«Материа Медика» — российская фармкомпания, выпускающая гомеопатические средства и распространяющая их в качестве безрецептурных препаратов. (Подтвердить эффективность гомеопатических средств не смогло ни одно двойное слепое плацебо-контролируемое рандомизированное исследование.) Некоторые из своих препаратов компания именует «релиз-активными», не указывая при этом явно, что они представляют собой точно такую же гомеопатию. Аффилированные с компанией исследователи пытаются публиковать в научных журналах статьи, якобы иллюстрирующие реальность эффекта «релиз-активности», изобретенного Олегом Эпштейном, директором «Материа Медика», и периодически в этом преуспевают.
В 2018 году компания стала лауреатом антипремии за активную лженаучную деятельность, присуждаемой Министерством науки и образования.
Теперь же вслед за антипремией последовал и второй «панч» по «Материа Медике» — отзыв статьи из PLoS ONE, которая была опубликована аффилированными с компанией исследователями в 2014 году. Статья была отозвана после того, как биолог и популяризатор науки Александр Панчин вместе с химиком Евгенией Дуевой опубликовали на платформе PLoS ONE комментарий, развенчивающий «замаскированную гомеопатию» работы Эпштейна и его коллег.
Этот комментарий был не первым, признает в разговоре с «Чердаком» Панчин. Они с Дуевой писали опровержения не только на статью в PLoS ONE, но и в другие журналы, где также публиковались исследователи, связанные с «Материа Медикой». Первой на такое письмо отреагировала редакция журнала Journal of Medical Virology. Но журнал не стал отзывать уже опубликованную статью, а просто опубликовал критику Панчина и Дуевой в рубрике «Письма в редакцию». Что, по словам биолога, можно даже рассматривать как помощь замаскированным гомеопатам, поскольку, во-первых, из-за ссылки на псевдонаучную публикацию импакт-фактор последней только подрос, а во-вторых, публикация критики дала аффилированным с «Материа Медикой» авторам право на вторую публикацию, с ответом.
Кроме Journal of medical virology и PLoS ONE, Панчин с Дуевой писали опровержения и на другие статьи, посвященные «релиз-активности», которые публиковали другие международные журналы (среди них Antiviral Research, Antiviral Therapy, International journal of infectious diseases и Journal of diabetes research). Однако редакции этих журналов, как рассказывает биолог, пока никак не отреагировали на критику опубликованных ими псевдонаучных статей.
— Но история с PLoS ONE показывает, что мы, возможно, пока слишком мало подождали, — говорит Панчин. Следует отметить, что критический комментарий к публикации Эпштейна и коллег был оставлен 15 марта 2017 года, а отозвал статью PLoS лишь 3 мая 2018-го: на то, чтобы провести внутреннее расследование и принять решение отозвать статью, у редколлегии ушло больше года. В то время как на то, чтобы провести рукопись оригинальной статьи через рецензирование и довести дело до публикации, у PLoS ушло пять месяцев: рукопись поступила в редакцию 6 января 2014 года, а 9 мая уже была опубликована.
Критику Панчина и Дуевой вкратце можно представить как следующий набор претензий к исследованию.
Что дальше
По словам Панчина, теперь есть смысл, во-первых, продолжать ждать реакции других журналов, имевших честь опубликовать на своих страницах отчеты о реальности «релиз-активности» «криптогомеопатических» препаратов типа «Анаферона» или «Артрофоона», а во-вторых, писать уже не критические разборы отдельных статей из корпуса текстов «Материа Медика», а более широкую критику, разбор общих для подобных текстов ходов и приемов, который мог бы впредь служить предупреждением и пособием для рецензентов научных журналов. Опровергать каждую статью в отдельности — достаточно трудоемкий процесс, который кроме времени требует еще и вполне определенных знаний и навыков, и последних, признается Панчин, «с ходу» для обстоятельной критики не всегда хватает.
Удастся ли, даже добившись отзыва большинства «криптогомеопатических» статей из международных научных журналов, подорвать притязания Эпштейна — вновь напомним, действующего членкора Российской академии наук — и его единомышленников на научную обоснованность «релиз-активности»?
