Коммерциализация врачей в качестве «поставщиков услуг» — экс-глава отдела СК по расследованию «ятрогении» назвал причины конфликтов пациентов с врачами
Количество уголовных дел в отношении врачей снизилось в 2022-м году по сравнению с 2021-м. В 2022 году в СК было направлено 5746 обращений и возбуждено 1860 «врачебных» уголовных дел. Из них только десятая часть — 174 — направлена в суд. Обвинения предъявлены 193 медработникам, из которых 19 получили оправдательный приговор.
Чаще всего уголовные дела на врачей возбуждались по статье причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей (ч.2 ст.109 УК РФ) — 1396 случаев. Еще одна частая статья — ч. 1 ст. 238 УК РФ: оказание медицинских услуг, не отвечающих требованиям безопасности (138 уголовных дел). На третьем месте — халатность, повлекшая по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека (ч.2 ст.293) — 57 случаев.
Зинин отметил, что конфликты между пациентами и врачами нередко возникают из-за модели отношений «продавец-покупатель».
«Именно коммерциализация отечественной медицины напрямую способствовала изменению менталитета врачей, ставших поставщиками медицинских услуг, и пациентов, ставших клиентами или покупателями», — отметил эксперт.
Кроме спорных реформ здравоохранения и изменения системы медобразования ключевыми причинами конфликтов Зинин назвал возможность легкого доступа для пациентов и их родственников к медицинской информации разного качества; а также помимо низкой квалификации и этико-правовой культуры врачей, агрессивную некомпетентность пациентов.
Зинин подчеркнул, что из-за неумения врача общаться с пациентами конфликты происходят чаще, чем из-за конкретного ущерба здоровью пациента.
«Неспособность создания доверительных отношений врач скрывает демонстрацией своего опыта и умения и отсутствием времени, а также вольной трактовкой того, что медицинская помощь не равна медицинской услуге», — объяснил Зинин.
Эксперт отметил, что гасить конфликты в начальной стадии поможет повышение уровня правового сознания и морально-этической подготовленности медиков.
Кроме того, Зинин подчеркнул, что сейчас медицинское сообщество в лице профсоюзных лидеров «отрицает возможность совершения ятрогенных преступлений, как умышленно, так и по неосторожности», в том числе высказывая мнение о необходимости декриминализации врачебной деятельности.
Дмитрий Зинин специально для «Медицинской России»:
Вопреки заблуждениям у следователей нет никакой заинтересованности во «врачебных делах». Эти дела одни из самых сложных. Провести качественное расследование непросто: определиться с наличием либо отсутствием состава преступления, собрать доказательства, назначить и провести довольно сложную комиссионно-судебную медицинскую экспертизу, возможно, потом повторную и дополнительную, и не одну, допрашивать свидетелей из числа медицинских работников, читать специальную литературу… Следователь, как любой нормальный сотрудник, не ищет себе дополнительной и тем более сложной работы…
При этом следует понимать, что именно роль следователя в любом деле является основной, даже с учетом того, что вывод о виновности или невиновности медработника следует из заключения судебно-медицинской экспертизы. СМЭ отвечает на вопросы, поставленные следователем. И выводы делает на основе собранных следователем доказательств — полно собранной меддокументации, показаний свидетелей и других. А после получения результатов комиссионной СМЭ часто допрашиваются эксперты, здесь тоже нужны специальные познания.
В ряде случаев пациенты обращаются в Следственный комитет, желая добиться материальной компенсации или иных негативных последствий в отношении врача. Чаще уголовно-правовыми методами ничего подобного добиться не получается.
В тоже время, обращение может повлечь за собой, например, проведение бесплатной судебно-медицинской экспертизы. Если дефекты оказания медпомощи будут установлены, пациент или его родственники смогут обратиться в суд за взысканием моральной компенсации. И шанс получить ее довольно высок — большинство исков удовлетворяется, хотя чаще частично.
Тем не менее, распространенное сейчас понятие «пациентский экстремизм» мне не очень нравится — оно больше медийное, обывательское. Все-таки направление жалоб в Следственный комитет это одна из форм отстаивания гражданами своих прав и законных интересов. Но с каким умыслом направляются эти жалобы? Порой это вопрос.
Я не разделяю мнение о том, что врачебное сообщество должно разбирать свои проблемы внутри себя. Думаю, что врач, как и представитель любой другой компетенции, может совершить и порой совершает преступления. И проблема не в том, кто именно должен разбираться с врачебными ошибками, а в понимании самой сути преступлений и их профилактировании. Замыкать проблему внутри профессионального сообщества недопустимо. Нужно вдумчиво, комплексно, спокойно решать ее совместными усилиями.
