с помощью осознания, обсуждения и активного отстаивания долгосрочных интересов отрасли в целом. Да, в России есть примеры аналогичных начинаний — достаточно вспомнить усилия ряда общественных организаций, например РААС, по выработке и внедрению менеджмента качества, «СоюзФармы» – по оказанию информационно-образовательных услуг специалистам независимых (или индивидуальных) аптек. Однако вынуждена с сожалением констатировать, что многие из наших «профобъединений» в лучшем случае, увы, заточены под локальные задачи, никак не учитывающие глобальных потребностей аптечной службы в целом. Так что, желая сохранения и укрепления роли и престижа аптек в системе здравоохранения, нам не стоит «ждать милостей от природы». Эти «милости» можно и нужно брать самим.

Источник: журнал "Российские аптеки" №8 2007.

Россия давно уже не отгорожена от остального мира «железным занавесом». В силу этого исследование западного опыта в той или иной сфере деятельности сегодня – это не просто экзотический обзор в жанре «их нравы», а актуальная и оперативная информация, позволяющая сопоставить этот опыт с нашими реалиями и оценить возможность его приживления на отечественной почве. Поэтому позволю себе в рамках этой статьи осветить ключевые изменения и новации в аптечной практике ряда крупных зарубежных государств.

Сегодня мировая аптечная система переживает непростой период своего развития. Во многих странах всерьез задаются вопросами: как нужно меняться аптекам в ответ на все новые и новые ожидания потребителей, нужно ли меняться вообще, каковы оптимальные формы взаимодействия аптечных работников с врачами и законодательными институтами здравоохранения? Согласитесь, темы весьма актуальные и для нашей страны.
Разумеется, эти стратегические вопросы отнюдь не абстрактны: к жизни их вызывают реальные процессы трансформации места и роли аптечной службы в общей системе охраны здоровья. Проявляются эти процессы во многом. Попробуем при рассмотрении данных изменений не просто фиксировать, «что там у них нового», но и оценивать, насколько эти явления злободневны для российской аптечной отрасли, какой у них потенциал и т.д.

(Ре)формы лекарственной помощи

Основные аптечные новшества, касающиеся форм оказания лекарственной помощи, проявляются в наиболее развитых зарубежных странах в следующем:

• растет удельный вес дистанционных продаж;
• все активней используется повторный отпуск ЛС (в основном хроническим больным) по долгосрочным рецептам;
• осторожно (но последовательно) вводится практика назначения ЛС с учетом фармакогенетических данных о том или ином больном;
• выписывание ЛС фармацевтическими работниками аптек (наиболее значимая новация).

Что касается первого пункта, то, как известно, аптечные виртуальные продажи с разной степенью успеха практикуются и нашими фармкомпаниями.

Иначе обстоит дело со второй из вышеназванных новаций. Практика повторного отпуска ЛС имеет место преимущественно в тех странах, где взаимодействие врача и фармацевта отлажено и зарегулировано до мелочей. Апробируя это новшество, органы здравоохранения исходят из здравой мысли, что оно убивает сразу двух зайцев. С одной стороны, учитываются интересы хронического больного, которому для получения рецепта на один и тот же препарат тяжело регулярно посещать поликлинику. С другой – снижается нагрузка на врача, который освобождается от необходимости столь же регулярно «дублировать» одно и то же действие.

У нас пока еще подобный метод не практикуется, хотя, возможно, в настоящий момент он пришелся бы, может быть, и кстати, например, в свете возможного ужесточения существующей практики отпуска Rx-препаратов. Вопрос его осуществимости и жизнеспособности, несомненно, в восстановлении четких и эффективных коммуникаций в связке «врач – аптекарь» и в грамотном регулировании этого взаимодействия со стороны государства.

