“Это как судить врача, который не спас онкологического пациента на четвертой стадии”

Внимание к делу калининградских врачей Элины Сушкевич и Елены Белой не ослабевает вот уже третью неделю. Врачи, юристы, общественные деятели уже неоднократно высказались по этому поводу – в основном, в защиту обвиняемых. Мнения еще нескольких специалистов опубликовал портал 360 11 июля.

Сотрудники следственных органов настаивают, что Елена Белая вынудила своих  подчиненных внести в медицинские документы не соответствующую действительности  информацию о внутриутробной гибели плода. Полковник внутренней службы ФСИН в отставке Василий Макиенко  рассказал, как в подобных случаях устанавливается подлог.

 «Возбуждается уголовное дело, проводится экспертиза. Если результаты экспертизы не устраивают одну из сторон, то следствие или суд — в зависимости от стадии дела — могут назначить повторную экспертизу силами другого экспертного учреждения», — рассказал Макиенко.

Он также отметил, что при наличии тела возможно установить и концентрацию вещества, и причину, и время смерти. «Все устанавливается довольно легко, если, конечно, эксперты добросовестные», — отметил полковник в отставке.

Сложнее ситуация обстоит с реанимацией – тут уж, как считает полковник, врачам не позавидуешь: «Поскольку человек находится на грани жизни и смерти, особенно новорожденный ребенок, велика вероятность того, что даже правильными действиями не достигнуть цели».

Большинство врачей, по словам Макиенко, ответственно подходят к своим обязанностям и в подобных ситуациях делают все, чтобы спасти жизнь.

Можно ли судить врачей за смерть пациента

Врач-акушер-гинеколог, репродуктолог перинатального медицинского центра «Мать и дитя» Мария Милютина полагает, что судить врачей из Калининграда за случившееся по меньшей мере странно:

«Речь идет о глубоко недоношенном ребенке. Большинство таких детей погибают. Счастье, когда такого ребенка удается выходить. Здесь врачи попали в ужасную ситуацию. Это как судить врача, который не спас онкологического пациента на четвертой стадии рака».

Врач полагает, что данная ситуация действительно может стать триггером для ухода врачей соответствующей специальности из профессии в связи с высоким риском оказаться в роли обвиняемого в убийстве. На современном этапе,  отметила Милютина, невозможно добиться того, чтобы всех глубоко недоношенных детей спасали. Даже с учетом неплохого оснащения роддомов.

Комментируя наличие в организме ребенка сульфата магния, о котором говорят следователи, врач заметила, что этот препарат способствует прекращению родовой деятельности. Вероятно, магнезию вводили женщине внутривенно, пытаясь спасти беременность.

Медики сделали все возможное

Врач-педиатр и неонатолог Елена Кешишян пояснила, что врачу нет никакой выгоды, если на дежурстве вдруг умирает ребенок, даже совсем маленький, как в случае с калининградским роддомом. «После 23-й недели и 500 граммов он ребенок. <…> На непроведение реанимации нужно получить согласие мамы. А она женщина после родов и не может подписать бумаги. Оказывают реанимационную помощь всем», — сказала врач.

С ее слов, во всем мире погибает около 40% недоношенных маловесных детей. Это примерно трое-четверо из 10. Остальных выхаживают, однако невозможно прогнозировать, сколько из них будут больными. Инвалидизация составляет порядка 40-50%.

Врач также отметила, что специалисты из роддома Калининграда делали все, чтобы спасти жизнь малышу. Введенный ими сульфат магния, как считают медики, снимает отек мозга у детей в ответ на нарушения внеутробного существования, помогая адаптироваться после преждевременных родов.

«Никакой кювез и капельницы не заменят [естественный процесс]. Это же не механика. Тут ювелирное дело. Когда ребенок погибает, ты понимаешь, что сделаешь все для его спасения», — подчеркнула Кешишян.

Специалистов мало, а может стать еще меньше

Ее коллега из родильного дома №25 Москвы, врач-неонатолог и педиатр Татьяна Злобина уточнила, что сульфат магния снимает отек головного мозга и применяется при реанимации: «Он в таких ситуациях необходим. В определенной дозировке его вводят новорожденным»

Злобина напомнила, что приказ о реанимации детей весом от 500 граммов существует в России сравнительно недавно. Во многих странах этот вес до сих пор считается выкидышем. Помимо этого, как пишут в СМИ, в анамнезе мамы погибшего ребенка их уже было два. До 23-х недель женщина не посещала врачей и не сдавала анализы.

«И при наличии оборудования и специалистов выживание плодов в таком весе не превышает 6%», — подчеркнула Злобина, напомнив, что ребенка реанимировали четыре часа.

Она сообщила, что знакома с докторами, которые лично знают Элину Сушкевич, общается с ее преподавателем. Предположение о причинении врачом вреда новорожденному Татьяна Злобина, как и большинство ее коллег, считает абсурдным.

«Реаниматологом просто так пойти нельзя, нужно иметь к этому призвание. Человек без сердца или какой-то цели в жизни не сможет работать по этой специальности. Девять из десяти здесь альтруисты и горящие своим делом люди», — сказала врач.

Ухода из профессии специалистов ожидать действительно можно, считает Злобина. И скоро может случиться так, что спасать жизни будет некому.

По ее словам, в России неонатальных реаниматологов всего около 500−550 тысяч. И сейчас многие задумываются о том, чтобы покинуть профессию — «чтобы не ходить под дамокловым мечом». И тогда женщины в разных регионах России, беременность которых проходит с осложнениями, при родах могут лишиться помощи профильных специалистов. Исправить ситуацию может действительно объективное расследование.