Увольнение краснодарского врача — наказание не для доктора, а для пациентов

Смотреть это видео, если честно, мне было искренне тяжело. Во-первых, потому, что впечатления о нём, мягко, говоря, неоднозначные. Во-вторых, будучи врачом, и поэтому имея к коллегам очень много сочувствия и сострадания, я не могу полностью оправдать данного доктора.

Чисто субъективно и эмоционально — видео отвратительное. Причём обе его участницы — что врач, что пациентка — проявляют далеко не лучшие человеческие качества.

Почему так получилось и насколько оправданы столь жестокие меры в отношении медработника — попытаемся разобраться.

Первое, что бросается в глаза — это безапелляционный и требующий тон молодой девушки, пациентки. Девушка, бесспорно, страдающая тяжёлым заболеванием, приходит к врачу и требует (да, именно требует, а не вежливо просит) принять её без записи и выписать ей жизненно необходимый инсулин. Правда в том, что диабетику действительно весьма проблематично прожить без инсулина неделю, и даже меньший срок. Не будем вдаваться в медицинские подробности, кому интересно — гугл в помощь, но можете поверить: декомпенсация диабета и гипергликемия — это очень и очень неприятно. Да, можно сказать, что оставить больную сахарным диабетом женщину без инсулина — преступление. Но так ли все однозначно?

Девушка с видео наверняка знает о своём диагнозе не первый день, и даже не первый год. Соответственно, она, по идее, должна бы очень хорошо представлять те последствия, которыми чревато отсутствие инсулина в её жизни. Конечно, она знала, причём узнала не в день записи видео, что жизненно необходимый для неё препарат заканчивается. Соответственно, возникает вполне логичный и законный вопрос: где ты, родная, была раньше? Почему ты соизволила обратиться к врачу лишь тогда, когда оказалось, что инсулина у тебя не будет «уже сегодня»?

Бесспорно, врачи призваны помогать людям и нести ответственность за свои действия или бездействие. Но снимает ли это ответственность с больного за собственное здоровье?

Однозначно, нет. Хотя бы потому, что у врача, особенно у врача государственной поликлиники, число пациентов исчисляется десятками, а то и сотнями. Именно поэтому не идёт речи ни про какое эксклюзивное отношение, ни про какое » мне удобно именно сегодня, а до этого я была в другом городе/стране/планете» — хотя бы потому, что это мешает работе медучреждения. Без очереди, без талона можно и нужно принять пациента с внезапно возникшим угрожающим состоянием. Для решения же плановых вопросов существует запись. Догадаться, что инсулина выписывается определенное конечное количество, и что однажды он обязательно закончится, можно даже в случае наличия олигофрении в степени лёгкой дебильности. Именно поэтому выписка рецепта и очередной осмотр специалистом по поводу хронического заболевания — ситуация плановая и требующая предварительной записи. В конце концов, почему должны страдать добросовестные пациенты, у которых хватило ума и ответственности озаботиться состоянием своего здоровья заранее?

Тем не менее, мы имеем объективное нарушение врачом принципов этики и деонтологии. Даже не грубое — грубейшее. Что бы ни говорил пациент, как бы он ни провоцировал медика, каким бы неотесанным, уж простите, быдлом он ни был — опускаться до уровня швыряния предметами и использования грубых и жаргонных слов типа «сдохни» недопустимо. Такое поведение может иметь место в бытовом кухонном конфликте в семье алкоголиков, но никак не в кабинете врача.

Однако…

Довольно грубая склейка, свидетельствующая о том, что кусок видео был вырезан, не может не обратить на себя внимание. И тут вопрос, ответ на который мне довольно очевиден: что именно вырезала безалаберная пациентка из компромата? Явно ничего такого, что порочило бы врача ещё сильнее — ведь в этом, собственно, и цель всего действа. Значит, логично предположить, что вырезано нечто, порочащее её саму. Нечто, что хотя бы объясняет реакцию врача. Какими бы некрасивыми и даже стыдными не были действия медработника, нельзя сбрасывать со счетов простой и очевидный факт, что все мы люди, и ничто человеческое нам не чуждо.

