“Медики не стали черствее, просто появилось больше нагрузки”
О том, как в условиях вечной нехватки денег медицинским учреждениям удается не только выживать, но и держать марку, корреспондент «АиФ-Пенза» поговорил с главным врачом областной клинической больницы им. Н.Бурденко Вячеславом Космачевым.
– Вячеслав Владимирович, областная больница – старейшее медучреждение региона: в этом году ей исполнилось 173 года. В ее истории много славных и вместе с тем сложных страниц, вот и сейчас она переживает не самые лучшие времена. Как недостаток финансирования сказывается на медперсонале и пациентах? Не секрет, что одно время на работу медиков было немало нареканий…
– Вы правильно отметили, что областная больница – главное медучреждение региона, в котором оказывается высокотехнологичная медицинская помощь. Сюда со всей области доставляются самые тяжелые больные. Высокая ответственность обязывает наших специалистов постоянно повышать свою квалификацию. Да, как и во всем здравоохранении, у нас есть кадровый дефицит, но он незначителен. В основном все подразделения больницы укомплектованы. Причем, специалисты подбирались самого высокого уровня. Но, несмотря на профессионализм, они постоянно повышают свою квалификацию. И не только в пензенском институте усовершенствования врачей, но и на базе центральных российских вузов. Плюс к этому наши врачи стажируются за рубежом. Поэтому жители Пензенской области могут быть уверены: попав в областную больницу, они получат самую квалифицированную помощь.
Однако, авторитет врача и целого медучреждения может быть потерян, даже несмотря на наличие суперсовременного оборудования, новейших лечебных методик и многолетнего опыта. Виной тому резкость и недостаток внимания к пациентам. Не скрою, такие случаи бывают.
Но и медработников понять можно. Вторник у нас – дежурный день по экстренным вызовам. За сутки обычно поступает 250-300 больных. В приемном отделении в это время настоящая мясорубка. Когда такой огромный поток пациентов, медики из-за нехватки времени могут задержать кого-нибудь на этапе госпитализации. Тем не менее, в последнее время нареканий на работу медперсонала практически нет, а вот благодарностей – целый поток.
– Согласна, сейчас медицину не ругает только ленивый. Но, может быть, медики действительно стали черствее, чем раньше?
– Я в медицине с 1992 года. Могу с уверенностью сказать, что черствее медработники не стали. Просто они стали более загружены. Модернизация здравоохранения привела к тому, что медиков перегрузили отчетной документацией. Необходимость заполнять массу всевозможных документов отнимает уйму времени, отсюда и недовольство пациентов, которым уделяется не столько времени, сколько бы они хотели. Но мы стремимся полностью перейти на электронную форму документооборота и «не раздувать» отчетность, чтобы у докторов оставалось побольше времени на общение с пациентами. Ведь оценка работы медиков заключается не в том, какую суперсовременную операцию они провели, а в том, как врач и медсестра относятся к больным.
– Совсем недавно сельские жители жаловались на медлительность скорой помощи: бывали случаи, когда больных доставляли до областной больницы на перекладных. Терялось драгоценное время. Да и просто какая-то нелепая ситуация – «перекладная» скорая…
– В свое время было много споров о централизации скорой помощи. У нас иногда хорошее задумка «буксует» из-за недоработанных мелочей. Конечно, если рассуждать теоретически: единая диспетчеризация – это правильно. Но теория, как это часто бывает, разошлась с практикой. Жителям отдаленных сел иногда приходилось ждать «скорую» по два с лишним часа. Из одного района бригаду гнали за 100 км в другой район. По большому счету, основная проблема была в диспетчеризации. Мозговой центр, который находится в Пензе, в течение нескольких минут должен правильно оценить ситуацию, принять единственно верное решение и отдать команду. Если бы этот механизм был с самого начала правильно отработан, нам удалось бы избежать позора, когда в областную больницу жителей отдаленных районов доставляли на «перекладных», пересаживая из одной машины скорой помощи в другую. Сейчас ситуация изменилась. Но на этом примере «скорой» можно судить о любом процессе. Если он доведен до ума в деталях, то он эффективен.
– Какие детали барахлят в связке «областная больница – ЦРБ»?
