Долгая дорога к родам
Реализуемую в стране реорганизацию лечебных учреждений продолжают сопровождать новые скандалы. В среду Минздрав пикетировали противники ликвидации семи малокомплектных роддомов в Ярославской области, продолжающие протестовать уже несколько недель. Региональные власти видят в активности жителей происки политической оппозиции. В Минздраве заявляют об опасности родов в «маломощном акушерском отделении». Эксперты же считают, что, пока в стране нет нормальных дорог и санитарного транспорта, ни о каком укрупнении медучреждений не должно быть и речи.
Не утихают скандалы вокруг продолжающейся второй год реорганизации российской системы здравоохранения. В среду здание Минздрава РФ в Москве пикетировали противники закрытия «неэффективного» борисоглебского поселкового роддома в Ярославской области. Рожать женщинам Борисоглебска и окрестных селений предлагается в городе Рыбинске, расположенном в 120 км от поселка, а добираться до роддома — на машинах «скорой помощи» по сельским дорогам. Проблема рожениц Ярославля — плоды одного из ключевых направлений модернизации здравоохранения — перехода на трехуровневую систему, от которого пострадал уже не один регион.
До того как приехать в столицу, недовольные граждане в течение нескольких недель протестовали у себя в районе. В конце декабря несколько беременных женщин, не желающих «рожать в машине на трассе», заняли здание борисоглебского роддома, требуя отмены решения о его закрытии. 8 января в поддержку этих требований прошел сход в Ярославле. Жители напомнили властям, утверждающим, что в регионе «прекрасно налажена транспортная система», а к роженицам «выезжает спецбригада», о мальчике, умершем в ноябре в УАЗике «скорой помощи».
Массовая реорганизация сельских больниц в Ярославской области коснулась не только борисоглебского роддома.
С 1 января 2013 года ликвидированы родильные отделения при муниципальных ЦРБ в Пошехонье, Большом Селе, Мышкине, Некоузе, Брейтово и Данилове. Весь декабрь жители этих районов собирали подписи и выходили на пикеты, пытаясь сохранить районные «родилки». Так, жители Мышкина, которым до Ярославля ехать 90 км (через паромную переправу, действующую только в навигацию) и 40 км плохой двухполосной дороги до Углича, собрали около 800 подписей с просьбой оставить им хотя бы 1 койку отделения с двумя акушерками. Слабые попытки местных властей отстоять свои роддома, предлагая варианты строительства зданий на территории ЦРБ, также не нашли понимания у областного руководства.
Региональные власти объясняют такую реакцию жителей происками оппозиции.
«Ситуация нагревается искусственно! — заявлял ранее директор департамента здравоохранения Ярославской области Сергей Вундервальд. — Раньше эти койки закрывали десятками, никто не обращал внимания. Сейчас есть политические силы, которые намерены на этом погреть руки».
По словам чиновника, решение о закрытии родильных отделений принято из-за невозможности их лицензирования: они не соответствуют требуемым параметрам. Сложные случаи будут отправлять в Ярославский перинатальный центр, обеспеченный необходимым оборудованием и персоналом. А нормальные физиологические роды – в отделения, которые остались в нескольких крупных городах области.
Для транспортировки сельских рожениц власти обещают закупить 74 машины «скорой помощи». Однако сами же чиновники признаются, что норматив прибытия «скорой» в сельской местности составляет 40 минут. Кроме того, «плечо доставки», например, от Некоуза до Углича или Рыбинска – более 130 км. И везти женщину со схватками будут даже не по федеральной трассе, а по «традиционной» российской дороге. При этом, по словам депутата областной думы Эльхана Мардалиева, на сегодняшний день вопрос обеспечения районов машинами «скорой помощи» для доставки рожениц в родильные дома других городов до сих пор не решен. «А вопрос возвращения домой после рождения ребенка? Тоже на «скорой» или на рейсовом автобусе с пересадкой?», — возмущается депутат.
