Статья. «Правовая природа дел о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар» (Н.Г.Бурлакова) («Медицинское право», 2006, N 2)

«Медицинское право», 2006, N 2

ПРАВОВАЯ ПРИРОДА ДЕЛ О ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ ГОСПИТАЛИЗАЦИИ ГРАЖДАН В МЕДИЦИНСКИЙ СТАЦИОНАР

В ГПК РФ 2002 г. в перечне дел, рассматриваемых в порядке особого производства (п. 8 ч. 1 ст. 262), указаны дела о принудительной госпитализации граждан в психиатрический стационар и принудительном психиатрическом освидетельствовании. Обращает на себя внимание неполнота и неадекватность правового регулирования этой категории дел. Принудительная госпитализация гражданина по действующему законодательству возможна и в другие виды медицинских стационаров. Правовая природа дел о принудительной госпитализации граждан в какие-либо виды медицинских стационаров тождественна. В настоящее время механизм судебной защиты прав граждан, госпитализируемых в медицинский стационар без их согласия, состоит лишь в указании на разрешение данного вопроса судом (ч. 2 ст. 34 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан). Поскольку психиатрический стационар является разновидностью медицинского стационара, порядок рассмотрения дела о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар, который регламентирован гл. 35 ГПК РФ, должен быть аналогичен судебному механизму принудительной госпитализации гражданина в остальные виды медицинских стационаров (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ). Это означает, что исследуемая категория должна рассматриваться в порядке особого производства (подраздел IV ГПК РФ). В юридической литературе как до принятия ГПК РФ 2002 г., так и после ведутся споры по вопросу о правовой природе дел о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар. Одни авторы считают, что отнесение вышеназванной категории к особому производству представляется правильным [1]. Другие авторы отстаивают противоположное мнение, полагая, что дела данной категории должны рассматриваться в порядке производства из публичных правоотношений [2]. Третья группа авторов полагает, что рассмотрение таких дел находится за рамками гражданского судопроизводства [3]. ГПК РСФСР 1964 г. эта категория дел не была известна. В связи с принятием ГПК РФ 2002 г. и ряда законодательных актов, предусматривающих возможность принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар, назрела необходимость во внесении определенности по вопросу о виде судопроизводства по делам о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар, в том числе и психиатрический стационар. Для разрешения данного вопроса требуется определить, во-первых, структуру правовых связей субъектов материальных правоотношений, которая может быть горизонтальной или вертикальной; во-вторых, наличие или отсутствие по делу спора о субъективном праве (законном интересе). Проводя анализ структуры материальных правоотношений (первый критерий), приходим к выводу, что действительно отношения по принудительной госпитализации граждан в стационар возникают в сфере публичных правоотношений, одним из участников которых является субъект, наделенный властными правомочиями. Имеет место неравноправное положение сторон в материальных правоотношениях, которое характеризуется вертикальной структурой связи субъектов. Одной стороной выступает действующее от имени медицинского стационара должностное лицо, которое наделено рядом определенных властных полномочий, формулирует соответствующие волеизъявления, адресуемые другой стороне, то есть гражданину, не обладающему такими полномочиями. Как верно заметила Ю.В.Тихомирова, это свидетельствует о том, что материальное правоотношение, возникшее между сторонами — медицинским стационаром и гражданином, носит административный характер, то есть является административным правоотношением, потому что у медицинского стационара в определенных законом случаях есть право и обязанность госпитализировать гражданина. При этом у гражданина имеется право соглашаться или не соглашаться с требованиями о госпитализации в медицинский стационар [4]. Медицинский стационар действует в лице своих должностных лиц. При наличии указанных в законе оснований и отсутствии согласия лица или его законного представителя на госпитализацию в медицинский стационар, вышеуказанные должностные лица имеют возможность принять решение о принудительном помещении туда гражданина. Должностные лица медицинских стационаров наделены полномочиями по принятию решений и совершению действий, влияющих на правовое положение госпитализируемых лиц, ограничивается на установленный в законе период право граждан на свободу передвижения, на личную свободу и неприкосновенность [5]. Заявитель — медицинский стационар в лице своего представителя — должностного лица заинтересован в защите публичного (государственного и общественного) интереса. В соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены Федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Реализация данной нормы допускает, в частности, принудительное лечение, медицинское освидетельствование (диагностику), принудительные профилактические мероприятия и т.