Статья. «Возраст согласия» (Е.Восканян) («Медицинский вестник», 2015, N 4-5)
«Медицинский вестник», 2015, N 4-5
ВОЗРАСТ СОГЛАСИЯ
Действующим российским законодательством закреплено приоритетное право детей на охрану здоровья. На практике же при оказании им медицинской помощи в стационаре нередко возникают проблемы правового, социально-экономического, психологического, этического и иного характера. Эти темы обсудили на заседании круглого стола в Комитете Госдумы РФ по охране здоровья.
Не без особенностей
Депутат Госдумы РФ, руководитель проекта «Качество жизни (Здоровье)» партии «Единая Россия» Салия Мурзабаева отметила, что при оказании медицинской помощи несовершеннолетние за некоторыми исключениями обладают всеми общими правами, установленными действующим законодательством. Более того: помимо общих для всех пациентов норм, на защиту правового статуса несовершеннолетних направлен ряд специальных положений действующего законодательства. Так, в ст. 7 закона N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан» регламентировано, что дети имеют приоритетные права при оказании медпомощи. Отдельные права несовершеннолетних определены и в ст. 54. Также в 1998 году был принят закон N 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», согласно которому государственная политика в интересах детей определена приоритетной областью деятельности органов исполнительной власти России. — Законодательное регулирование правового статуса детей при оказании медицинской помощи в России базируется не только на нашем законодательстве, но и на общепризнанных международных нормах, — уточнила Салия Мурзабаева. Однако правоприменительная практика в этой сфере имеет ряд особенностей, и родителям маленьких пациентов приходится сталкиваться со многими сложностями. В частности, действующим законодательством закреплено право несовершеннолетних на получение информации о состоянии здоровья в доступной для них форме. Но большинство медицинских работников не обладают знаниями по адаптации предоставляемой информации несовершеннолетнему пациенту. При этом законодательством РФ не определен нижний предел возраста, с которого ребенку должна передаваться информация о состоянии его здоровья. — В основном врачи предпочитают общаться с родителями ребенка даже после достижения им 15-летнего возраста, игнорируя наличие права на получение информации о состоянии здоровья у данной категории пациентов, — посетовала кандидат юридических наук, доцент кафедры медицинского права Первого МГМУ им. И.М.Сеченова Юлия Павлова. Вместе с тем, согласно ст. 57 Семейного кодекса РФ, ребенок с десяти лет вправе высказывать свое мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его интересы. — Возможно, этот возраст стоит принять за нижний предел, после которого ребенку может быть в доступной форме предоставлена информация о состоянии его здоровья, — считает Юлия Павлова.
«Законные» сумбур и противоречия
Другой важный вопрос: возраст согласия на медицинское вмешательство. Сегодня, в соответствии с законом N 323-ФЗ, право на информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство или на отказ от него имеют несовершеннолетние старше 15 лет. Исключение допускается при оказании наркологической помощи, при необходимости трансплантации. В то же время по Семейному кодексу РФ всю полноту ответственности в случае ухудшения физического, психического и нравственного состояния подопечного несовершеннолетнего ребенка до достижения им 18 лет продолжают нести родители. В этих условиях, по мнению участников дискуссии, необходимо задуматься о возможности принятия самостоятельного решения в отношении своего здоровья несовершеннолетним, не достигшим 18 лет, особенно в репродуктивной сфере. — Забеременев в 15 лет, девочка не расскажет об этом родителям, побоявшись их реакции. Она самостоятельно примет недетское решение о прерывании беременности. Если врач проинформирует об этом родителей без ее согласия, то ему придется понести юридическую ответственность за разглашение врачебной тайны, — отметила Юлия Павлова. С таким положением вещей явно не согласна заместитель начальника Департамента государственной политики в сфере защиты интересов детей Минобрнауки России Людмила Вакорина: — Не учитывать позицию родителей в отношении прерывания беременности у их дочери нельзя. Пятнадцатилетний подросток не может самостоятельно принимать такие серьезные решения, которые могут испортить всю его жизнь. Если врач боится наказания за разглашение врачебной тайны, ему следует постараться найти подход к такой девочке, рассказать