Эксперт: СКР считает медиков более опасными, чем преступные сообщества
Руководитель правозащитного движения «Русь сидящая» Алексей Федяров и член Адвокатской палаты Москвы Владимир Старинский прокомментировали svpressa.ru появление новых отделов по врачебным делам в структуре Следственного комитета.
Руководитель правозащитного движения «Русь сидящая» Алексей Федяров и член Адвокатской палаты Москвы Владимир Старинский прокомментировали «Наверное, я чего-то не знаю о коварных замыслах врачей, но тема эта важнее расследования дел о преступных сообществах, о государственных закупках, о коррупции в государственных органах. Видимо, важнее расследования тотальной системы пыток во ФСИН и МВД. Надобности в особых отделах по расследованию таких преступлений СКР не видит. А вот медики — это да, угроза», – отметил Федяров.
По его мнению, появились они совсем неслучайно, так как за последнее время во всех СМИ активно обсуждались несколько громких врачебных дел.
«Никакой необходимости создавать отдельное подразделение, которое будет заниматься врачебными ошибками, на мой взгляд, нет! При расследовании любых преступлений, когда возникает необходимость в использовании специальных знаний, назначается экспертиза. Это предусмотренная уголовно-процессуальным законодательством возможность следователей обратиться к специалистам за проведением конкретных исследований», – отметил Владимир Старинский.
Он добавил, что по всем делам, связанным с врачебными ошибками, назначается судебно-медицинская экспертиза, поэтому следователям специальные знания в медицине не нужны. Соответственно, и специальный отдел тоже не нужен.
«Другими словами, дело о врачебной ошибке может расследовать любой следователь — для этого нужны не специальные знания, а всего лишь профессионализм и объективность, как и в любом другом расследовании.
Создание же отдельной структуры может усилить давление на врачей, что негативно в итоге скажется и на врачах, и на пациентах, так как медицинские работники будут строго следовать инструкции даже в тех случаях, когда объективно требуется от нее отклониться», – считает эксперт.
Он уверен, что цель СКР в данном случае – снизить общественную напряжённость, вызванную громкими делами о врачебных ошибках. И бороться с ними, конечно, надо, но есть ряд нюансов.
«Во-первых, стоит различать уголовно-правовые деяния и те «ошибки», которые обусловлены особенностями медицинской работы. Так, не всегда можно поставить правильный диагноз. И в таком случае надо выяснять, мог ли врач на основании имеющихся сведений этот диагноз поставить.
Во-вторых, уголовное преследование — это точно не тот способ, которым надо бороться с ошибками в медицине.
Стоит сделать упор на усовершенствование оборудования, обеспечение лекарственными препаратами и разработку конкретных инструкций по поведению в тех или иных ситуациях. И потом уже можно будет судить о том, следовал ли им врач, и, если нет, то почему.
Развал здравоохранения в России продолжается, попасть на прием к врачу становится невозможным, пациентов бессовестно толкают в платную медицину, а когда они умирают, так и не получив помощи, открывают охоту на врачей. Да и то, с абсолютно показушной целью, мол, вот как о вас заботимся. Видимо, ведомству Бастрыкина, действительно, стало не с чем бороться. Но только вопрос, кто ответит за закрытые больниц, фельдшерско-акушерских пунктов, служб скорой помощи? За сокращение специалистов в поликлиниках и наплыв гастарбайтеров-врачей с неизвестной квалификацией? За сокращение времени лечения и койко-мест, за рост смертности и дороговизну лекарств. Кто ответит за все это? Врачи районных поликлиник?» – заключил Владимир Старинский.
Руководитель правозащитного движения «Русь сидящая» Алексей Федяров и член Адвокатской палаты Москвы Владимир Старинский прокомментировали svpressa.ru появление новых отделов по врачебным делам в структуре Следственного комитета.
«Наверное, я чего-то не знаю о коварных замыслах врачей, но тема эта важнее расследования дел о преступных сообществах, о государственных закупках, о коррупции в государственных органах. Видимо, важнее расследования тотальной системы пыток во ФСИН и МВД. Надобности в особых отделах по расследованию таких преступлений СКР не видит. А вот медики — это да, угроза», – отметил Федяров.
По его мнению, появились они совсем неслучайно, так как за последнее время во всех СМИ активно обсуждались несколько громких врачебных дел.
«Никакой необходимости создавать отдельное подразделение, которое будет заниматься врачебными ошибками, на мой взгляд, нет! При расследовании любых преступлений, когда возникает необходимость в использовании специальных знаний, назначается экспертиза. Это предусмотренная уголовно-процессуальным законодательством возможность следователей обратиться к специалистам за проведением конкретных исследований», – отметил Владимир Старинский.
Он добавил, что по всем делам, связанным с врачебными ошибками, назначается судебно-медицинская экспертиза, поэтому следователям специальные знания в медицине не нужны. Соответственно, и специальный отдел тоже не нужен.
«Другими словами, дело о врачебной ошибке может расследовать любой следователь — для этого нужны не специальные знания, а всего лишь профессионализм и объективность, как и в любом другом расследовании.
Создание же отдельной структуры может усилить давление на врачей, что негативно в итоге скажется и на врачах, и на пациентах, так как медицинские работники будут строго следовать инструкции даже в тех случаях, когда объективно требуется от нее отклониться», – считает эксперт.
Он уверен, что цель СКР в данном случае – снизить общественную напряжённость, вызванную громкими делами о врачебных ошибках. И бороться с ними, конечно, надо, но есть ряд нюансов.
«Во-первых, стоит различать уголовно-правовые деяния и те «ошибки», которые обусловлены особенностями медицинской работы. Так, не всегда можно поставить правильный диагноз. И в таком случае надо выяснять, мог ли врач на основании имеющихся сведений этот диагноз поставить.
Во-вторых, уголовное преследование — это точно не тот способ, которым надо бороться с ошибками в медицине.
Стоит сделать упор на усовершенствование оборудования, обеспечение лекарственными препаратами и разработку конкретных инструкций по поведению в тех или иных ситуациях. И потом уже можно будет судить о том, следовал ли им врач, и, если нет, то почему.
Развал здравоохранения в России продолжается, попасть на прием к врачу становится невозможным, пациентов бессовестно толкают в платную медицину, а когда они умирают, так и не получив помощи, открывают охоту на врачей. Да и то, с абсолютно показушной целью, мол, вот как о вас заботимся. Видимо, ведомству Бастрыкина, действительно, стало не с чем бороться. Но только вопрос, кто ответит за закрытые больниц, фельдшерско-акушерских пунктов, служб скорой помощи? За сокращение специалистов в поликлиниках и наплыв гастарбайтеров-врачей с неизвестной квалификацией? За сокращение времени лечения и койко-мест, за рост смертности и дороговизну лекарств. Кто ответит за все это? Врачи районных поликлиник?» – заключил Владимир Старинский.
