“Мамочка, не мешайте. Мы знаем, что делать”: 8-летняя девочка умерла в приемном отделении детской больницы

Инцидент произошёл 13 ноября 2021 года. По словам бабушки, впервые девочка пожаловалась на боли в животе днем, но к вечеру они усилились и около 23:00 родители вызвали скорую помощь (по словам матери погибшей, за помощью обратились в примерно в 9 часов вечера). Бабушка также рассказала, что СП ”приехала мгновенно” и отвезла девочку в белоярскую районную больницу. Там ей сделали тест на COVID-19, который показал “что-то неопределенное” и  ребенка повезли в республиканскую больницу Абакана, где тест повторили – он был отрицательным.

Уже по рассказу матери, здесь выполнили КТ легких, признаков коронавирусной инфекции не обнаружили. Поскольку детского хирурга в стационаре не было, оттуда девочку вновь перевели в другое медучреждение, на этот раз в детскую республиканскую больницу, и уже в третий раз сделали тест, который оказался положительным. Девочку отправили в “красную зону”, где она с мамой провела несколько часов так и не дождавшись помощи докторов.

“Мы сидели в приемном покое около трех часов и еще час – в процедурном. За это время у Сони даже анализ крови не взяли… Принимающий врач никак ее не осматривал. А хирурга мы так и не дождались – в два часа ночи 14 ноября моя Сонечка умерла”, – рассказала мама погибшей девочки. 

“Мамаша, не мешайте нам работать. Мы знаем, что нужно делать”, – такой ответ получила мать в ответ на просьбу осмотреть девочку. Она рассказала, что фельдшер скорой помощи указывала докторам на признаки перитонита, однако врач приемного отделения ответила, что детский хирург отказывается заходить в “ковидное” отделение. 

Мать также добавила, что врач ковидного отделения предложила отвезти ребенка в соседнее хирургическое здание больницы на машине скорой помощи, которая и привезла девочку в стационар. Но фельдшер отказала, объяснив это резким ухудшением состояния ребенка и отсутствием реанимационного набора в машине. 

– Тогда врач вызвала специальную реанимационную бригаду. Они приехали довольно быстро, но было уже поздно, – рассказала тетя девочки. Она также утверждает, что мать школьницы попросили подписать документ о том, что она не имеет претензий к больнице, но та отказалась.

“Я после той ночи лично ходила в морг, говорила с заведующим. Он мне сам сказал: «Это был аппендицит». Я очень жалею, что не записала его слова на диктофон, мне тогда это просто в голову не пришло. А на следующий день нам выдают справку, где написано: «неуточненная причина смерти»! Я снова к заведующему приехала, а он даже разговаривать со мной не стал, даже выйти ко мне побоялся”, – добавила бабушка девочки.

В Минздраве региона сообщили о том, что “ребенок поступил в приемное отделение в крайне тяжёлом состоянии, спасти его не удалось, несмотря на все усилия врачей» и напомнили об уголовной ответственности “за распространение заведомо ложных сведений”.

Однако позиция Минздрава возмутила мать девочки: “Еще не разобравшись в ситуации, их пресс-служба заявила, что больница “приложила все усилия”. Потом начались намеки на то, что, мол, медики получили сообщение из школы, в которой училась моя дочь, о том, что семья у нас неблагополучная”. 

Сами врачи считают, что причиной трагедии стал дефицит персонала, из-за которого в коронавирусном отделении республиканской детской больницы не оказалось хирурга, а также строгий регламент. Хирург перинатального центра, врач ультразвуковой диагностики и глава иркутского отделения профсоюза “Альянс врачей” (в марте Минюст признал НКО “иноагентом”) Сергей Ковальчук замечает, что по закону врач не имел права нарушать регламент посещения “красной зоны”, по его словам “это – подсудное дело”. 

В Минздраве назначили внутреннюю служебную проверку, подключилась и прокуратура. Результаты расследования пока не опубликованы. 

Инцидент произошёл 13 ноября 2021 года. По словам бабушки, впервые девочка пожаловалась на боли в животе днем, но к вечеру они усилились и около 23:00 родители вызвали скорую помощь (по словам матери погибшей, за помощью обратились в примерно в 9 часов вечера). Бабушка также рассказала, что СП ”приехала мгновенно” и отвезла девочку в белоярскую районную больницу. Там ей сделали тест на COVID-19, который показал “что-то неопределенное” и  ребенка повезли в республиканскую больницу Абакана, где тест повторили – он был отрицательным.

Уже по рассказу матери, здесь выполнили КТ легких, признаков коронавирусной инфекции не обнаружили. Поскольку детского хирурга в стационаре не было, оттуда девочку вновь перевели в другое медучреждение, на этот раз в детскую республиканскую больницу, и уже в третий раз сделали тест, который оказался положительным. Девочку отправили в “красную зону”, где она с мамой провела несколько часов так и не дождавшись помощи докторов.

“Мы сидели в приемном покое около трех часов и еще час – в процедурном. За это время у Сони даже анализ крови не взяли… Принимающий врач никак ее не осматривал. А хирурга мы так и не дождались – в два часа ночи 14 ноября моя Сонечка умерла”, – рассказала мама погибшей девочки. 

“Мамаша, не мешайте нам работать. Мы знаем, что нужно делать”, – такой ответ получила мать в ответ на просьбу осмотреть девочку. Она рассказала, что фельдшер скорой помощи указывала докторам на признаки перитонита, однако врач приемного отделения ответила, что детский хирург отказывается заходить в “ковидное” отделение. 

Мать также добавила, что врач ковидного отделения предложила отвезти ребенка в соседнее хирургическое здание больницы на машине скорой помощи, которая и привезла девочку в стационар. Но фельдшер отказала, объяснив это резким ухудшением состояния ребенка и отсутствием реанимационного набора в машине. 

– Тогда врач вызвала специальную реанимационную бригаду. Они приехали довольно быстро, но было уже поздно, – рассказала тетя девочки. Она также утверждает, что мать школьницы попросили подписать документ о том, что она не имеет претензий к больнице, но та отказалась.

“Я после той ночи лично ходила в морг, говорила с заведующим. Он мне сам сказал: «Это был аппендицит». Я очень жалею, что не записала его слова на диктофон, мне тогда это просто в голову не пришло. А на следующий день нам выдают справку, где написано: «неуточненная причина смерти»! Я снова к заведующему приехала, а он даже разговаривать со мной не стал, даже выйти ко мне побоялся”, – добавила бабушка девочки.

В Минздраве региона сообщили о том, что “ребенок поступил в приемное отделение в крайне тяжёлом состоянии, спасти его не удалось, несмотря на все усилия врачей» и напомнили об уголовной ответственности “за распространение заведомо ложных сведений”.

Однако позиция Минздрава возмутила мать девочки: “Еще не разобравшись в ситуации, их пресс-служба заявила, что больница “приложила все усилия”. Потом начались намеки на то, что, мол, медики получили сообщение из школы, в которой училась моя дочь, о том, что семья у нас неблагополучная”. 

Сами врачи считают, что причиной трагедии стал дефицит персонала, из-за которого в коронавирусном отделении республиканской детской больницы не оказалось хирурга, а также строгий регламент. Хирург перинатального центра, врач ультразвуковой диагностики и глава иркутского отделения профсоюза “Альянс врачей” (в марте Минюст признал НКО “иноагентом”) Сергей Ковальчук замечает, что по закону врач не имел права нарушать регламент посещения “красной зоны”, по его словам “это – подсудное дело”. 

В Минздраве назначили внутреннюю служебную проверку, подключилась и прокуратура. Результаты расследования пока не опубликованы.