«Медицинское право», 2009, N 1
ЮРИДИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ СОСТОЯНИЯ ЗДОРОВЬЯ ЛИЦА, ВСТУПАЮЩЕГО В БРАК
В статье детально рассматриваются вопросы, связанные с состоянием здоровья лиц, вступающих в брак. Автор аргументирует положение о необходимости обязательного взаимного уведомления о наличии определенных заболеваний, приводит конкретные рекомендации. Традиционно здоровье называлось как одно из условий, необходимое для совершения юридически значимых действий, к числу которых, безусловно, относится заключение брака. Для действительности брака могут иметь значение как психическое состояние здоровья лица, вступающего в брак, так и физическое. Однако эти обстоятельства не являются абсолютными основаниями для признания брака не заключенным. Вместе с тем состояние здоровья лиц, вступающих в брак, имеет большое значение для супружеских отношений, поскольку предполагает совместную жизнь супругов, в том числе и сексуальное сожительство, и более важное — это рождение общего потомства и его воспитание. Человечество заинтересовано в регулировании репродуктивных процессов. На Международной конференции по проблемам народонаселения и развития в Каире (1994 г.) подчеркивалась важность интегрирования программ регулирования семьи в новую всеобъемлющую систему [1]. Так, в 50-х годах прошлого столетия государствами Юго-Восточной Азии была начата политика планирования деторождения в связи с быстрым ростом населения этих стран и глобальной проблемой перенаселения на Земле. Первыми среди азиатских стран, если не считать Японию, которая встала на путь снижения рождаемости еще в начале XX в., оказались Шри-Ланка и Сингапур (вторая половина 50-х годов XX в.), затем — Республика Корея, Тайвань и Филиппины (первая половина 60-х годов XX в.), несколько позже — Гонконг (ОАР Сянган), Малайзия и Таиланд (вторая половина 60-х годов XX в.), последними — Индия, Индонезия и КНР (первая половина 70-х годов XX в.). Не подключились к этому движению Пакистан, Афганистан и Лаос [2]. Однако проблема сложно разрешимая, поскольку возникают вопросы: допустимо ли вмешательство в личную (скорее, интимную) жизнь граждан, при наличии каких заболеваний следует принудительно ограничивать деторождение, возможна ли медицинская стерилизация в случае прогноза рождения абсолютно физически и психически неполноценного потомства, каким должен быть порядок принятия решения о запрете рождения психически и физически нездоровым гражданином ребенка и др. В соответствии со ст. 37 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан 1993 г. медицинская стерилизация определяется как специальное вмешательство с целью лишения человека способности к воспроизводству потомства или как метод контрацепции и которая возможна только по письменному заявлению гражданина не моложе 35 лет или имеющего не менее двух детей, а при наличии медицинских показаний и согласии гражданина — независимо от возраста и наличия детей. Перечень медицинских показаний для медицинской стерилизации определяется федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим нормативно-правовое регулирование в сфере здравоохранения. Медицинская стерилизация проводится в учреждениях государственной или муниципальной системы здравоохранения, получивших лицензию на медицинскую деятельность. Незаконное проведение медицинской стерилизации влечет за собой уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации. Исходя из действующего закона, лица с психическим расстройством здоровья не могут самостоятельно выразить согласие на проведение медицинской стерилизации, а согласие законного представителя такого лица не является основанием для проведения операции. В современном российском законодательстве в качестве препятствия к заключению брака рассматривается только недееспособность лица, установленная в судебном порядке. Законодательный запрет на заключение брака лицами, страдающими душевными болезнями и слабоумием, обусловлен не только отсутствием возможности самостоятельно выражать свою волю такой категорией лиц, но и заботой о возможном их будущем потомстве, поскольку подобные заболевания характеризуются наследственностью. Если же судебного решения о недееспособности лица нет, но все-таки фактически гражданин страдает психическим расстройством здоровья, вследствие чего не может понимать значения своих действий и (или) руководить ими, то действительность заключенного брака с таким гражданином может быть оспорена заинтересованными лицами на основании п. 1 ст. 12 Семейного кодекса Российской Федерации [3] в силу отсутствия свободного волеизъявления на совершение брака. Но ведь не исключается фактическое сожительство с недееспособными лицами, а также последних между собой. Позиция законодателя в отношении таких «брачных союзов» нейтральна, но результатом подобных связей может быть рождение детей. Именно такие последствия беспокоят и юридическое сообщество, и широкую общественность. Юристы высказывают различные предложения о введении мер по ограничению рождаемости [4] до невозможности