п. Другая сторона, в качестве которой выступает гражданин, отстаивает в процессе свое субъективное право, которое состоит в недопущении его госпитализации в медицинский стационар без его согласия на это, так как считает, что отсутствуют установленные для этого в законе основания [9] и помещение его в это учреждение против его воли повлечет нарушение его прав и свобод, в частности право на свободу и личную неприкосновенность. Определившись с публично-правовой природой правоотношений по принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар, переходим ко второму критерию. Производство по делам о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар характеризуется наличием спора о субъективном праве. Предметом спора является право медицинского стационара, действующего в интересах общества и государства в лице заявителя — должностного лица, на принудительную госпитализацию гражданина в медицинский стационар, при наличии определенных в законе оснований, и соответственно в праве гражданина на недопустимость принудительной госпитализации без законных оснований. Те авторы, которые полагают, что дела о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар должны рассматриваться в порядке особого производства, в качестве предмета судебной защиты данной категории дел видят законный интерес. Они считают, что в данном случае речь не идет о нарушении субъективных прав, которые подлежат защите в судебном порядке. По их мнению, при рассмотрении дела о принудительной госпитализации гражданина в медицинский стационар суд в бесспорном порядке (в порядке особого производства) должен лишь установить факт, предусмотренный в законе в качестве основания для принудительной госпитализации. Для того чтобы разобраться в том, что же в конечном счете является предметом судебной защиты по рассматриваемой категории дел, следует обратиться к анализу соотношения таких правовых категорий, как «субъективное право» и «охраняемый законом интерес». В настоящее время многие аспекты соотношения данных понятий недостаточно раскрыты. В юридической литературе по этому вопросу отсутствует единый подход. Из широкого круга высказываний можно выделить две основные, противоположные друг другу точки зрения насчет соотношения категорий «субъективное право» и «охраняемый законом интерес». Некоторые авторы, например О.С.Иоффе, М.Д.Шаргородский, Ю.К.Толстой, высказывались в пользу того взгляда, что охраняемый законом интерес составляет сущность самого субъективного права, является необходимым и при этом ведущим его элементом. Эта точка зрения вызвала возражения со стороны Н.И.Матузова, С.Н.Братуся и других авторов, которые заняли иную позицию по этому вопросу. Они отмечали, что интерес не является элементом или признаком субъективного права. По их мнению, интерес является предпосылкой и целью субъективного права, а не его сущностью. Со времени Иеринга получило наибольшее распространение понятие о субъективном праве, построенное не на воле, а на интересе. Сам Иеринг определял субъективное право как юридически защищенный интерес [6]. С.Н.Братусь исключал интерес из содержания субъективного права и считал вместе с критиками Иеринга, «что интерес — это только цель, а не сущность права, что право — лишь средство обеспечения или охраны интересов» [7]. Данный автор писал, что «субъективное право не может быть определено через интерес. Субъективное право предоставляется для защиты интереса, и поэтому интерес является целью, а не сущностью субъективного права. Субъективное право предоставляется для защиты и осуществления определенного интереса — на то и существует право. Но интерес сам по себе не является субъективным правом, а его предпосылкой и целью» [8]. В.К.Субботенко в этой связи писала, что по своему характеру субъективное право призвано обеспечивать самые разнообразные интересы, поэтому интерес не является его элементом, а служит как бы предпосылкой, возникая до субъективного права и независимо от него [9]. С.Сабикенов подчеркивал, что переоценка некоторыми авторами роли интереса в субъективном праве привела к тому, что интерес стали рассматривать в качестве содержания субъективного права, его сущности. Он не отрицал, что субъективное право тесным образом связано с интересом, ибо без интереса нет субъективного права. Однако такая связь не может служить основанием включения интереса в содержание субъективного права. Интерес составляет основу, предпосылку субъективного права, и только при помощи его осознания интерес становится не содержанием права вообще и субъективного права в частности, а его целью [10]. Таким образом, охраняемый законом интерес существует как самостоятельная правовая категория постольку, поскольку он не поглощается субъективным правом. Безусловно, субъективные права и охраняемые законом интересы — категории, связанные между собой, но не тождественные. Их взаимосвязь обусловлена, в частности, тем, что нет такого субъективного права, которое не преследовало бы и не защищало бы интереса, но не всякий интерес опосредуется субъективным правом и охраняется законом. Интересы гораздо более разнообразны, чем субъективные права. Норма права и субъективное право, еще сегодня представляющие собой адекватное отражение соответствующего интереса, завтра могут отражать его не совсем точно или совсем неточно. Это выдвигает перед законодательством задачу постоянно приводить нормы права в соответствие с существующим состоянием общественных и личных интересов. «Не всякий законный интерес превращен государством в право, — как правильно пишет В.