Врачи объяснили, почему обвинения главврача калининградского роддома абсурдны

Поздно вечером пятого ноября в роддом № 4 поступила гражданка Узбекистана на 23-й неделе беременности. Утром шестого ноября она родила 700-граммового живого ребёнка: у него билось сердце, но дышать самостоятельно он не мог.

Из-за крайне тяжелого состояния новорожденного дежуривший в ту ночь реаниматолог вызвал бригаду врачей из регионального перинатального центра. Те подключили младенца к аппарату искусственной вентиляции легких, однако спасти его не удалось.

Уже днём 14 ноября в кабинет 41-летней и. о. главврача роддома Елены Белой вошли сотрудники Следственного комитета, надели на неё наручники и увезли на допрос. На следующий день в отношении неё возбудили уголовное дело о превышении должностных полномочий.

По всем СМИ прошла информация, что, по версии следствия, Елена Белая распорядилась не спасать младенца, так как ему требовался слишком дорогой препарат, а после его смерти, приказала изменить историю родов, чтобы указать в документах, что малыш родился мёртвым. Также главврача обвиняли в том, что она отказалась передать младенца бригаде реаниматологов перинатального центра, прибывших в роддом.

16 ноября Центральный районный суд Калининграда избрал для Белой меру пресечения в виде помещения под стражу до 14 января, пока будет продолжаться расследование уголовного дела.

Врачебное сообщество заступилось за коллегу, назвав публичный показ видео о заключении врача в наручники неэтичным и пропагандой ненависти к медработникам.

19 ноября члены Совета врачебной палаты Калининградской области обратились в СК, прокуратуру и суды с требованием изменить врачу меру пресечения. Исполнительный директор палаты Николай Иванаев считает обвинения против Белой абсурдными — по его словам, все врачи «однозначно считают, что это юридический беспредел», а версию о виновности раздувают СМИ.

20 ноября против ареста Белой выступил президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль. Он убежден, что смерть младенца в роддоме не связана с инкриминируемым врачу преступлением. «Открытые обвинения в средствах массовой информации несостоятельны, являются ложью и возбуждают народ против медицинских работников, — заявил Рошаль. — Такая пропаганда ненависти к медицинским работникам нуждается во всеобщем общественном осуждении и приобретает уже государственное значение».

Главврач детской клиники «Рассвет», неонатолог Наталья Васильева говорит, что «дорогостоящим препаратом», который Белая, по версии СК, отказалась выдать младенцу, был сурфакант «Куросурф». «Сурфакант — это, попросту говоря, смазка для легочных альвеол, — объясняет она. — У всех людей он [сурфакант] вырабатывается самостоятельно, а у младенцев до 32 недель — еще нет. Без сурфактанта легкие младенца просто слипаются и не могут быть расправлены воздухом. Плод весом до килограмма один раз вдыхает, и у него сразу слипаются легкие, а бывает, что он и вообще ни разу не может вздохнуть сам. Поэтом в таких случаях обычно делают искусственную вентиляцию легких с первой минуты жизни и следом инъекцию сурфаканта».

Как объясняет Иванаев, младенцу, в смерти которого обвиняют Белую, на самом деле ввели необходимую долю сурфаканта — но только один раз: до момента, когда ребенок мог получить вторую дозу, он просто не дожил. По инструкции дополнительные дозы вводятся через 6-12 часов после первой — и, как добавляет Васильева, «решение о повторном введении препарата врач принимает на основании того, как ребенок реагирует на терапию». Иванаев также отмечает, что для того, чтобы понять, почему младенец все-таки погиб, важно учитывать и «анамнез роженицы, в котором две предыдущие беременности оканчивались выкидышем, и то, что мать младенца за период последней беременности ни разу не явилась на консультацию к акушеру-гинекологу».

Анвар Сафаров — неонатолог из регионального перинатального центра, откуда ночью в роддом приезжала бригада, — сказал «Медузе», что родившемуся 6 ноября в роддоме № 4 младенцу оказали помощь «в полном объеме». «Это ведь обсервационный роддом, там регулярно оказывают помощь недоношенным детям, принимают недообследованных рожениц, — говорит врач. — Ситуация именно с этим недоношенным младенцем не была для роддома выходящей из ряда вон, они ежедневно спасают таких детей. Нет оснований думать, что именно в ту ночь все внезапно изменилось в головах у врачей, и они решили не помогать ребенку. Врачи сделали все, чтобы помочь ему. А ситуация, при которой врачи из перинатального центра приезжают в роддом и хотят забрать младенца к себе, чтобы спасти, а главврач им запрещает это, в реальности невозможна. У нашей бригады свои функциональные обязанности — она не подчиняется указам главврача роддома».