запрета недееспособным лицам иметь детей [5]. Хотелось бы отметить, что состояние психического здоровья как условие заключения брака не было известно ни византийскому праву, сильное влияние которого испытала Россия, ни русскому праву до эпохи Петра I. Только в 1722 г. Указом «О свидетельствовании дураков в сенате» было установлено: «…несмотря на их дурачество, но для богатства отдают за оных дочерей своих и свойственниц замуж, от которых доброго наследия к государственной пользе надеяться не можно… того ради повелеваем как вышних, так и нижних чинов людям, и ежели у кого в фамилии ныне есть и впредь будут таковые, которые ни в науку, ни в службу не годились и впредь не годятся, отнюдь жениться и замуж идти не допускать и венечных памятей не давать» [6]. Все последующие русские нормативно-правовые акты в брачно-семейной сфере воспроизводили подобный запрет на заключение брака. Брак, совершенный с психически нездоровым лицом, считался недействительным, дети — незаконнорожденными и т.д. Обстоятельством, препятствующим заключению брака, признавались именно действительное слабоумие или душевная болезнь, без какого-либо оформления данного факта. Дореволюционное право не называло в числе законных условий состояние здоровья брачующихся, но, поскольку брак предполагал физическое совокупление, возбранялись браки изувеченных и не способных к сожитию. Наличие такого обстоятельства являлось основанием для расторжения брака, если только неспособность была природной или возникла до вступления в брак, и иск мог быть подан не ранее 3 лет по совершении брака в ведомство духовных властей. Неспособность должна была подтверждаться освидетельствованием во врачебном отделении губернского правления. Последствием расторжения брака по данному основанию являлся запрет больному супругу вступать в новый брак, однако при удостоверении в установленном порядке выздоровления открывало возможность вступления в брак [7]. А.Г.Гойхбарг в начале XX в., комментируя положения Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве 1918 г., писал: «…препятствием к регистрации брака является душевная болезнь одного из супругов. Правда, и всякая другая непроходящая болезнь одного из вступающих в брак, в особенности заразительная и передающаяся по наследству болезнь, как, напр., чахотка и т.п., столь же вредно может отразиться на здоровье как другого супруга, так и потомства; но в «Кодексе» не содержится запрещения регистрировать браки больных вообще, физически больных… Хотя такое постановление отнюдь не может быть названо рациональным, тем не менее ввиду того, что в «Кодексе» выделен только один вид болезни (душевная болезнь, отсутствие ума) в качестве препятствия к регистрации брака… [8]». Такое положение можно считать традиционным для российского права до принятия в 1969 г. Кодекса о браке и семье Российской Советской Федеративной Социалистической Республики [9]. Этим нормативно-правовым актом в качестве препятствия к заключению брака было названо именно формальное признание лица недееспособным (ст. 16 КоБС РСФСР). Несмотря на новизну законодательного закрепления этого установления, в доктрине советского периода истории России данный вопрос не подвергался серьезному исследованию, встречались лишь фрагментарные упоминания без каких-либо комментариев. Как отмечалось выше, по российскому законодательству фактическое расстройство психики или наличие иных заболеваний не может являться препятствием к заключению брака. СК РФ называет в качестве обстоятельства, препятствующего заключению брака, наличие недееспособности, установленной в судебном порядке, по причине душевной болезни или слабоумия (ст. 14 СК РФ). Брак, совершенный с недееспособным, признается судом недействительным (ст. 27 СК РФ). Если лицо утратило дееспособность после регистрации брака, то это является основанием для расторжения брака во внесудебном порядке (ст. 19 СК РФ). Непонятна позиция законодателя в установлении судебного порядка признания брака недействительным при наличии судебного решения о недееспособности лица, вступившего в законную силу до регистрации брака с этим гражданином. Целесообразно в данном случае закрепление упрощенного порядка аннулирования записи в книге актов гражданского состояния органами загса, поскольку с самого начала такой брак заключен с серьезным пороком в субъектном составе, и в суде уже ничего не нужно доказывать. Судебный порядок был бы оправдан, если бы по закону имелась возможность сохранения брака с недееспособным или между недееспособными, при установлении состояния в браке в интересах таких лиц. СК РФ впервые в истории отечественного семейного права закрепил право лиц, вступающих в брак, на медицинское обследование, а также на консультирование по медико-генетическим вопросам и вопросам планирования семьи. Такие мероприятия возможны только с согласия брачующихся и проводятся бесплатно учреждениями государственной и муниципальной системы здравоохранения (ст. 15 СК РФ). В соответствии с п. 2 ст. 15 СК РФ результаты обследования лица, вступающего в брак, составляют медицинскую тайну и могут быть сообщены лицу, с которым оно намерено заключить брак, только с согласия лица, прошедшего обследование. Следует согласиться с мнением Ю.