Впрочем, этот вопрос уже не имеет отношения к программе модернизации здравоохранения РФ до 2020 года, в рамках которой реализуется одно из ее ключевых направлений — переход на трехуровневую систему. Этот этап реформы сводится к тому, что на первом уровне оказывается организованная по территориально-участковому принципу первичная медико-санитарная помощь. На втором уровне проводится специализированная помощь, оказываемая в стационарных условиях. Здесь предполагается создание головных региональных центров, координирующих весь объем диагностических и лечебных мероприятий по социально значимым медицинским проблемам. Третий уровень будет представлять собой высокоспециализированную медицинскую помощь.
Однако на деле переход на трехуровневую систему оборачивается обычным укрупнением лечебно-профилактических учреждений (ЛПУ).
На втором уровне создаются межмуниципальные медицинские центры, которые укомплектовывают современным оборудованием и врачами-специалистами. Например, в Карелии на этом уровне планируется организовать четыре межмуниципальных медицинских центра, которые должны обслуживать жителей нескольких десятков районов и городских поселений, что создает для тех немалые трудности.
Создание и расширение учреждений восстановительного лечения и реабилитации третьего уровня предполагает перепрофилирование части действующих стационаров и санаторно-курортных учреждений. Например, в январе такая участь ожидает детский офтальмологический санаторий в Москве. По одной информации, здание санатория на улице Удальцова передается под коммерческий геронтологический центр, по другой – переходит в собственность казенного предприятия города Москвы при одном из психоневрологических диспансеров.
При этом по всей стране территориальные ЛПУ либо присоединяют к межрайонным центрам в виде филиалов, либо вовсе закрывают. Ликвидируются монопрофильные больницы, специализированные диспансеры (онкологические, кожно-венерологические, психиатрические) становятся амбулаторными подразделениями больниц. То же самое касается роддомов и женских консультаций.
Как пояснили «Газете.Ru» в Министерстве здравоохранения, «в России в целях обеспечения качественной медицинской помощи беременным женщинам не первый год идет процесс оптимизации акушерских коек, и этот процесс сопровождается неуклонным снижением материнской и младенческой смертности в регионах».
«К родильным отделениям предъявляется целый ряд требований, — рассказала директор департамента медицинской помощи детям и службы родовспоможения Минздрава Елена Байбарина. — Помимо соблюдения санитарно-гигиенических норм и правил роддом должен быть оснащен в соответствии с требованиями всем необходимым оборудованием, системами обеспечения кислородом. Лабораторная служба должна работать круглосуточно, должно быть организовано круглосуточное дежурство медицинского персонала – врачей-акушеров, анестезиологов-реаниматологов, неонатологов, акушерок».
Что до квалификации персонала, то необходимые навыки приобретаются только при интенсивной работе роддома, считает директор департамента. «Такой опыт нарабатывается, если в роддоме ежедневно принимают по 10—20 и более родов (10—15 родов в сутки — это средний показатель для роддомов по России). В небольших родильных отделениях принимают по двое-трое родов в месяц, поэтому медицинскому персоналу в таких условиях сложно наработать и сохранить необходимые навыки. Признано, что в маломощном акушерском отделении рожать потенциально более опасно», — отмечает Байбарина.
Конкретно по акушерскому стационару Борисоглебской ЦРБ чиновница уточнила, что он расположен в деревянном здании, состояние которого не соответствует никаким нормам. Количество принимаемых здесь родов снижается: с 83 в 2007 году до 61 в 2012 году. По данным Минздрава, в настоящее время 53% женщин из Борисоглебского района на родоразрешение уезжает (как по медицинским показаниям, так и по желанию) в учреждения более высокого уровня (Ростовская ЦРБ, акушерские стационары Ярославля, областной перинатальный центр). Ежегодно из акушерского стационара Борисоглебской ЦРБ переводится 3—4 ребенка (5% от всех рожденных детей) в отделение реанимации новорожденных и недоношенных детей.