– В сельских больницах не хватает узких специалистов и это, разумеется, сказывается на доступности медпомощи. Люди на протяжении длительного времени не могут получить консультацию кардиологов, неврологов, гастроэнтерологов и т.д. Но эта ситуация не возникла сейчас, она формировалась годами. На протяжении десятилетий участковые не могли назначать лечение так называемых узких нозологий. В итоге мы пришли к тому, что врачи общей практики (участковые) стали техническими исполнителями. Они не имеют юридического права оказывать «узкую» помощь. Пациенты, придя к ним на прием, получают только направления – к эндокринологу, кардиологу, гастроэнтерологу, хирургу. И едут с этим направлением в межрайонный центр. Но часто нужного врача там не оказывается, приходится ехать в Пензу. А там очередь. Кому понравится такая круговерть? Поэтому сейчас мы на базе своей поликлиники отрегулировали диспетчеризацию и больные без подтверждения того, что точно не попадут на прием к нужному специалисту, не приезжают.
Но не все сельские жители готовы ездить в областную больницу: одни не могут выкроить на это время, у других банально не хватает денег, а пожилым людям физически тяжело добираться до Пензы. Поэтому мы решили сформировать группу врачей, которая по утвержденному плану будет выезжать в районы и проводить прием больных. У населения накопилось много непонимания, связанного с недоступностью медпомощи, так что эту ситуацию нужно срочно исправлять. Все вспоминают советские времена, кода можно было прийти в поликлинику, отсидеть в длинной очереди, но в этот же день попасть к нужному врачу.
– Так, может быть, эту систему нужно было сохранять, а не разваливать?
– Специально ее никто не разваливал. В бытность Советского Союза деньги в стране лились рекой, но не всегда огромные средства, выделяемые медучреждениям, тратились разумно. Я имею в виду ситуацию, когда стационары и поликлиники могли позволить себе содержать специалистов с очень низкой нагрузкой. Потом времена изменились, и теперь нам приходится считать каждую копейку.
– Кстати, о «копейках». Самой серьезной проблемой современного здравоохранения эксперты называют недостаточное финансирование. Вы тоже его ощущаете?
– Конечно. Мы работаем в системе ОМС. По программе госгарантий, для каждого медучреждения страны (включая все его отделения), определяются плановые показатели. Поскольку областная больница «тянет» все медучреждения региона, спущенные сверху планы всегда перевыполняются. Однако, деньги за пролеченных «сверхплановых» пациентов нам перечисляются не всегда, а если и перечисляются, то в конце года и только в том случае, если по программе госгарантий удается что-нибудь сэкономить. Отказать экстренным больным мы не можем. Но оказание помощи этой категории пациентов ложится огромным материальным грузом на всю больницу. И нам приходится на целый год растягивать средства, полученные за лечение «плановых» пациентов.
– Почему нельзя увеличить план и сразу выделить больше денег?
– Можно. Но тогда придется уменьшить финансирование районных и межрайонных больниц. Если это будет происходить на постоянной основе, все сельские больницы, в конце концов, закроются и останется одна областная. А это неправильно.
– Насколько я знаю, финансирование лечебного учреждения складывается из плана и тарифа, который утверждается на каждое конкретное заболевание. Тарифы хоть адекватные?
– Не во всех случаях. В тарифе заложено большинство расходов: коммунальные платежи, ремонт, зарплата, медикаменты. Пока в структуре областной больницы не было перинатального центра, заработанных денег нам хватало даже на премии. Но как только он появился, мы ушли в «минус». Перинатальный центр – шикарное лечебное подразделение с новейшим оборудованием и прекрасными условиями для новорожденных малышей и их мам. А высокий уровень оказания медпомощи, требует дорогостоящих расходных материалов и медикаментов. Плюс огромные площади центра, которые нужно отапливать, освещать и поддерживать в порядке. Когда мы посчитали расходы, выяснилось, что центр сработал с минусом в сто миллионов. Именно столько составляет разница между утвержденным тарифом и реальным положением вещей. Пришлось «вынуть» эти деньги из бюджета больницы. Спасибо губернатору, который вник в ситуацию и компенсировал нам эти расходы за счет регионального бюджета.
