«Пациенты возмущаются снятию серьёзных диагнозов – ведь это льготы и пенсии»

Врач – он лечит. Помогает. А чтобы помочь и излечить, он должен разобраться, от чего помогать-то надо.

Все это знают. Так должно быть. Но так ли оно на практике? Давайте разбираться.

Подрабатывала я ЛОР-врачом в военкомате. Обратился ко мне парень с хроническим гипертрофическим процессом в пазухах – заболеванием, обеспечивавшим ему “негодность” в течение трёх лет. Действую согласно протоколу: отправляю юношу на компьютерную томографию, а затем в стационар для составления акта.

Следующая явка – в сопровождении матери, бросок в лицо акта о состоянии здоровья со словами: “Довольны теперь? Всю жизнь диагноз был, а тут сняли!”

Пытаюсь выяснить, в чем, собственно, моя вина – не я диагноз ставила, не я снимала, да и вообще, радоваться надо, что сын не болен. Получаю ответ, что предыдущий врач в диагнозе “не сомневался” и ни на какие обследования не отправлял. Ушли с пожеланиями мне гореть в аду и словами, что я сломала мальчику жизнь. Мальчик, кстати, все равно негоден оказался. По дерматологии.

Следующий случай – письменная жалоба за то, что не нашла у человека синусита, который он сам себе выставил и 4 дня не ходил на работу.

Вспоминается и рассказ коллеги из детской больницы, которую мать маленького пациента обвинила в том, что та выставила ему гнойный отит. “Это вы специально, чтобы мы в Египет не летели” – заявила она.

Круче всего, конечно, достаётся онкологам.

Залетел как-то мужичок с подозрительной тенью онкологии в лёгком. Обследовали дядьку, тень оказалась последствием перенесённой тяжёлой пневмонии, о чем ему было сообщено перед выпиской. Вспомнить о нем врачам пришлось спустя пару лет, когда он заявился в онкодиспансер, угрожая чуть ли не судом за то, что он… жив. Будучи уверенным в собственной неизлечимости, а также в том, что “врачи врут, чтобы избежать неприятного разговора”, он раздарил все свое имущество родным да близким и остался ждать смерти с голой попой. Смерть в итоге так и не явилась, а попа осталась голой. И виноваты остались врачи – в том, видимо, что не вырастили рак, которого не было.

Эти истории кажутся бредом и звучат неправдоподобно. Большинство людей скажут, что это бред и такого не может быть. И я была в их числе, до тех пор, пока не столкнулась лично. Со всеми этими “зачем вы (не) выставили этот диагноз”. Со всеми этими “как я без группы-то теперь”. Со всеми этими неудобствами, “сломанными жизнями” и “мне теперь что, идти работать?”.

Это дико, но люди начали радоваться наличию у себя тяжёлых болезней – ведь это льготы и пенсии – и расстраиваться их отсутствию и излечению.

Снова вернёмся к изначальным вопросам. Кто такой врач? В чем его функция?

Лечить – да, но только если это выгодно пациенту. Не выгодно – не лечить.

Диагностировать – да, если это выгодно, если очень выгодно – диагностировать то, чего нет.

Выгодность же определяет сам пациент. А врач – это лишь официант, преподносящий в медицинскую карту угодную больному патологию и игнорирующий неугодную.

Автор: Маргарита Алексеева

Врач – он лечит. Помогает. А чтобы помочь и излечить, он должен разобраться, от чего помогать-то надо.

Все это знают. Так должно быть. Но так ли оно на практике? Давайте разбираться.

Подрабатывала я ЛОР-врачом в военкомате. Обратился ко мне парень с хроническим гипертрофическим процессом в пазухах – заболеванием, обеспечивавшим ему “негодность” в течение трёх лет. Действую согласно протоколу: отправляю юношу на компьютерную томографию, а затем в стационар для составления акта.

Следующая явка – в сопровождении матери, бросок в лицо акта о состоянии здоровья со словами: “Довольны теперь? Всю жизнь диагноз был, а тут сняли!”

Пытаюсь выяснить, в чем, собственно, моя вина – не я диагноз ставила, не я снимала, да и вообще, радоваться надо, что сын не болен. Получаю ответ, что предыдущий врач в диагнозе “не сомневался” и ни на какие обследования не отправлял. Ушли с пожеланиями мне гореть в аду и словами, что я сломала мальчику жизнь. Мальчик, кстати, все равно негоден оказался. По дерматологии.

Следующий случай – письменная жалоба за то, что не нашла у человека синусита, который он сам себе выставил и 4 дня не ходил на работу.

Вспоминается и рассказ коллеги из детской больницы, которую мать маленького пациента обвинила в том, что та выставила ему гнойный отит. “Это вы специально, чтобы мы в Египет не летели” – заявила она.

Круче всего, конечно, достаётся онкологам.

Залетел как-то мужичок с подозрительной тенью онкологии в лёгком. Обследовали дядьку, тень оказалась последствием перенесённой тяжёлой пневмонии, о чем ему было сообщено перед выпиской. Вспомнить о нем врачам пришлось спустя пару лет, когда он заявился в онкодиспансер, угрожая чуть ли не судом за то, что он… жив. Будучи уверенным в собственной неизлечимости, а также в том, что “врачи врут, чтобы избежать неприятного разговора”, он раздарил все свое имущество родным да близким и остался ждать смерти с голой попой. Смерть в итоге так и не явилась, а попа осталась голой. И виноваты остались врачи – в том, видимо, что не вырастили рак, которого не было.

Эти истории кажутся бредом и звучат неправдоподобно. Большинство людей скажут, что это бред и такого не может быть. И я была в их числе, до тех пор, пока не столкнулась лично. Со всеми этими “зачем вы (не) выставили этот диагноз”. Со всеми этими “как я без группы-то теперь”. Со всеми этими неудобствами, “сломанными жизнями” и “мне теперь что, идти работать?”.

Это дико, но люди начали радоваться наличию у себя тяжёлых болезней – ведь это льготы и пенсии – и расстраиваться их отсутствию и излечению.

Снова вернёмся к изначальным вопросам. Кто такой врач? В чем его функция?

Лечить – да, но только если это выгодно пациенту. Не выгодно – не лечить.

Диагностировать – да, если это выгодно, если очень выгодно – диагностировать то, чего нет.

Выгодность же определяет сам пациент. А врач – это лишь официант, преподносящий в медицинскую карту угодную больному патологию и игнорирующий неугодную.

Автор: Маргарита Алексеева