Как “вызыванец” провоцировал медика “скорой”

На странице медицинского профсоюза “Действие” в Facebook  28 июля появился видеоролик с конфликтом сотрудницы скорой помощи г. Тольятти с внуком пожилой пациентки, ставшим инициатором вызова бригады. Несмотря на многочисленные провокации со стороны родственника, медик до последнего вела себя спокойно и корректно.

В начале видео фигурирует запись телефонного разговор родственника пожилой пациентки с сотрудниками скорой помощи.

“Нам медик не может подсказать, какие таблетки принимать от давления”, – жалуется молодой мужчина. На резонное возражение сотрудницы, что назначение базисной антигипертензивной терапии – это функция не “скорой”,  а участкового терапевта, молодой человек сказал, что не знает, как вызвать участкового терапевта, и приехавшая бригада также не может помочь им с этим помочь. В течение диалога выяснилось, что молодой человек не знает, к какой поликлинике он относится да и вообще полностью дезориентирован во времени, пространстве и собственной личности и просит сотрудника экстренной службы разобраться в этих вопросах.

“Скорее всего, по вашему адресу – такая-то поликлиника”, – говорит сотрудница.

“Скорее всего или точно?”, – не унимается пациент.

“Мы вообще не обязаны это знать!” – в голосе скорпомощницы появляются нотки раздражения.

“Я уже не знаю, что вы обязаны, что не обязаны. Ладно. Сегодня отлетает жалоба на вашу службу, потом проверим”.

Следующим кадром показана квартира, в которой сотрудница “скорой” подвергается допросу со стороны родственника, по совместителю являющегося автором и оператором киношедевра.

“Товарищ врач, вы второй раз померили давление. Оно увеличилось или уменьшилось?”

“Я с вами разговоравать не буду”, – спокойно отвечает сотрудница скорой помощи.

“Я внук, я вызвал  скорую помощь” – продолжает разоряться оператор.

Сотрудница обращается к пожилой пациентке: “У вас давление 130/80…”

“Сядь, никто тебя не возьмет, сядь”, – с сожалением говорит женщина средних лет в халате, обращаясь к бабушке.

“Так это увеличилось или уменьшилось?” – не унимается внук.

“…у вас было 180, сейчас 130”, – продолжает пояснение врач скорой помощи.

“Значит, уменьшилось, то есть, она должна себя ощущать лучше?” – снова внук.

“Я не знаю, я с вами по-хамски разговаривать не буду!” – отрезала медработник.

На следующем кадре появляется небритое лицо и волосатая грудь того самого внука, в котором в страшной агонии погибает Стивен Спилберг.

“Врач ничего нам объяснять не хочет, сегодня отлетает жалоба на всех и на этого врача”, – нагоняет драматизма он.

“Помощь вам я оказала, все рассказала”, – за кадром слышен спокойный голос сотрудницы скорой. В кадре появляется талончик, на котором написаны все проведенные манипуляции. “В больницу со мной поедете?”

“Ну сегодня нет, тут говорят…” – пожилая пациентка обращает взгляд к женщине средних лет (видимо, дочери).

“Ну с давлением 130 ее же не возьмут”, – констатирует женщина.

“Если хотите, поедем в стационар”, – спокойно говорит медработник.

“Будет плохо – завтра поедем, бабуль”, – решает закадровый голос режиссера и оператора в одном лице.

“Поедем?”

“Завтра”, – решает пожилая женщина.

“Хорошо, тогда распишитесь вот здесь”, – сотрудница экстренной службы протягивает пациентке форму отказа от госпитализации.

“Сейчас мы посмотрим, за что тут расписываемся”, – не доверяет заботливый внук, будучи не в состоянии ни на секунду оставить камеру. “Так что  там, какой диагноз вы ей поставили?”

“Я не буду с вами разговаривать”, – в очередной раз повторяет сотрудница и снова обращается к пациентке: “Так не поедете в больницу? Или поедете?”

“Какой у нее диагноз, что мне передать следующему врачу?” – не унимается внук.

“Она сама решит”, – пожимает плечами сотрудница “скорой”. “Поедете, может, в больницу со мной, в терапию? Там вас положат, полечитесь. Вот мужчина с вами поедет, будет так же настаивать, так же устраивать цирк”.

“Что у нее за болезнь?” – не отстает горе-журналист.

“Я не знаю”, – отрезала медик.

“А фамилию вашу скажите!”

“Моя фамилия и все остальное тут написано, на листочке, пожалуйста”.

“Тут очень непонятно написано на листочке”, – продолжает эскалировать конфликт наследник. “Вы не расшифруете, чо написали? Вот это что значит?”

“Это все врач знает. Написано по-латински. Это медпомощь, которую я вам оказала”

“Ладно-ладно, до свидания тогда”, – оператор, наконец, сжалился.

А может, просто устал. А может, батарея в телефоне села.