Руководитель пресс-службы калининградского правительства Дмитрий Лысков также заявил, что «Куросорф» – вполне ординарный препарат, его постоянно назначают недоношенным и он не относится к категории дорогих. Решение о его использовании принимает дежурный неонатолог без привлечения главврача.

«Решение о назначении принимает дежурный неонатолог. Каким образом в этой цепочке оказался и. о. главврача, непонятно. Этого препарата в 4-м роддоме много по остаткам на конец года». В России предельная цена «Куросурфа» составляет 18 тысяч рублей», – отметил Дмитрий Лысков.

Кроме того, коллеги Белой считают странным обвинение в подделке документов, так как она не имела смысла, так как мать ребёнка – гражданка Узбекистана, а иностранцы в российской статистике не учитываются.

Медицинский директор сети клиник «Семейная», невролог Павел Бранд предполагает, что по профессиональной классификации младенец мог быть корректно записан как мертворожденный. «В представлении обывателя, в том числе следователя, мертворожденность — это когда ребенок умер до родов и родился уже трупик, — пишет Бранд в своем Facebook. — На самом деле, это не так. По классификации, мертворожденность бывает антенатальной (до родов), интранатальной (во время родов) и постнатальной (после родов). Постнатальная мертворожденность — это когда ребенок родился с сердцебиением, но так и не сделал ни одного самостоятельного вдоха до момента смерти. Именно с ней, по всей видимости, и столкнулись врачи в Калининграде. В чем была причина, я не знаю, но по всему выходит, что документацию не исправляли, а заполняли правильно».

Прокурор полагает, что оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу не было, поэтому прокуратура обжаловала решение суда.

На следующий день к региональному СК с просьбой смягчить меру пресечения также обратился губернатор Калининградской области Антон Алиханов.

Генеральный директор медицинской юридической компании «Медюрконсалт» Алексей Алексеев в разговоре с «Медузой» сказал, что «на данном этапе» считает обвинение Белой некорректным. «Прежде чем доходить до стадии обвинения в этом деле, необходимо разобраться с акушерским анамнезом самой пациентки, чем она его отягчила и какие вообще были шансы эту ситуацию исправить, — объясняет юрист. — Формулировка „возможно, назначение препарата спасло бы младенца“ — не основание для обвинительного заключения. Причинно-следственную связь на вероятностных выводах основывать нельзя».

Поздно вечером пятого ноября в роддом № 4 поступила гражданка Узбекистана на 23-й неделе беременности. Утром шестого ноября она родила 700-граммового живого ребёнка: у него билось сердце, но дышать самостоятельно он не мог.

Из-за крайне тяжелого состояния новорожденного дежуривший в ту ночь реаниматолог вызвал бригаду врачей из регионального перинатального центра. Те подключили младенца к аппарату искусственной вентиляции легких, однако спасти его не удалось.

Уже днём 14 ноября в кабинет 41-летней и. о. главврача роддома Елены Белой вошли сотрудники Следственного комитета, надели на неё наручники и увезли на допрос. На следующий день в отношении неё возбудили уголовное дело о превышении должностных полномочий.

По всем СМИ прошла информация, что, по версии следствия, Елена Белая распорядилась не спасать младенца, так как ему требовался слишком дорогой препарат, а после его смерти, приказала изменить историю родов, чтобы указать в документах, что малыш родился мёртвым. Также главврача обвиняли в том, что она отказалась передать младенца бригаде реаниматологов перинатального центра, прибывших в роддом.

16 ноября Центральный районный суд Калининграда избрал для Белой меру пресечения в виде помещения под стражу до 14 января, пока будет продолжаться расследование уголовного дела.

Врачебное сообщество заступилось за коллегу, назвав публичный показ видео о заключении врача в наручники неэтичным и пропагандой ненависти к медработникам.

19 ноября члены Совета врачебной палаты Калининградской области обратились в СК, прокуратуру и суды с требованием изменить врачу меру пресечения. Исполнительный директор палаты Николай Иванаев считает обвинения против Белой абсурдными — по его словам, все врачи «однозначно считают, что это юридический беспредел», а версию о виновности раздувают СМИ.

20 ноября против ареста Белой выступил президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль. Он убежден, что смерть младенца в роддоме не связана с инкриминируемым врачу преступлением. «Открытые обвинения в средствах массовой информации несостоятельны, являются ложью и возбуждают народ против медицинских работников, — заявил Рошаль. — Такая пропаганда ненависти к медицинским работникам нуждается во всеобщем общественном осуждении и приобретает уже государственное значение».

