Дефицитная онкология
Национальная программа борьбы с онкологическими заболеваниями, о необходимости которой много лет говорят специалисты, должна появиться в России к лету. Документ будет собран из «приведенных к общему знаменателю» региональных предложений и имеющегося опыта. И, как надеются онкологи, позволит переломить нынешнюю катастрофическую ситуацию в отрасли. Правда, заработает «план национального спасения» только в том случае, если будет подкреплен финансово.
Онкологическая программа, как залог безопасности страны
По мнению экспертов, сегодня онкологическая помощь в нашей стране не имеет системного характера. Между тем, постоянно действующая онкологическая программа, к созданию которой Россия только еще подходит, есть не только в странах Евросоюза, но и в Белоруссии и Казахстане. «Сегодня в стране нет понимания того, что такое онкология, и почему она должна стать главным приоритетом, — заявил главный онколог Минздрава, директор ФГБУ «Российский онкологический научный центр им. Н.Н. Блохина» (РОНЦ) Михаил Давыдов в ходе Десятого форума Движения против рака. — Это гигантская многопрофильная дисциплина, и такой она должна рассматриваться, а не вкупе с другими заболеваниями». Именно по этому пути пошли на Западе: создано Европейское агентство по изучению рака, работают системно изучающие проблему международные институты.
Кроме того, по словам главного онколога, здравоохранение — это часть системы безопасности страны. Поэтому идеологически и структурно оно должно быть единым на всей территории России. «Но у нас ответственность за здравоохранение повешена на регионы, — отмечает Давыдов. — Головные центры, призванные осуществлять методическое руководство, — это довольно условно, ведь кто платит деньги, тот и заказывает музыку. Отсюда мы получили здравоохранение первого, второго и неизвестно какого еще класса. Закон о разграничении полномочий между центром и регионами не должен касаться медицины, так же как не касается обороны. Представьте, если бы ответственность за боеспособность воинских частей страны возложили на губернаторов».
«Проблемы онкологии в регионах известны: пациенты ждут несколько месяцев, с трудом получают радиологическую помощь. Иногда оборудование простаивает, не хватает онкологов, радиологов, а главное — нет контроля лечения», — рассказал главный внештатный онколог Северо-Западного федерального округа, директор ФГБУ «НИИ онкологии им Н.Н. Петрова» Алексей Беляев.
По словам Давыдова, российский план борьбы с раком, над которым сейчас работает Ассоциация онкологов России, должен объединить государственные программы и частные проекты, и выстроить вертикаль управления онкологической службы страны. А в его основу лягут «приведенные к общему знаменателю» региональные программы по оказанию онкологической помощи и анализ финансовых и организационных возможностей регионов. В Национальную программу войдут такие направления, как повышение онконастороженности врачей всех специальностей, обеспечение ранней диагностики, укрепление материально-технической базы онкослужбы, организация паллиативной помощи, полное и своевременное обеспечение пациентов лекарствами. Горизонт противораковой программы должен составлять не менее 10 лет, считает Давыдов: «это многолетняя этапная работа, в один заход ее не решить».
Позади планеты всей
Пока же смертность от злокачественных опухолей в России одна из самых высоких в мире. На Форуме вновь прозвучала печальная онкологическая статистика. Ежегодно в стране заболевают раком около 500 тысяч человек. Примерно у половины из них рак выявляется на поздней, третьей-четвертой, стадии, поэтому около 300 тысяч пациентов погибают. Около 100 тысяч больных умирают в течение года после постановки диагноза. Это один из худших показателей в мире. В развитых странах заболеваемость онкологией выше. Например, в США она вдвое больше, чем в России. Но смертность при этом в два раза ниже. Объяснение простое: здесь большее количество случаев выявляют на ранних стадиях, а терапию проводят вовремя, в полном объеме и при помощи современных препаратов.
По мнению специалистов, россияне могли бы реже умирать от рака, но система диагностики в России далека от совершенства, а население и даже медработники крайне плохо осведомлены о современных методах профилактики онкозаболеваний. Государство не выполняет своих обязательств по лечению трех миллионов больных раком россиян, не имеющих средств на лекарства, а также по ранней диагностике для остальных граждан — в стране нет ни одной скрининговой программы. А сама отрасль катастрофически недофинансирована.
