Фото: constanta-smt.ru Представители истцов в качестве доводов, доказывающих, по их мнению, несоответствие Приказа №298н существующим нормативно-правовым актам и нарушающим №135-ФЗ «О защите конкуренции», отметили ненадлежащую процедуру принятия Приказа №298.
Как пояснила представитель истцов Алина Чимбирева, в отношении Приказа №298н не проводилась оценка регулирующего воздействия, он не был вынесен на общественное обсуждение. В итоге, как считают представители истца, не были учтены мнения профессиональных сообществ и экспертов.
Изначально был представлен проект внесения изменений в Приказ Минздрава от 17 мая 2012 года № 555н «Об утверждении номенклатуры коечного фонда по профилям медицинской помощи», сказала Чимбирева. Этот документ предлагал гарантировать пациентам нахождение в стационаре не менее 24 часов. Он прошел общественное обсуждение, а потом отправился на доработку, которая заняла целый год. Появившийся в результате проект Приказа №298н не выносился на общественное обсуждение. В Минюст, по словам Алины Чимбиревой, представили проект с отчетом об общественном обсуждении предыдущего документа.
«Нужно понимать, что Минздрав занимается разработкой порядка оказания медицинской помощи, а не приказов. Эти порядки приобретают форму приказов, поэтому совершенно не важно, что не был отдельно представлен проект приказа №298н. Его содержательная часть имелась в проекте изменений к приказу №555н. Кто хотел, тот мог с ней ознакомиться», — отметил Александр Андре.
Истцы также отметили, что не был введен переходный период, который позволил бы медучреждениям, оказывающим услуги по профилю «пластическая хирургия», адаптироваться к новым требованиям порядка оказания медпомощи, по сути своей, лицензионным. Сразу после вступления Приказа №298н стали проводиться контрольно-надзорные мероприятия. После них медучреждения получали предписания с требованиями удалить все нарушения. Срок исполнения таких предписаний давался разный — два, шесть и девять месяцев.
Представитель Минздрава возразил, что если клиника не успевает выполнить предписание, то она может предоставить объективные обоснования, почему не может исполнить требования в срок, и получит дополнительное время. «Предоставление переходного периода, за который ратует истец, поставило бы клиники в неравные условия, не говоря о том, что под угрозу ставилось бы здоровье и жизнь пациента. Вот тогда бы и зашла речь о нарушении конкуренции», — отметил Андре.
Он также подчеркнул, что требования, предлагаемые в п.3 и п.4 Приложения №298н содержались и в предыдущем документе — Приказе №555н, просто ранее они имели рекомендательный характер, а теперь стали обязательными. Это коснулось наличия рентгеновского отделения, отделения анестезиологии-реанимации, клинико-диагностической лаборатории, при этом штатные нормативы остались рекомендательными.
Заместитель руководителя Росздравнадзора, представляющий интересы Минздрава в суде, Дмитрий Павлюков заявил, что новые, более жесткие требования обусловлены высокими рисками, с которыми сопряжено проведение пластических операций, а снизить их можно только при наличия круглосуточного стационара, маммографа и прочего технического оснащения.
«За время моей работы, а я работаю в Росздравнадзоре с 2006 года, в ходе проводимых проверок было выявлено 20 случаев с летальным исходом после проведения операций по пластической хирургии, которые можно было бы предотвратить в случае оказания экстренной помощи», — поделился опытом Павлюков. Представители истца парировали — требуется еще доказать, что смерть пациентов была связана именно с отсутствием КТ или МРТ.
Сейчас надзорные организации руководствуются, как пояснила Алина Чимбирева, категориями риска, установленными Постановлением Правительства РФ №1899. В нем можно обнаружить коэффициентов риска, приписываемых той или иной меддеятельности. Пластической хирургии присваивается коэффициент по амбулаторной помощи и в стационаре. Например, для по пластической хирургии в амбулаторных условиях – это 1425 баллов. Такой же коэффициент у офтальмологии, оториноларингологии, хирургической стоматологии и фтизиатрии, но к ним столь жесткие требования не предъявляются, сказала юрист.
Следующее заседание по этому делу назначено на 20 декабря.
Помимо Александра Андре и Дмитрия Павлюкова, интересы ответчика также защищала пластический хирург Ксения Авдошенко. Она работает в Институте пластической хирургии и косметологии, подконтрольном главному пластическому хирургу Минздрава Наталье Мантуровой, позиционирует себя на собственном сайте как «лучшего пластического хирурга Москвы» и считает требования Приказа №298н обоснованными.
Сначала «Планета женщин» обратилась в ФАС России с жалобой на необоснованность требований к техническому обеспечению клиник пластической хирургии, содержащихся в Приложении №7 приказа Минздрава №298н, в части обязательного наличия в профильном медучреждении рентгеновского отделения (кабинета), оснащенного стационарным рентгенодиагностическим аппаратом, маммографом, клинико-диагностической лаборатории и обеспечения консультативной помощи специалистов. ФАС посчитала, что заявитель не представил достаточных доказательств, обосновывающих его позицию.
После чего клинка обратилась в суд, но ее заявление в виду сходства требований объединили с иском сургутского «Окружного центра пластической хирургии и маммологии». Клиника также оспаривает требования к техническому оснащению, утвержденные Приказом №298н. В конце сентября центр получил от Росздравнадзора предписание об устранении нарушений, выявленных при плановой выездной проверке.
Из-за ужесточения профильных регламентов клиники начали массово сдавать лицензии по пластической хирургии еще летом 2018 года. По состоянию на 1 октября 2018 года Росздравнадзор проверил 540 клиник из 1257 (43%). Более чем в половине из них (67%)