ей о последствиях аборта. Возможно, после доверительной беседы с ним она передумает или решит посоветоваться с родителями. — Безусловно, это неправильно, — поддержу коллегу главный врач РДКБ Николай Ваганов. — Например, в нашей больнице есть специальная инструкция, по которой во время беседы медработника с ребенком, в том числе старше 15 лет, присутствуют родители. Это касается и процедуры, во время которой ребенок должен изъявить свое согласие. Родители следят за этой процедурой, и никаких проблем у нас не возникает. Но я тоже считаю, что надо увеличивать возраст и спрашивать разрешение на вмешательство с 18 лет. — На мой взгляд, необходимо отражать в медицинской документации согласие пациента на передачу информации о нем определенному кругу лиц, а также ее объем. К сожалению, пока подобные записи практически отсутствуют. Очевидно, этот вопрос не оговаривается медицинскими работниками при общении с подростками в связи с низкой правовой грамотностью обеих сторон, — уверен заведующий кафедрой правоведения Пермского ГМУ им. Е.А.Вагнера Владимир Куранов. По его мнению, информированное добровольное согласие — не просто формальность. Пациент должен осознавать предоставляемую ему информацию, свое состояние и предлагаемые методы лечения. — Чтобы дать такое согласие, действительно осознанное, информированное и добровольное, пациент должен обладать определенным уровнем знаний, жизненным опытом, — рассуждает эксперт. — Сегодня по общему правилу уже в 15 лет можно принимать подобные решения. Я поддерживаю предложение о повышении этого возраста. Директор Департамента медицинской помощи детям и службы родовспоможения Минздрава России Елена Байбарина добавила, что вопросы возникают не только в части добровольного информированного согласия, но и права на отказ от медпомощи. Возможны ситуации, когда от помощи несовершеннолетнему отказываются его законные представители. — При этом ребенок может находиться в опасном для жизни состоянии. Важно, что закон об охране здоровья граждан предусматривает право медицинской организации обратиться с заявлением в суд и поставить вопрос об оказании медицинской помощи несовершеннолетнему в недобровольном порядке, — считает Елена Байбарина. Владимир Куранов напомнил, что гражданские дела подлежат рассмотрению в течение двух месяцев, но в случае, когда речь идет о жизни ребенка, нельзя медлить. — Необходимо сократить срок рассмотрения таких заявлений до пяти дней, а по ходатайству медорганизации они должны рассматриваться в тот же день. К заявлению следует прикладывать обоснованное мотивированное заключение врачебной комиссии, подтверждающее, что пациент находится в состоянии, угрожающем жизни, и возможен летальный исход, — уверен эксперт.
Возле мамы
Волнует профессиональное сообщество и возможность пребывания родителей с ребенком в стационаре. Хотя закон N 323-ФЗ предусматривает такое право, но медицинские показания, являющиеся основанием для совместного пребывания родителя с ребенком в стационаре, не определены. — Эта норма была включена в закон из гуманных побуждений, чтобы реализовывать подобную возможность тогда, когда для этого есть условия, — поясняет Елена Байбарина. — Минздрав за совместное пребывание в палате мамы и ребенка, и во многих лечебных учреждениях есть специальные койко-места для родителей, раскладушки, раздвижные кресла-кровати. В некоторых же клиниках нет возможности поставить даже раскладушку. По словам Елены Байбариной, недавно ведомство выпустило информационное письмо, разрешающее родителям находиться вместе с детьми в реанимации. — Я много лет проработала в реанимации и не вижу препятствий этому. Опасения, что посетители могут принести инфекции, преувеличены. Если родители здоровы, не стоит искусственно препятствовать их желанию быть рядом с ребенком, — подчеркнула эксперт. Юлия Павлова поддержала необходимость пребывания родителей с детьми в стационаре, но отметила, что для начала нужно создать условия как для маленьких пациентов, так и для их родителей. Подводя итоги, участники круглого стола высказали мнение, что нарушения прав несовершеннолетних пациентов часто связаны с недостаточным уровнем правовой, деонтологической и психологической подготовки медицинских работников. Чтобы обеспечивать права несовершеннолетних пациентов в полной мере, требуются комплексные решения: внедрение эффективных организационных и медицинских технологий оказания помощи детям, осуществление ведомственного и внутреннего контроля за реализацией прав пациента.
Е.ВОСКАНЯН
Москва
Подписано в печать
10.02.2015