Дефицит средств
Среднестатистические затраты фонда ОМС на одного онкопациента составляют около 750 тысяч рублей. При этом нередки случаи, когда по квоте на лечение больного онкоцентры получают по 100 тысяч рублей, а тратят 1,5 миллиона, которые вынуждены находить самостоятельно. Квоты на одного больного ребенка крайне малы: 129–137 тысяч рублей, поэтому для медицинских центров так важна поддержка благотворительных фондов. Дефицит средств испытывают не только онкодиспансеры в депрессивных регионах страны, но и ведущие федеральные центры. Так, РОНЦ им. Н. Н. Блохина финансируется государством лишь на треть от реальных потребностей.
Расходы на лекарства в России в два раза ниже, чем в Польше, и в семь раз ниже, чем в Германии. Из-за дефицита финансирования примерно две трети онкобольных не получают адекватного химиотерапевтического лечения, а три четверти — адекватного лучевого лечения. Каждую третью упаковку лекарств от рака онкологические пациенты покупают за свой счет. Что касается таргетных противоопухолевых препаратов, которые точечно поражают клетки опухоли и не затрагивают окружающие ткани, то ими обеспечены лишь 2-5% нуждающихся. Кроме того, экономия на специальном оборудовании и реактивах приводит к ошибкам в лечении: не видя весь гистохимический спектр опухоли, врачи могут назначать препараты, неэффективные для пациента.
По данным Ассоциации онкологов России, для того, чтобы обеспечить всех онкопациентов в России необходимыми лекарствами, требуется 435 миллиарда рублей — это в 10 раз больше, чем выделяется в настоящее время.
«Российские врачи могут и делают очень многое. Но без комплексной и всеобъемлющей поддержки государства создавать эти возможности очень сложно», — заявил заместитель председателя правления Ассоциации онкологов РФ Дмитрий Борисов.
Дефицит кадров
Причем, инвестиции эти должны быть всеобъемлющими, включая и вложения в подготовку кадров — высокие технологии требуют высокого профессионализма, пояснил Борисов. На Форуме, проходившем под лозунгом «Онкология — предел возможностей» федеральные центры демонстрировали свои без преувеличения фантастические достижения. И тем страшнее выглядит то, что происходит на периферии.
Сегодня лечить онкологических больных может любая многопрофильная клиника, рассказали специалисты. В регионах за их лечение нередко берутся обыкновенные больницы, так как в этом случае медицинское учреждение получает значительные суммы по ОМС. Но такая помощь вне специализированных учреждений, где есть возможность проводить комплексное и комбинированное лечение, приводит к нарушению стандартов, а значит, и к возникновению рецидивов. Не говоря уже о неграмотности специалистов «первичного звена» — огрехи неадекватной хирургии «не закрывает» последующая химеотерапия. Еще и поэтому Ассоциация онкологов настаивает на создании вертикальной структуры управления системой онкологической помощи, с опорой на региональные и федеральные институты и на диспансеры, которые находятся в этом регионе.
«Клинические рекомендации нами разработаны, они представлены в Минздрав, они тиражируются в регионах, другое дело, что они не везде выполняются», — говорит Давыдов. По его словам, сегодня уровень высокой хирургии доступен единицам. И дело не в недостатки талантливых врачей, а в отсутствии системы подготовки. «В нашем Центре тридцатилетние хирурги играючи проводят за два часа сложнейшие операции, которые, когда мы их только начинали разрабатывают, длились по 10 часов, — рассказал Давыдов. — Почему? Потому, что они правильно обучены и получили готовую технологию. Сегодня многое уже стоит на потоке. Но для этого надо обучать региональных врачей, показывать возможность проведения сложнейшей хирургии именно в их условиях. Новые технологии появляются постоянно. И их надо донести до людей, вселить уверенность в способности решения тех задач, к которым они никогда прежде не подходили».