Добавлю, что при всей налаженности контактов между фармработниками и врачами в этих странах работа по их совершенствованию продолжается из года в год. Большое количество ошибок, которые неизбежно допускают врачи при прописывании лекарств (например, по данным американских исследователей, в США при заполнении рецептов ежегодно допускается 51,5 млн. ошибок; у нас нет такой статистики, но вряд ли ситуация существенно лучше), побуждает иностранных специалистов всерьез рассматривать такой вопрос, как автоматизация выписывания и обращения рецептов. Суть этой идеи проста: врач выписывает рецепт и по Интернету отсылает его в ту или иную аптеку. Пока пациент туда придет, рецепт уже подвергнется необходимому анализу, будут сверены индивидуальные данные об этом больном, имеющиеся в аптеке («лекарственный анамнез», сопутствующие болезни и т.п.). На выходе получаем заметное снижение погрешностей лекарственной терапии в сравнении с традиционной схемой – «врач лекарство выписывает – фармацевт его просто отпускает». Да, технологически запустить такой механизм непросто, однако за рубежом осознают, что любые экономические издержки в данном случае будут сполна перевешены глобальными социальными выгодами. Если учесть, что врачебные ошибки при назначении фармакотерапии носят универсальный, общемировой характер, нет сомнений, что и российским пациентам подобная система обслуживания рецептов принесла бы только пользу.

Собственно, третья из вышеназванных новаций (назначение ЛС с учетом фармакогенетических данных) преследует те же цели. При всей рациональности стандартных схем медикаментозного лечения разных заболеваний всегда остается риск их неэффективности, а то и опасности при столкновении с индивидуальными генетическими особенностями того или иного пациента. Создание фармакогенетичесих баз данных, повышение степени индивидуализации лечения в этом плане — еще один шаг к росту эффективности всех систем лекарственной помощи.

Для России, кстати, фармакогенетика – отнюдь не диковинная дисциплина: в Институте клинической фармакологии под руководством академика В.Г.Кукеса занимаются изучением этих проблем. Изучают эту проблему и другие ученые. Главная сложность здесь кроется в том, что внедрение фармакогенетических разработок в практику не может быть осуществлено в форме инициативного проекта. Потянуть такой дорогостоящий и трудоемкий проект можно только при государственной поддержке.

И, наконец, в Великобритании под эгидой Королевского фармацевтического общества на протяжении ряда лет разрабатывается и внедряется концепция дополнительного и независимого ЛС фармработниками аптек. В настоящее время она реализуется в двух форматах — дополнительного и независимого прописывания. Это очень серьезная работа, которой предшествовало детальное обсуждение и сопровождающаяся целым комплексом соответствующих образовательных программ, стандартов и определением ответственности фармработников. Думаю, что этот уникальный опыт будет интересен и специалистам нашей страны и может быть найдет отражение на страницах соответствующих профессиональных изданий.

Аптечные работники: курс на переориентацию деятельности

Описанные изменения в форме деятельности аптечной службы неизбежно влекут за собой и изменения функций фармспециалистов. Во всем мире круг их деятельности все реже исчерпывается традиционными услугами, т.е. отпуском, изготовлением ЛС, а также информированием посетителей аптек о свойствах лекарств. В ряде стран (например, в США) эти «опции» фармацевтов и вовсе не считаются главными, поскольку там справедливо полагают, что человек с фармобразованием – это — НОСИТЕЛЬ УНИКАЛЬНЫХ ЗНАНИЙ, КОТОРЫЙ НЕ МОЖЕТ ВЫСТУПАТЬ В РОЛИ ПРОСТОГО ПРОДАВЦА ЛЕКАРСТВ. Основное назначение аптечного работника в таких странах – это т.н. «менеджмент здоровья пациента», т.е. не пассивное, а активное участие в управлении лекарственной терапией. Эта концепция включает в себя следующие основные пункты:

• осуществление тестирования ряда показателей состояния здоровья (артериальное давление, уровень холестерина, сахара в крови и др.);
• ведение индивидуальных карточек больных с записями вакцинации, аллергических реакций, побочных реакций ЛС и т.п.;
• участие в специализированных программах по управлению состоянием больного при гипертонии, бронхиальной астме, сахарном диабете и пр.;
• участие в программах поддержания здоровья пожилых людей и детей;
• пропаганда здорового образа жизни в виде популяризации профилактических мероприятий, акций по борьбе с курением и т.п.;
• в Англии ряд фармацевтов, отвечающих перечню разработанных требований, и вовсе может самостоятельно участвовать в выписывании рецептов.

