«Слишком явный сбой произошёл в пресловутой медицинской солидарности»
Александр Шишлов 11 лет работал в областной психиатрической больнице. В 2017 году комиссия из трёх врачей провела плановое обследование мужчины с шизофренией, который уже несколько лет находился на принудительном лечении из-за совершенного убийства. Комиссия зафиксировала улучшение состояния пациента и в соответствии с инструкциями рекомендовала суду изменить вид принудительного лечения на амбулаторное.
В июле 2017 года пациент выписался из стационара, а в сентябре того же года ранил свою родственницу и убил ее дочь. Прибывшие на место происшествия полицейские не смогли задержать злоумышленника и застрелили мужчину. Следственный комитет РФ возбудил уголовное дело о злоупотреблении полномочиями в отношении трех членов врачебной комиссии. Однако позже завотделением больницы и его заместитель получили статус свидетелей, а обвинение было предъявлено только Александру Шишлову.
Но останавливаться на этом Александр Шишлов не собирается. В личной беседе с «ПУНКТ-А» он сообщил, что будет бороться и дальше: он планирует обжаловать приговор с возможными компенсацией за моральный ущерб и реабилитацией. Сейчас у него на руках – действующая лицензия и апелляционный приговор, который он решил «разложить по полочкам».
«Вновь суд довольствуется промежуточным решением, принципиально избегая единственно верный выход из этой ситуации. Вновь областной суд обращается к самому первому приговору (Кировского районного суда г. Астрахани от 06.06.2019 г.), состоящему из клеветы и лжи на 100%. Обойти его в плане изменения обвинения он не может, поэтому вынужден пользоваться прежней псевдоаргументацией, жонглирует формулировками – но выходит-то все равно ахинея. Каждый предшествующий абзац противоречит последующему, смешиваются реальные факты, свидетельствующие о моей невиновности, и домыслы обвинения. Перечисляются мои обязанности по должностной инструкции, и вдруг – на полном серьёзе – наделяюсь невиданными полномочиями; то я мог что-либо предвидеть, то не мог; то в ремиссии пациент был переведён в режим АПНиЛ, то оказался некритичен; то я связываюсь с гибелью пациента, то, внезапно, суд признаёт (лишь сейчас!?), что пациент-то, оказывается, был застрелен полицией. Областной суд считает, что это нормально.
Ранее, исходя из этих лживых предпосылок, я обвинялся по ч. 2 ст. 293 УК (халатность, приведшая к тяжким последствиям), теперь, на прежних основаниях, я обвиняюсь по ч. 1 ст. 293 УК (нарушение интересов граждан). Какие интересы и как я нарушил? Суд не даёт ответа на этот вопрос, ибо сам не знает, в чём же я виновен. Меня обвиняют ради обвинения.
Суд целенаправленно исходит из ложного убеждения, что лечащий врач инициирует освидетельствование пациента. Не врач инициатор этого действа, а закон, требующий проведение этого освидетельствования не реже, чем раз в полгода, то есть врач должен представить пациента на соответствующее освидетельствование комиссией. Далее, суд продолжает клеветать в том плане, что врач желает изменить одну форму принудительного лечения на другую и направляет комиссию в этом русле – где учёт комиссионного характера освидетельствования с ранжированием голосов врачей по статусу, с коллегиальностью принимаемого решения, где объективация психического статуса?
Далее начинается ещё более интересная часть этого уголовного спектакля – утверждение о якобы «введении в заблуждение» старших коллег (о чём уже посмеялась вся медицинская Россия). Впервые, за весь период фабрикования данного псевдоуголовного дела, суд обратил внимание на странное, даже не с этической, а с юридической стороны дела, поведение моих старших коллег. Заведующая отделением (стаж работы 40 лет) и зам. главного врача по судебно-экспертной работе (стаж работы 30 лет, Заслуженный врач РФ), как под копирку, говорят о «введении в заблуждение», поясняя, что они «доверяли» мне и «приняли решение, не проверяя медицинскую документацию». Извините, вот специалисты с таким стажем и статусом принимают решение, которое запускает цепь событий, влекущих и юридические последствия. Оказывается, решение принимается на доверии. То ли я такой могучий обманщик, то ли они такие специалисты. Признание в отсутствии проверки меддокументации свидетельствует уже и о компетентности, и об ответственности – это ли не халатность, если уж обвинение настаивает на такой статье УК? Это ли не доказательство того, что я был назначен козлом отпущения и почему назначен именно я – младший член комиссии? Понятно, что в условиях давления со стороны регионального СК, своя шкура оказалась ближе к телу. Но зачем так уж нелепо, осознавая свою клиническую правоту, без вины, подставлять меня и – в прецеденте – психиатрическую службу?
Я-то уже был неправосудно осуждён и успел отбыть часть наказания в колонии-поселении. А сколько молодых специалистов – врачей учреждения, где я работал, находятся под ударом с такими руководителями? Про них тоже потом скажут, что они инициируют освидетельствование и вводят в заблуждение старших коллег, когда им доверяли? А пациенты – насколько объективно им продлевают или изменяют форму принудительного лечения? Ведь есть же статистика перевода пациентов на режим АПЛ, и есть статистика рецидива правонарушений. Может ли общество чувствовать себя защищенным, когда решение принимается на доверии, без изучения медицинской документации, а потом младшего назначают козлом отпущения?
Не мне судить старших коллег, не склонен выносить сор из избы, но не обратить внимание на эту ситуацию, на мой взгляд, невозможно – слишком уж грубо была нарушена корпоративная честь, слишком явный сбой произошёл в пресловутой медицинской солидарности. Надеюсь, что поведение коллег будет адекватно оценено медицинским сообществом», – высказал своё мнение Александр Шишлов.
