«Я свою семью не видела уже два месяца»
Своим мнением о нынешней ситуации с коронавирусом Елена Павликова поделилась с «RT».
— Как проходит ваша смена, в каких условиях работает и отдыхает коллектив?
— Мы работаем сменами по восемь часов. Такой график, как показал опыт, достаточно терпимый, его выдерживают все. У нас хорошие условия, и если человек нуждается по какой-то причине в передышке и хочет выйти — он может это сделать. Всегда на месте есть второй доктор или ординатор, вторая медсестра, которые могут подменить. У нас достаточно средств индивидуальной защиты, чтобы изредка позволять себе коротенькие перерывы.
— В каких условиях и где проживает персонал COVID-госпиталя? У вас есть возможность видеться с семьёй?
— Все врачи живут отдельно, в семьи не возвращаемся. Если позволяет обстановка, домой могут поехать сотрудники, которые живут одни. Здесь, в клинике, мы создали прекрасные условия — четырёхразовое питание, отдельные палаты. Персонал полностью снабжается едой, водой и средствами для ухода. Лично я свою семью не видела уже два месяца, общаемся дистанционно. Внучка, наверное, скоро перестанет узнавать.
— Как справляетесь психологически? Насколько персонал оказался готов к работе в новых условиях?
— Вы знаете, мы все готовились и были готовы. Первая неделя была самая неустойчивая, ведь трудно лечить то, что ты пока ещё не узнал, не пощупал, первый раз сталкиваешься с этим. Мы действительно столкнулись с абсолютно новым и незнакомым явлением.
С опытом появляется некоторая уверенность, возможность прогнозировать ситуацию с каждым пациентом. А это очень важно для работы каждого врача. И поэтому нам стало значительно спокойнее работать.
Уже на второй неделе стабилизировалось психологическое состояние и сотрудников, и врачей. Общий фон выровнялся, и сейчас он достаточно устойчивый. Как руководителя, который находится в «красной зоне», меня волнует, насколько хватит запаса прочности, ведь усталость будет накапливаться. На всякий случай мы готовим себе потенциальный резерв — вдруг кому-то потребуется передышка.
— Как устроена «красная зона», в которой содержатся инфицированные? Как контролируется доступ сотрудников к этим помещениям?
— Попасть туда можно через специальный шлюз, который исключает возможность проникновения инфекции в чистые помещения. Мы знаем всех, кто выходит на смену в «красной зоне». В «зелёной зоне» мы отслеживаем их состояние, проводим измерение температуры. Дальше проверяется правильность надевания защитных средств: если всё нормально — мы впускаем в «красную зону».
Всех заканчивающих смену проверяют специальные сотрудники шлюза «красной зоны», прямо в защитной одежде обрабатывают специальным дезраствором на спиртовой основе. И только после этого персонал проходит на дезинфицирующие коврики — к месту снятия защитной одежды. Там они раздеваются по всем правилам и отправляются в душевые, а потом уже в чистую зону.
— Такие меры защиты, казалось бы, должны давать 100%-ную гарантию безопасности. Почему же мы периодически слышим о врачах из больниц, из таких вот «ковидариев», которые заразились или даже умерли?
— 100%-й гарантии быть не может никогда, это невозможно. Нельзя исключать и человеческий фактор — кто-то где-то не уследил. Вирусная нагрузка большая, особенно в отделениях реанимации. Очень многое зависит от каждого сотрудника, насколько жёстко он соблюдает требования санитарно-эпидемиологического режима.
— Расскажите о ваших пациентах. В каком состоянии они находятся? Каков процент тяжёлых случаев?
— Есть большое количество тяжёлых пациентов, но в целом ситуация у нас не отличается от общей статистики. В среднем у нас 12—13% пациентов находятся в реанимационном отделении. Практически все они либо на инвазивной, либо на неинвазивной — масочной — искусственной вентиляции лёгких. В остальных отделениях практически 80% пациентов находятся на кислородотерапии — у каждой койки есть кислород.
— Сколько всего пациентов в вашем «ковидарии»?
— В последнюю неделю количество пациентов колеблется от 127 до 134 человек.
— Как по состоянию пациента можно определить, что самый опасный момент пройден и человек идёт на поправку?
— В первую очередь важна оценка состояния пациента врачом. Есть много симптомов: нормализация температуры, улучшение общего состояния, уменьшение слабости. Во-вторых, важен обязательный лабораторный анализ, по которому должно быть видно снижение количества воспалительных белков до практически нормальных значений. И конечно, нужна отчётливая положительная динамика при компьютерной томографии.
— Какие способы лечения показали наибольшую эффективность? Испытывает ли Московский университет инновационные методы или экспериментальные препараты?
— Каждый день в 12 часов у нас проходит консилиум по видеосвязи. Этого, возможно, нет в других клиниках. В нём принимают участие доктора наук, все наши признанные авторитеты, сотрудники Московского университета, нашей клиники. Мы обсуждаем наиболее сложных пациентов «красной зоны». Есть возможность просмотреть КТ, каждый анализ, отследить динамику. Коллеги в курсе всех последних рекомендаций и исследований, которые ведутся в этой области.
Алгоритм лечения, который разработан в нашей клинике, обновляется. За основу взяты российские методы лечения, рекомендации Минздрава и Департамента здравоохранения. И есть наши внутренние наработки, которые мы активно тоже используем. Согласно появляющейся информации и собственному опыту, постоянно вносим коррективы в схему лечения.
— Насколько вирус непредсказуем?
— Сам коронавирус предсказуем. Непредсказуемым является заболевший пациент, его индивидуальное состояние здоровья. В зависимости от сопутствующей патологии болезнь может протекать очень по-разному.
— Что вы можете посоветовать людям, которых эта беда, к счастью, не затронула?
— Всем нужно соблюдать меры предосторожности. Сейчас майские праздники, в которые особенно важно не поддаться соблазну и остаться дома. Я понимаю, что погода хорошая, тепло. Но болезнь есть, она не придумана. Она настоящая и действительно очень опасная.