М. Фетюхина о том, что необходимо ввести систему взаимной обязательной осведомленности лиц, вступающих в брак, о состоянии здоровья друг друга [10]. При этом положение п. 3 ст. 15 СК РФ о праве супруга, от которого другой супруг скрыл наличие венерической болезни или ВИЧ-инфекции, требовать в судебном порядке о признании брака недействительным необходимо применять и в случаях заражения иными заболеваниями, представляющими угрозу жизни или здоровью (например, гепатит B, гепатит C, дифтерия, туберкулез и др.). Представляется необходимым обязательное взаимное уведомление о наличии заболеваний, представляющих опасность для окружающих, входящих в Перечень, утвержденный Постановлением Правительства РФ от 1 декабря 2004 г., разработанный на основе Международной статистической классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем (10-й пересмотр) [11]. В настоящее время актуальным является и осведомление о произведенной операции по смене пола одним из вступающих в брак, поскольку данное обстоятельство может иметь существенное значение для демографической функции семьи, в связи с невозможностью лица, переменившего пол, к деторождению. Законодатель предусматривает уголовную ответственность за заражение или заведомое поставление другого лица в опасность заражения венерическими заболеваниями и ВИЧ-инфекцией (ст.ст. 121, 122 Уголовного кодекса Российской Федерации [12]). А также при признании брака недействительным добросовестный супруг вправе требовать возмещения вреда, причиненного здоровью, и компенсации морального вреда. Однако предусмотренные законом меры ответственности не могут выступать гарантией восстановления здоровья, особенно в случае заражения неизлечимыми болезнями, а лишь компенсируют затраты потерпевшего на лечение.
Подводя итог всему вышесказанному, можно сделать определенные выводы и дать некоторые рекомендации. Считать не препятствующими заключению брака такие формы психического расстройства здоровья, которые не представляют опасности для окружающих, а само состояние в брачном союзе может способствовать выздоровлению лица или хотя бы улучшению душевного здоровья, несмотря на наличие формальной недееспособности. Определить, что согласие на брак недееспособного лица выражается его законным представителем при наличии разрешения лечащего врача-психиатра. Ввести институт обязательного медицинского освидетельствования для лиц, желающих вступить в брак. Установить, что обязательное медицинское освидетельствование не может быть осуществлено ранее чем за месяц (возможно установление более длительного или более короткого срока) до момента обращения в органы загса с заявлением о регистрации брака. Определить, что медицинское обследование должно производиться на отсутствие заболеваний, представляющих опасность для жизни и здоровья другого супруга или будущего потомства. Закрепить права брачующихся до регистрации брака быть осведомленными о состоянии здоровья (психического и физического) друг друга. Обязать лицо, сменившее пол, до регистрации брака ставить в известность своего будущего супруга (супругу). Возложить на орган, осуществляющий регистрацию брака, обеспечение возможности ознакомления с результатами обязательного медицинского освидетельствования самих брачующихся до времени бракосочетания и неразглашение сведений о состоянии здоровья брачующихся третьим лицам. Ограничить репродуктивные права лиц, страдающих передающимися по наследству болезнями, представляющими опасность для окружающих, путем медицинской стерилизации.
- См.: официальный текст доклада Международной конференции по народонаселению и развитию. Каир. 5-13 сентября. 1994.
- См.: Бергер Я.М. Планирование семьи в Китае: итоги и перспективы // Проблемы Дальнего Востока. 2001. N 1. С. 101-102.
- Далее — СК РФ.
- См., например: Шахматов В.П., Хаскельберг Б.Л. Новый кодекс о браке и семье РСФСР. Томск, 1970. С. 33.
- См., например: Антокольская М.В. Семейное право. М.: Юристъ, 2001. С. 122-123.
- Цит. по: Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов н/Д: Феникс, 1995. С. 412.
- См.: например: Мейер Д.И. Русское гражданское право. В 2 ч. (По испр. и доп. 8-му изд., 1902). 2-е изд., испр. М.: Статут, 2000. С. 738-739. Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Т. 2. М.: Зерцало, 2003. С. 38. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М.: СПАРК, 1995. С. 423.
- Гойхбарг А.Г. Брачное, семейное и опекунское право. М., 1926. С. 34.
- КоБС РСФСР.
- Фетюхин Ю.М. Институт брака по новому семейному законодательству Российской Федерации: Дис…. канд. юрид. наук. Волгоград, 2000. С. 91.
- Собрание законодательства РФ. 2004. N 49. Ст. 4916.
- Далее — УК РФ.
Кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права юридического факультета ГОУ ВПО «Хабаровская государственная
академия экономики и права»
И.А.КОСАРЕВА
Подписано в печать
17.12.2008