Количество уголовных дел в отношении врачей снизилось в 2022-м году по сравнению с 2021-м. В 2022 году в СК было направлено 5746 обращений и возбуждено 1860 «врачебных» уголовных дел. Из них только десятая часть — 174 — направлена в суд. Обвинения предъявлены 193 медработникам, из которых 19 получили оправдательный приговор.
Чаще всего уголовные дела на врачей возбуждались по статье причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей (ч.2 ст.109 УК РФ) — 1396 случаев. Еще одна частая статья — ч. 1 ст. 238 УК РФ: оказание медицинских услуг, не отвечающих требованиям безопасности (138 уголовных дел). На третьем месте — халатность, повлекшая по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью или смерть человека (ч.2 ст.293) — 57 случаев.
Зинин отметил, что конфликты между пациентами и врачами нередко возникают из-за модели отношений «продавец-покупатель».
«Именно коммерциализация отечественной медицины напрямую способствовала изменению менталитета врачей, ставших поставщиками медицинских услуг, и пациентов, ставших клиентами или покупателями», — отметил эксперт.
Кроме спорных реформ здравоохранения и изменения системы медобразования ключевыми причинами конфликтов Зинин назвал возможность легкого доступа для пациентов и их родственников к медицинской информации разного качества; а также помимо низкой квалификации и этико-правовой культуры врачей, агрессивную некомпетентность пациентов.
Зинин подчеркнул, что из-за неумения врача общаться с пациентами конфликты происходят чаще, чем из-за конкретного ущерба здоровью пациента.
«Неспособность создания доверительных отношений врач скрывает демонстрацией своего опыта и умения и отсутствием времени, а также вольной трактовкой того, что медицинская помощь не равна медицинской услуге», — объяснил Зинин.
Эксперт отметил, что гасить конфликты в начальной стадии поможет повышение уровня правового сознания и морально-этической подготовленности медиков.
Кроме того, Зинин подчеркнул, что сейчас медицинское сообщество в лице профсоюзных лидеров «отрицает возможность совершения ятрогенных преступлений, как умышленно, так и по неосторожности», в том числе высказывая мнение о необходимости декриминализации врачебной деятельности.
Дмитрий Зинин специально для «Медицинской России»:
Вопреки заблуждениям у следователей нет никакой заинтересованности во «врачебных делах». Эти дела одни из самых сложных. Провести качественное расследование непросто: определиться с наличием либо отсутствием состава преступления, собрать доказательства, назначить и провести довольно сложную комиссионно-судебную медицинскую экспертизу, возможно, потом повторную и дополнительную, и не одну, допрашивать свидетелей из числа медицинских работников, читать специальную литературу… Следователь, как любой нормальный сотрудник, не ищет себе дополнительной и тем более сложной работы…
При этом следует понимать, что именно роль следователя в любом деле является основной, даже с учетом того, что вывод о виновности или невиновности медработника следует из заключения судебно-медицинской экспертизы. СМЭ отвечает на вопросы, поставленные следователем. И выводы делает на основе собранных следователем доказательств — полно собранной меддокументации, показаний свидетелей и других. А после получения результатов комиссионной СМЭ часто допрашиваются эксперты, здесь тоже нужны специальные познания.
В ряде случаев пациенты обращаются в Следственный комитет, желая добиться материальной компенсации или иных негативных последствий в отношении врача. Чаще уголовно-правовыми методами ничего подобного добиться не получается.
В тоже время, обращение может повлечь за собой, например, проведение бесплатной судебно-медицинской экспертизы. Если дефекты оказания медпомощи будут установлены, пациент или его родственники смогут обратиться в суд за взысканием моральной компенсации. И шанс получить ее довольно высок — большинство исков удовлетворяется, хотя чаще частично.
Тем не менее, распространенное сейчас понятие «пациентский экстремизм» мне не очень нравится — оно больше медийное, обывательское. Все-таки направление жалоб в Следственный комитет это одна из форм отстаивания гражданами своих прав и законных интересов. Но с каким умыслом направляются эти жалобы? Порой это вопрос.
Я не разделяю мнение о том, что врачебное сообщество должно разбирать свои проблемы внутри себя. Думаю, что врач, как и представитель любой другой компетенции, может совершить и порой совершает преступления. И проблема не в том, кто именно должен разбираться с врачебными ошибками, а в понимании самой сути преступлений и их профилактировании. Замыкать проблему внутри профессионального сообщества недопустимо. Нужно вдумчиво, комплексно, спокойно решать ее совместными усилиями.