Учитывая повсеместное распространение самолечения, такое расширение полномочий аптечного работника – чрезвычайно важная и полезная тенденция. Принципиально здесь и то, что подобный подход способствует повышению престижа аптечной отрасли. Может показаться, что «престиж» — категория психологическая и во многом условная; однако в конечном итоге она непосредственно связана с долгосрочными экономическими и социальными интересами аптечной службы. Судите сами: во многих странах доступность ЛС неуклонно растет. Порой лекарства продаются не только в аптеках, но и в супермаркетах, на автозаправках (Венгрия) и т.п. побочных точках реализации. Растет также доступность населению информации о ЛС (обилие справочников, Интернет). Наконец, общемировой тенденцией является поступательное увеличение доли нелекарственного ассортимента в аптеках, т.е. товаров, имеющих альтернативные каналы сбыта. В чем опасность подобных процессов для аптек «как класса»? В том, что если фармацевты и далее будут ограничиваться лишь традиционными видами деятельности, рано или поздно общество задастся вопросом: а нужны ли вообще такие дорогие учреждения, как аптеки? Приведу в связи с этим данные австралийских исследователей, которые подсчитали, что экономия на использовании специализированных фармуслуг может достигать цифры 100 млн. долл. в год. Тем не менее списывать аптеки в тираж там никто не собирается. И вовсе не по доброте душевной, а потому, что сама аптечная служба стремится позиционировать себя не как торговая точка, а как специализированный, высококлассный и незаменимый институт поддержания здоровья населения.

Фармацевты как кузнецы своего счастья

Насколько реально использование подобных инструментов в нашей стране?

На практике, борясь за потребителя, многие наши аптеки тоже стремятся к отходу от узкого круга традиционных услуг. Желание, финансовые ресурсы для этого есть у многих, однако ключевая проблема состоит в узком нормативном пространстве для маневра. Если взять в качестве примера то же измерение давления или сахара в крови, то формально аптеки выполнять эту функции не имеют право, поскольку данные процедуры относятся к разряду медуслуг, осуществление которых требует специальной лицензии. В сущности, если мы проанализируем любую из вышеназванных новаций, то обнаружим, что едва ли не в каждом случае есть аналогичные препоны: в лучшем случае внедрение дополнительных услуг основано на принципе «не запрещено, значит, разрешено». Однако и такой подход – палка о двух концах, ибо подразумевает отсутствие строгих и официально прописанных ОБЩЕОБЯЗАТЕЛЬНЫХ требований и стандартов, которые, подчеркну, за рубежом лежат в основе любого вида аптечной деятельности. А нет стандартов качества – нет самого качества. Что же делать?

Вот здесь на первый план выходит еще одна общемировая тенденция развития аптечной службы – рост влияния в западных странах профессиональных фармацевтических сообществ. Опять же, в США, Англии, Австралии и других странах специалисты не ждут, что государство само создаст им тепличные условия для роста и развития. Эти условия создаются ими самими – не просто посредством разработки упомянутых требований и стандартов, но и их активным продвижением через законодательные органы, т.е., предельно обобщая, – с помощью осознания, обсуждения и активного отстаивания долгосрочных интересов отрасли в целом. Да, в России есть примеры аналогичных начинаний — достаточно вспомнить усилия ряда общественных организаций, например РААС, по выработке и внедрению менеджмента качества, «СоюзФармы» – по оказанию информационно-образовательных услуг специалистам независимых (или индивидуальных) аптек. Однако вынуждена с сожалением констатировать, что многие из наших «профобъединений» в лучшем случае, увы, заточены под локальные задачи, никак не учитывающие глобальных потребностей аптечной службы в целом. Так что, желая сохранения и укрепления роли и престижа аптек в системе здравоохранения, нам не стоит «ждать милостей от природы». Эти «милости» можно и нужно брать самим.

Источник: журнал "Российские аптеки" №8 2007.