И.Ремнев, — поскольку нередко возможность его удовлетворения ограничена объективными условиями и главным образом экономическими» [11]. Охраняемый законом интерес и субъективное право — различные правовые дозволенности. Субъективное право есть такая дозволенность, которая возводится в правовую возможность, наделенную элементами власти и обеспеченную юридической обязанностью. Охраняемый законом интерес также можно считать возможностью, но возможностью в большинстве своем социальной, фактической. Это лишь разрешенность действий. Следовательно, охраняемый законом интерес есть «простая правовая дозволенность», имеющая характер стремления, где отсутствует указание действовать строго зафиксированным в законе образом и требовать соответствующего поведения от других лиц, где отсутствует гарантированность со стороны конкретной юридической обязанности [12]. Отмеченное может служить главным критерием для разграничения охраняемых законом интересов и субъективных прав. Таким образом, охраняемые законом интересы — это интересы, взятые законодателем под свою охрану не путем предоставления их носителям субъективных материальных прав, а наделения их правом прибегнуть к судебной форме защиты. То есть обладателям охраняемых законом интересов в случае их нарушения предоставляется право на судебную защиту. Именно в этом проявляется правовой (юридический) элемент понятия «охраняемый законом интерес», как самостоятельной правовой категории. Проецируя все вышеизложенное на предмет защиты по делам о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар, приходим к следующему выводу. Конституция Российской Федерации среди основных прав и свобод человека закрепляет: право на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст. 41), право на охрану достоинства личности (ст. 21), право на свободу и личную неприкосновенность (ст. 22), право на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства (п. 1 ст. 27). Всеми этими правами человек наделен с рождения, они являются естественными и неотъемлемыми. Ничто не может быть основанием для умаления этих прав. В случае принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар самым непосредственным образом нарушаются вышеперечисленные субъективные права граждан. Умаляются достоинство личности, его личная неприкосновенность, человек лишается возможности свободно передвигаться. Иными словами, человека без его согласия, силой помещают в замкнутое пространство без достаточных на то оснований. В данном случае нарушаются именно права гражданина. Законные интересы личности в виде надлежащего медицинского обслуживания, достойного обращения, беспрепятственного передвижения и др. уже обеспечены охраной со стороны государства путем их закрепления в конкретных субъективных правах (ст. 21, 22, ч. 1 ст. 27, ст. 41 Конституции РФ). Обязанная сторона правоотношения в лице должностных лиц медицинского стационара нарушает права гражданина путем активных действий (помещения в медицинский стационар). Следовательно, в этом случае предметом судебной защиты являются не законные интересы личности, а предусмотренные в законе субъективные права граждан. Отсюда следует, что дела о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар должны рассматриваться и разрешаться в порядке судопроизводства, предметом которого является не охраняемый законом интерес, а субъективное право гражданина. Объектом судебной защиты по делам особого производства выступает охраняемый законом интерес. В случае если при подаче заявления или рассмотрении дела в порядке особого производства устанавливается наличие спора о праве, подведомственного суду, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства (ч. 3 ст. 263 ГПК РФ). О наличии спора о праве в делах, возникающих из административно-правовых и иных публичных правоотношений, может свидетельствовать следующее. Конституция РФ (ч. 2 ст. 46) предоставляет каждому право на обжалование действий или бездействий органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц, гарантируя судебную защиту от административного произвола. Это означает, что в суд может быть обжаловано действие или бездействие любого органа, независимо от его ведомственной принадлежности и формы собственности, если лицо с ним не согласно. При этом, как правильно отмечено В.Л.