Всем знакома фраза «вырвано из контекста». Так вот. В данном видео вырван контекст. Мы вряд ли когда-нибудь узнаем, что именно сказала или сделала пациентка, но я ни за что не поверю, что взрослый опытный доктор со стажем абсолютно без причины вдруг стал бы швыряться предметами и употреблять очень сильно эмоционально окрашенную лексику.

Уровень воспитания пациентки никаких иллюзий не оставляет: хотя бы тот факт, что девушка не соизволила дождаться, пока предыдущий пациент покинет кабинет и закончит решать свои вопросы с врачом, говорит о многом. Дала ли врач согласие на видеосъёмку — я думаю, всем ясно, поэтому возникает вопрос о законности действий горе-оператора.

Тон и интонации пациентки также никак не способствуют поиску компромисса и продуктивному сотрудничеству, но это мелочи, конечно: в таком стиле, к сожалению, общается чуть ли не каждый третий.

Теперь осталось подумать о наказании, которое понесла врач. Опустим философские рассуждения на тему того, что работа в поликлинике с контингентом а-ля барышня с видео — так себе радость, и увольнение, может статься, не наказание, а благо.

Точнее, наказание, конечно, но для врача ли? Чрезвычайно сомнительно, что под дверями поликлиники стоит толпа эндокринологов, мечтающих там работать. Соответственно, в условиях дефицита врачей, особенно узких специалистов, руководство поликлиники приняло решение отказаться от ещё одного. За проступок, носящий сугубо этико-деонтологический характер.

Чего они этим добились? Безалаберной инфантилке, которая автор видео, станет ещё труднее получить свой инсулин — запись-то растянется в связи с тем, что врачей стало на одного меньше. Обидно, что сложнее станет не только ей.

Риск повторного возникновения конфликтной ситуации «врач-пациент» также возрастает — в связи с ростом нагрузки на врача (в том числе и эмоциональной) и повышением градуса недовольства пациентов ситуацией в поликлинике и медициной в целом.

Врач, бесспорно, была неправа. И её проступок требовал наказания — выговора, депремирования, разбирательства на комиссии по этике и деонтологии. Но увольнение — это слишком жёстко и недальновидно. И негативные последствия как для населения, так и для господ организаторов здравоохранения, не заставят себя ждать.

Автор: Врач Маргарита Алексеева.

Смотреть это видео, если честно, мне было искренне тяжело. Во-первых, потому, что впечатления о нём, мягко, говоря, неоднозначные. Во-вторых, будучи врачом, и поэтому имея к коллегам очень много сочувствия и сострадания, я не могу полностью оправдать данного доктора.

Чисто субъективно и эмоционально — видео отвратительное. Причём обе его участницы — что врач, что пациентка — проявляют далеко не лучшие человеческие качества.

Почему так получилось и насколько оправданы столь жестокие меры в отношении медработника — попытаемся разобраться.

Первое, что бросается в глаза — это безапелляционный и требующий тон молодой девушки, пациентки. Девушка, бесспорно, страдающая тяжёлым заболеванием, приходит к врачу и требует (да, именно требует, а не вежливо просит) принять её без записи и выписать ей жизненно необходимый инсулин. Правда в том, что диабетику действительно весьма проблематично прожить без инсулина неделю, и даже меньший срок. Не будем вдаваться в медицинские подробности, кому интересно — гугл в помощь, но можете поверить: декомпенсация диабета и гипергликемия — это очень и очень неприятно. Да, можно сказать, что оставить больную сахарным диабетом женщину без инсулина — преступление. Но так ли все однозначно?

Девушка с видео наверняка знает о своём диагнозе не первый день, и даже не первый год. Соответственно, она, по идее, должна бы очень хорошо представлять те последствия, которыми чревато отсутствие инсулина в её жизни. Конечно, она знала, причём узнала не в день записи видео, что жизненно необходимый для неё препарат заканчивается. Соответственно, возникает вполне логичный и законный вопрос: где ты, родная, была раньше? Почему ты соизволила обратиться к врачу лишь тогда, когда оказалось, что инсулина у тебя не будет «уже сегодня»?

Бесспорно, врачи призваны помогать людям и нести ответственность за свои действия или бездействие. Но снимает ли это ответственность с больного за собственное здоровье?

