Что нужно знать о внутрибольничном заражении ВИЧ?
Академик Вадим Покровский. Фото: the-village.ru
В Подмосковье впервые в России запретили использовать многоразовые стеклянные капилляры для забора крови из пальца. Это было сделано после того, как областной центр СПИДа сумел доказать связь внутрибольничного заражения ребенка ВИЧ-инфекцией с использованием капилляра. Различные случаи передачи инфекции через нестерильные инструменты регистрируются и в других регионах страны. О том, почему до сих пор остается вероятность подхватить ВИЧ в больнице, и что нужно для того, чтобы свести ее к нулю, рассказал «МедНовостям» руководитель Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом академик РАН Вадим Покровский.
По информации Роспотребнадзора в 2007 – 2014 годах в России (без учета случаев заражения при переливании крови) зарегистрировано 20 случаев ВИЧ-инфицирования в больницах. В 14 из них пострадали дети. Эти данные можно считать исчерпывающими?
— Что касается детей, думаю, да. В основном все случаи внутрибольничного инфицирования ВИЧ фиксируются у детей. Это происходит потому, что, с учетом многофакторности передачи ВИЧ, доказать внутрибольничное заражение у взрослых людей гораздо сложней, чем у детей. Когда начинается расследование случаев, связанных со взрослыми, очень трудно исключить половой путь заражения или результат употреблении наркотиков. Поэтому все они автоматически списываются на эти факторы. А у детей таких факторов риска нет. И если мать ребенка здорова, сразу возникает подозрение на внутрибольничное заражение. Но наличие случаев инфицирования детей говорит нам о том, что есть они и среди взрослых. Мы их просто не можем выявить.
Первое ЧП, потрясшее всю страну, произошло 25 лет назад, когда еще вообще мало знали про ВИЧ. После этого, казалось бы, ситуацию взяли под контроль. Но, как оказалось, не надолго. Что произошло?
— Вспышка внутрибольничной ВИЧ-инфекции, которую нам удалось раскрыть в 1989 году, началась в Элисте и распространилась потом на Ростов и Волгоград. Тогда пострадали 200 детей. После этого врачи очень испугались. И в стране лет 15 не было случаев заражения, связанных с оказанием медпомощи. А потом сменилось поколение медработников, пришли другие люди, началась расхлябанность. Кроме того, наши СМИ перестали говорить о ВИЧ-инфекции. Наоборот пошли сплошные победные реляции о том, что у нас распространение ВИЧ только снижается.
И вот результат: число ВИЧ-инфицированных в стране катастрофически увеличивается, а настороженность падает. Поэтому я всячески призываю наших врачей усилить контроль за проведением всех парентеральных процедур. Это единственный способ избежать максимального числа заражений. Особенно, когда речь идет о детях, которые, в отличие от взрослых, не могут заметить, что им делают инъекции нестерильным шприцем, и сделать замечание.
Но ведь сейчас практически повсеместно используются одноразовые шприцы
— Вовсе не обязательно пользоваться только одноразовыми инструментами. Главное, чтобы соблюдались все правила дезинфекции. Тем более, что пластиковые шприцы, на самом деле, вовсе не одноразовые. Использовать их можно несколько раз, а вот стерилизовать нельзя – расплавятся. Поэтому и оказалось, что пластиковые инструменты принципиально не решили проблему. Доходило до смешного: где-то в 90-е годы я получил письмо, автор которого возмущался тем, что пластиковые шприцы нельзя стерилизовать, так как при нагревании они сразу деформируются. Так что, разруха не в шприцах, а в головах.
Кроме шприцов есть и другие инструменты, и не все они одноразовые.
— Есть. Те же самые капиллярные трубочки есть и стеклянные, и пластиковые. Но для многоразовых существуют правила стерилизации. Кстати, сами по себе эти трубочки менее опасны в плане передаче инфекции, все случаи передачи инфекции связаны, в основном, с уколами. Дело в том, что в трубочки только собирают кровь, которая вытекает из пальца. Резаные раны вообще менее опасны, так как кровь вытекает, и сама играет определенную защитную роль. А при колотых ранах кровь не течет, и при инъекциях нестерильным шприцем как раз и происходит занос инфекционного материала внутрь. Поэтому так опасны шприцы, которыми до этого укололи человека с ВИЧ-инфекцией или гепатитом.
Одно время было много разговоров об инфицировании через стоматологические инструменты. Правда, речь шла о гепатите.
— Такое инфицирование тоже нельзя отрицать, оно вполне возможно, если не меняется использованный инструмент. К тому же вирус гепатита В более устойчив, чем ВИЧ. Но вот ни одного случая заражения ВИЧ-инфекцией в мире по вине стоматолога, который бы удалось доказать, я не знаю.
Но если даже одноразовый инструментарий не гарантирует от заражения, как же решать эту проблему?
— Мы делаем серьезную ошибку, когда употребляем термин «одноразовый инструментарий». Нам нужен саморазрушающийся инструментарий. Или такой, который блокируется после однократно использования так, чтобы его нельзя было использовать повторно (например, при образовании в шприце пробок). Такие шприцы уже есть по всему миру. По-английски они называются self-destruction.
Да и многие наши отечественные изобретатели присылали мне свои предложения. Но такой инструментарий стоит немного больше в производстве, и промышленность не торопится его внедрять, пока не будет соответствующего распоряжения наших надзорных органов. Но я думаю, что это следовало бы сделать и постепенно в течение нескольких лет перейти на инструменты, которые нельзя использовать дважды.
Кроме инструментов есть еще руки медиков. Нередко приходится наблюдать, как процедурные медсестры, которые работают в перчатках, не меняют их после смены пациента, в лучшем случае споласкивают под краном.
— Это, безусловно, нарушение. И с такими нарушениями надо бороться. Санитарная служба не может отследить все. Поэтому это остается на совести медработников и бдительности самих пациентов, которые должны сделать замечание, если что-то, по их мнению, делается неправильно. Обезопасить себя конечно, очень важно для медработников. Но все-таки их долг, в первую очередь, беречь пациентов.
Во время недавнего обсуждение проекта госстратегии борьбы с ВИЧ некоторые возражали против расширения обязательных тестов на ВИЧ. Мотивируя это тем, что государство расписывается в отсутствии системы защиты пациента от инфицирования при выполнении инвазивных вмешательств. В то время, как должно гарантировать, что биоматериал одного пациента ни при каких обстоятельствах не может попасть другому пациенту или медику.
— Не надо путать эти вещи. Тестирование населения проводится для ранней диагностики, а не для того, чтобы защищать медиков и других пациентов от ВИЧ-инфекции в больнице. Более того, одна из причин внутрибольничных вспышек заключается в том, что медики думают, что пациенты с ВИЧ-инфекцией находятся где-то в центрах СПИД или специализированных стационарах. А к ним в гинекологию или хирургию такие пациенты попасть не могут.
У нас сейчас не госпитализируют людей на операцию без справки об отсутствии ВИЧ-инфекции. И спрашивают эту справку с какого-нибудь старичка, который уже лет 30 не вспоминал о сексе – иначе не возьмем на операцию по шунтированию сердца. Такое тестирование нам действительно не нужно. Его надо проводить среди тех групп, где инфекция наиболее распространена, а это у нас сейчас люди в возрасте от 25 до 40 лет. Уровень ВИЧ-инфекции в среде взрослых сексуально активных людей сейчас очень высок и достигает 2%. А это значит, что каждый может столкнуться с ВИЧ-инфекцией в своей постели.