Микеленасом, властные полномочия этих органов не влияют на право лица спорить с ними в судебном порядке [13]. Поскольку стороны находятся в состоянии правового конфликта, такие дела рассматриваются в состязательной форме, в форме противоборства двух сторон, за исключением некоторых установленных законом изъятий. К их числу относятся, например, такие, как особенности в правилах доказывания [14]. Из вышеизложенного следует, что по делам, возникающим из публично-правовых отношений, судом рассматриваются споры о субъективном праве, которые имеют публично-правовую природу, так как они возникают из административных или иных публичных правоотношений. Разрешая спор по делу о принудительной госпитализации гражданина в медицинский стационар, суд осуществляет контроль за законностью действий и решений должностных лиц медицинского лечебного учреждения по отношению к гражданину. О спорном характере производства по делам о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар, кроме всего прочего, свидетельствует наличие сторон. Заявитель и гражданин, в отношении которого решается вопрос о принудительной госпитализации, находясь в состоянии спора, заинтересованы в его разрешении. Заявитель — медицинский стационар в лице своего представителя — должностного лица, заинтересован в защите публичного (государственного и общественного) интереса, в охране права неопределенного круга лиц. Речь идет о здоровье граждан, и в частности об обеспечении безопасности здоровья других членов общества, о недопущении увеличения количества лиц, нуждающихся в срочном оказании медицинской помощи. Поэтому при подаче заявления в суд представитель медицинского учреждения представляет интересы всего общества. Другая сторона — гражданин, подлежащий вопреки его желанию госпитализации, отстаивает в процессе свое личное право, свой личный интерес, который состоит в недопущении его госпитализации в медицинский стационар без его согласия или согласия его законного представителя на это, так как считает, что отсутствуют установленные для этого в законе основания и помещение его в это учреждение против его воли повлечет нарушение его прав и свобод, в частности право на свободу и личную неприкосновенность. На основании изложенного можно сделать вывод о необходимости рассмотрения дел о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар в порядке производства по делам, возникающим из публичных правоотношений. Это подтверждается публично-правовым характером рассматриваемых отношений, наличием спора о субъективных правах и соответственно наличием спорящих сторон. Подраздел III ГПК необходимо дополнить главой, предусматривающей судебный порядок рассмотрения дел о принудительной госпитализации граждан в медицинский стационар. Нормы ГПК, предусматривающие порядок производства по делам о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар, следует переместить из подраздела IV «Особое производство» (гл. 35 ГПК) в подраздел III «Производство по делам, возникающим из публично-правовых отношений».

1. Викут М.А., Зайцев И.М. Гражданский процесс. Курс лекций. Саратов, 1998. С. 264; Викут М.А. Судебный контроль за госпитализацией граждан в психиатрический стационар // Вестник Саратовской государственной академии права. Саратов, 1999. N 3 (16). С. 18-21; Ивлиев Г.П. Комментарий к ГПК РФ. М.: Юрайт-Издат, 2003. С. 332.
2. Осокина Г.Л. Судебное рассмотрение дел, связанных с применением Закона о психиатрической помощи // Российская юстиция. 1994. N 8. С. 26; Она же. Проблемы защиты прав и свобод граждан по делам о принудительной госпитализации граждан в стационарные учреждения здравоохранения // Вестник Саратовской государственной академии права. Саратов, 1999. N 1(16). С. 12-16; Тихомирова Ю.В. Производство по делам о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар и принудительном психиатрическом освидетельствовании. Автореферат дисс. на соиск. учен. степ. канд. юрид. наук. М., 2004. — 34 с; Клык Н., Соловьев В. Медицинский кодекс России: каким ему быть? // Российская юстиция. 1997. N 7. С. 20-22; Суховерхий В.А. Гражданско-правовое регулирование отношений по здравоохранению // Советское государство и право. 1975. N 6. С. 105-109; Соловьев В.Н. Гражданско-правовое регулирование отношений, возникающих при реализации конституционного права на медицинскую помощь. Диссертация на соиск. учен. степ. канд. юрид. наук. Красноярск, 1999. С. 193.
3. Воложанин В.П., Задиора В.И. Некоторые вопросы судопроизводства по делам об оказании психиатрической помощи // Российский юридический журнал. Екатеринбург, 1994. N 1. С. 68-69.
4. Тихомирова Ю.В. Указ. соч. С. 20-21.
5. Тихомирова Ю.В. Указ. соч. С. 21.
6. Цит. по: Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001. С. 74.
7. Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве. Ученые труды ВИЮН Министерства юстиции СССР. 1947. Выпуск XII. С. 10-33.
8. Братусь С.Н. О соотношении гражданской правоспособности и субъективных гражданских прав // Советское государство и право. 1949. N 8. С. 30-37.
9. Субботенко В.К. Процедурные правоотношения в социальном обеспечении. Томск: Издательство ТГУ, 1980. С. 125.
10. Сабикенов С. Изучение категории интереса в праве // Советское государство и право. 1968. N 5. С. 114.
11. Ремнев В.И. Право жалобы в СССР. М.: Юрид. лит., 1964. С. 26.
12. Малько А.В. Законный интерес и субъективное право // Вопросы теории охраняемых законом интересов. Ярославль, 1990. С. 6-8.
13. Микеленас В.Л. Производство по делам об оспаривании записей актов гражданского состояния. Автореф. дисс…. канд. юрид. наук. М., 1986. С. 10.
14. Тихомирова Ю.В. Производство по делам о принудительной госпитализации гражданина… С. 13.

Аспирантка кафедры
гражданского процесса
Юридического института ТГУ
Н.Г.БУРЛАКОВА