Транспортировка беременных женщин из Борисоглебского района не вызывает в министерстве обеспокоенности. К услугам рожениц собственная подстанция «скорой помощи», бригады ростовской ЦРБ, акушерская и неонатальные реанимационные выездные бригады областного перинатального центра и даже специалисты территориального центра медицины катастроф, уверяют чиновники.
Независимые эксперты говорят, что в этих машинах и будут рожать жительницы отдаленных населенных пунктов.
По словам президента Национального агентства по безопасности пациентов и независимой медицинской экспертизе, члена Национальной медицинской палаты Алексея Старченко, подобная медэвакуация крайне опасна для беременной женщины и ее ребенка. «Конечно, роддома без оборудования и персонала — это плохо, но рожать в чистом поле не лучше, — говорит эксперт. — Нельзя разрушать то, что есть, не предложив ничего взамен. И не надо кивать на Европу, где из самого отдаленного населенного пункта можно добраться до специалиста максимум за час. Понятно, что дочь губернатора доставят в роддом на самолете, а как быть простой сельской жительнице?»
По мнению Старченко, пока в стране нет нормальных дорог и соответствующего санитарного транспорта, никакой речи об укрупнении медучреждений идти не может. «Это и есть самое главное препятствие для получения доступной медпомощи, о которой так много сейчас говорят. И это издевательство над сельскими жителями, отношение к ним — как к людям второго сорта. В итоге люди не получат вообще никакой помощи — не только специализированной, но и первичной», — отмечает Старченко.
По словам эксперта, уничтожение сельской медицины началось с фельдшерско-акушерских пунктов (ФАПов).
Это была наиболее удачная форма: фельдшер знал жителей, их хронические болезни, осуществлял патронаж за новорожденными. И именно разрушаемая сейчас система была трехуровневой: ФАП – Центральная районная больница – областная клиническая больница (специализированный диспансер). «Объединение, укрупнение – все это уже было и потом развалилось как неработающее, — говорит Старченко. – Мы движемся по спирали, как обычно, забывая о человеке – работающем на три ставки враче и простом пациенте».
По словам акушерки одного из районных родильных отделений Московской области, риск родовой травмы или развития сепсиса, которыми сопровождаются роды в пути, несоизмерим с проблемами, возникающими в маломощном роддоме. Более того, при надлежащей постановке дела малокомплектный роддом гораздо комфортнее для женщины и ребенка, чем крупный перинатальный центр: здесь меньше внутрибольничной инфекции, нет «потока», при котором невозможно обеспечить роженице индивидуальный подход, а близость к дому и семье обеспечивает ей психологический комфорт, что благотворно сказывается на лактации. Женщина быстрее восстанавливает силы и выписывается, чем обеспечивается пресловутый «оборот койки».
«До развала Союза такие маленькие отделения были у нас повсеместно, — рассказала собеседница «Газеты.Ru». – Потом они начали приходить в упадок и «естественным» образом закрываться. А сейчас их решили прикончить все разом. Так, видимо, проще, чем делать ремонт и покупать для нас новое оборудование».
По мнению главы Лиги защитников пациентов Александра Саверского, судьба каждого малокомплектного ЛПУ должна решаться не по разнарядке, а индивидуально.
По его словам, из двух абсолютно одинаковых по формальным признакам роддомов один может работать эффективно, а в другом надо разгонять половину персонала и «сажать» главврача. А так люди подозревают, что единственная цель реорганизации – сокращение расходов. «Прежде чем заниматься укрупнением, необходимо проводить публичные слушания с общественными силами, — считает эксперт. – В том же Ярославле есть отделение Лиги защитников пациентов. Если бы власти объявили о своих планах заранее, выслушали предложения жителей и профессионального сообщества, детально обсудили ситуацию и попытались найти компромисс, сегодняшних акций протеста не было бы».