Однозначно, нет. Хотя бы потому, что у врача, особенно у врача государственной поликлиники, число пациентов исчисляется десятками, а то и сотнями. Именно поэтому не идёт речи ни про какое эксклюзивное отношение, ни про какое » мне удобно именно сегодня, а до этого я была в другом городе/стране/планете» — хотя бы потому, что это мешает работе медучреждения. Без очереди, без талона можно и нужно принять пациента с внезапно возникшим угрожающим состоянием. Для решения же плановых вопросов существует запись. Догадаться, что инсулина выписывается определенное конечное количество, и что однажды он обязательно закончится, можно даже в случае наличия олигофрении в степени лёгкой дебильности. Именно поэтому выписка рецепта и очередной осмотр специалистом по поводу хронического заболевания — ситуация плановая и требующая предварительной записи. В конце концов, почему должны страдать добросовестные пациенты, у которых хватило ума и ответственности озаботиться состоянием своего здоровья заранее?

Тем не менее, мы имеем объективное нарушение врачом принципов этики и деонтологии. Даже не грубое — грубейшее. Что бы ни говорил пациент, как бы он ни провоцировал медика, каким бы неотесанным, уж простите, быдлом он ни был — опускаться до уровня швыряния предметами и использования грубых и жаргонных слов типа «сдохни» недопустимо. Такое поведение может иметь место в бытовом кухонном конфликте в семье алкоголиков, но никак не в кабинете врача.

Однако…

Довольно грубая склейка, свидетельствующая о том, что кусок видео был вырезан, не может не обратить на себя внимание. И тут вопрос, ответ на который мне довольно очевиден: что именно вырезала безалаберная пациентка из компромата? Явно ничего такого, что порочило бы врача ещё сильнее — ведь в этом, собственно, и цель всего действа. Значит, логично предположить, что вырезано нечто, порочащее её саму. Нечто, что хотя бы объясняет реакцию врача. Какими бы некрасивыми и даже стыдными не были действия медработника, нельзя сбрасывать со счетов простой и очевидный факт, что все мы люди, и ничто человеческое нам не чуждо.

Всем знакома фраза «вырвано из контекста». Так вот. В данном видео вырван контекст. Мы вряд ли когда-нибудь узнаем, что именно сказала или сделала пациентка, но я ни за что не поверю, что взрослый опытный доктор со стажем абсолютно без причины вдруг стал бы швыряться предметами и употреблять очень сильно эмоционально окрашенную лексику.

Уровень воспитания пациентки никаких иллюзий не оставляет: хотя бы тот факт, что девушка не соизволила дождаться, пока предыдущий пациент покинет кабинет и закончит решать свои вопросы с врачом, говорит о многом. Дала ли врач согласие на видеосъёмку — я думаю, всем ясно, поэтому возникает вопрос о законности действий горе-оператора.

Тон и интонации пациентки также никак не способствуют поиску компромисса и продуктивному сотрудничеству, но это мелочи, конечно: в таком стиле, к сожалению, общается чуть ли не каждый третий.

Теперь осталось подумать о наказании, которое понесла врач. Опустим философские рассуждения на тему того, что работа в поликлинике с контингентом а-ля барышня с видео — так себе радость, и увольнение, может статься, не наказание, а благо.

Точнее, наказание, конечно, но для врача ли? Чрезвычайно сомнительно, что под дверями поликлиники стоит толпа эндокринологов, мечтающих там работать. Соответственно, в условиях дефицита врачей, особенно узких специалистов, руководство поликлиники приняло решение отказаться от ещё одного. За проступок, носящий сугубо этико-деонтологический характер.

Чего они этим добились? Безалаберной инфантилке, которая автор видео, станет ещё труднее получить свой инсулин — запись-то растянется в связи с тем, что врачей стало на одного меньше. Обидно, что сложнее станет не только ей.

Риск повторного возникновения конфликтной ситуации «врач-пациент» также возрастает — в связи с ростом нагрузки на врача (в том числе и эмоциональной) и повышением градуса недовольства пациентов ситуацией в поликлинике и медициной в целом.

Врач, бесспорно, была неправа. И её проступок требовал наказания — выговора, депремирования, разбирательства на комиссии по этике и деонтологии. Но увольнение — это слишком жёстко и недальновидно. И негативные последствия как для населения, так и для господ организаторов здравоохранения, не заставят себя ждать.

Автор: Врач Маргарита Алексеева.