Главврач детской клиники «Рассвет», неонатолог Наталья Васильева говорит, что «дорогостоящим препаратом», который Белая, по версии СК, отказалась выдать младенцу, был сурфакант «Куросурф». «Сурфакант — это, попросту говоря, смазка для легочных альвеол, — объясняет она. — У всех людей он [сурфакант] вырабатывается самостоятельно, а у младенцев до 32 недель — еще нет. Без сурфактанта легкие младенца просто слипаются и не могут быть расправлены воздухом. Плод весом до килограмма один раз вдыхает, и у него сразу слипаются легкие, а бывает, что он и вообще ни разу не может вздохнуть сам. Поэтом в таких случаях обычно делают искусственную вентиляцию легких с первой минуты жизни и следом инъекцию сурфаканта».

Как объясняет Иванаев, младенцу, в смерти которого обвиняют Белую, на самом деле ввели необходимую долю сурфаканта — но только один раз: до момента, когда ребенок мог получить вторую дозу, он просто не дожил. По инструкции дополнительные дозы вводятся через 6-12 часов после первой — и, как добавляет Васильева, «решение о повторном введении препарата врач принимает на основании того, как ребенок реагирует на терапию». Иванаев также отмечает, что для того, чтобы понять, почему младенец все-таки погиб, важно учитывать и «анамнез роженицы, в котором две предыдущие беременности оканчивались выкидышем, и то, что мать младенца за период последней беременности ни разу не явилась на консультацию к акушеру-гинекологу».

Анвар Сафаров — неонатолог из регионального перинатального центра, откуда ночью в роддом приезжала бригада, — сказал «Медузе», что родившемуся 6 ноября в роддоме № 4 младенцу оказали помощь «в полном объеме». «Это ведь обсервационный роддом, там регулярно оказывают помощь недоношенным детям, принимают недообследованных рожениц, — говорит врач. — Ситуация именно с этим недоношенным младенцем не была для роддома выходящей из ряда вон, они ежедневно спасают таких детей. Нет оснований думать, что именно в ту ночь все внезапно изменилось в головах у врачей, и они решили не помогать ребенку. Врачи сделали все, чтобы помочь ему. А ситуация, при которой врачи из перинатального центра приезжают в роддом и хотят забрать младенца к себе, чтобы спасти, а главврач им запрещает это, в реальности невозможна. У нашей бригады свои функциональные обязанности — она не подчиняется указам главврача роддома».

Руководитель пресс-службы калининградского правительства Дмитрий Лысков также заявил, что «Куросорф» – вполне ординарный препарат, его постоянно назначают недоношенным и он не относится к категории дорогих. Решение о его использовании принимает дежурный неонатолог без привлечения главврача.

«Решение о назначении принимает дежурный неонатолог. Каким образом в этой цепочке оказался и. о. главврача, непонятно. Этого препарата в 4-м роддоме много по остаткам на конец года». В России предельная цена «Куросурфа» составляет 18 тысяч рублей», – отметил Дмитрий Лысков.

Кроме того, коллеги Белой считают странным обвинение в подделке документов, так как она не имела смысла, так как мать ребёнка – гражданка Узбекистана, а иностранцы в российской статистике не учитываются.

Медицинский директор сети клиник «Семейная», невролог Павел Бранд предполагает, что по профессиональной классификации младенец мог быть корректно записан как мертворожденный. «В представлении обывателя, в том числе следователя, мертворожденность — это когда ребенок умер до родов и родился уже трупик, — пишет Бранд в своем Facebook. — На самом деле, это не так. По классификации, мертворожденность бывает антенатальной (до родов), интранатальной (во время родов) и постнатальной (после родов). Постнатальная мертворожденность — это когда ребенок родился с сердцебиением, но так и не сделал ни одного самостоятельного вдоха до момента смерти. Именно с ней, по всей видимости, и столкнулись врачи в Калининграде. В чем была причина, я не знаю, но по всему выходит, что документацию не исправляли, а заполняли правильно».

Прокурор полагает, что оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу не было, поэтому прокуратура обжаловала решение суда.

На следующий день к региональному СК с просьбой смягчить меру пресечения также обратился губернатор Калининградской области Антон Алиханов.

Генеральный директор медицинской юридической компании «Медюрконсалт» Алексей Алексеев в разговоре с «Медузой» сказал, что «на данном этапе» считает обвинение Белой некорректным. «Прежде чем доходить до стадии обвинения в этом деле, необходимо разобраться с акушерским анамнезом самой пациентки, чем она его отягчила и какие вообще были шансы эту ситуацию исправить, — объясняет юрист. — Формулировка „возможно, назначение препарата спасло бы младенца“ — не основание для обвинительного заключения. Причинно-следственную связь на вероятностных выводах основывать нельзя».