Впрочем, дело тут не только в корректировке «гамбургского счета», т. е. неформального рейтинга в кругу ученых. Он-то, как отмечает Панчин в разговоре с «Чердаком», и так нулевой. Когда два года назад в результате слияния прежде разделенных академий в одну Эпштейн оказался в числе членкоров РАН, это вызвало у представителей научной общественности возмущение, однако обратного хода, насколько можно судить, этому избранию уже нет: «Чердак» изучил устав РАН и не нашел там описания ни процедуры исключения из числа академиков (в действительные члены избираются ученые, обогатившие науку «трудами первостепенного научного значения», а члены-корреспонденты, соответственно, «выдающимися научными трудами»), ни необходимых условий, при которых подобный вопрос в принципе мог бы ставиться.
Речь тут, однако, о статусе в глазах гораздо более широкой аудитории, не имеющей обыкновение изучать научные статьи на досуге и следить за динамикой «гамбургского счета». В эту аудиторию входят как рядовые потребители, «голосующие рублем» за «Анаферон» и прочие «релиз-активные» препараты, так и люди, принимающие решения в области здравоохранения, — например, комитет по здравоохранению правительства Санкт-Петербурга в 2014 году рекомендовал «Анаферон детский» в качестве одного из средств для экстренной профилактики клещевого энцефалита.
— Мы стараемся работать сразу по многим направлениям, — отвечает Панчин на вопрос о том, каковы могут быть дальнейшие маневры в деле разоблачения «релиз-активности». — Только отзыва научных статей не хватит для того, чтобы свалить такого гиганта.
Ждать ли ответный удар
После антипремии за лженаучность «Материа Медика» выпустила пресс-релиз, в котором заявила, что «проводимая в течение последнего года антигомеопатическая кампания является по своей сути коммерческим проектом, направленным против интересов конкретных фармацевтических производителей», упоминала, что в 2006 и 2007 годах представители компании получали премии Правительства РФ в области науки и техники за свои препараты, и отметила, что рассматривает возможность обращения в суд с иском о защите деловой репутации. Прошло, однако, почти три месяца, но иск так и не был подан (насколько известно «Чердаку»).
В опубликованном PLoS ONE тексте по поводу отзыва статьи об измерении «релиз-активности» антител к интерферону значится, что все, за исключением одного (просто не ответившего на письма), авторы не согласны с решением редакции и считают результаты своего исследования корректными. «Чердак» направил запрос в пресс-службу «Материа Медики» о том, переживают ли в компании из-за отзыва одной из своих статей; ответа на запрос к моменту публикации этого текста не последовало.
Сопутствующие потери
И наконец, стоит отметить, что в истории с отзывом статьи «стыдливых гомеопатов» урон наносится не только научной репутации авторов статьи, но и самому журналу PLoS ONE.
30 лет назад физик Алан Сокал добился публикации статьи о «трансформативной герменевтике квантовой гравитации» в журнале Social Text, а после выступил с заявлением, что его текст — лженаучный вздор и, соответственно, те, кто его опубликовал, также не заслуживают звания ученых.
С тех пор подобные акции остаются популярным инструментом борьбы с некачественными научными журналами. Так, например, в 2008 году биоинформатик Михаил Гельфанд с коллегами из газеты «Троицкий вариант — Наука» смогли опубликовать в «Журнале научных публикаций аспирантов и докторантов» статью, текст которой был сгенерирован алгоритмом SciGen, чтобы продемонстрировать несостоятельность журнала, — тот уже через две недели был исключен из списка ВАК. А в прошлом году два последователя Сокала опубликовали в журнале открытого доступа Cogent Social Sciences статью, части которой также были сгенерированы при помощи алгоритма, а суть сводилась к утверждению, что пенис — это концептуальная сущность, являющаяся «универсальным перформативным источником сексуального насилия и основной концептуальной движущей силой изменения климата».
PLoS ONE — один из наиболее значимых журналов, работающий по принципу «открытой науки»: все материалы, публикуемые в нем, доступны по лицензии Creative Commons. Его возникновение напрямую связано с неудовлетворенностью ученых традиционной бизнес-моделью распространения научного знания издательствами, работающими по принципу подписки и возлагающими экономическое бремя распространения знания на читателей.
Cейчас у PLoS уже семь журналов, и все они работают под одной и той же схеме: редакторы не отбирают статьи для публикации, руководствуясь редакционной политикой в определении того, что «важно» и «интересно» их аудитории, а доводят до публикации все рукописи, что проходят научное рецензирование, после того как авторы оплатят эту публикацию. Это, как утверждает издательство, позволяет редакции заменить вопрос «подходит ли статья журналу?» на вопрос о том «годится ли эта статья для того, чтобы попасть в летопись научного процесса?» и, таким образом, в разы увеличить оборот научного знания, к которому может прикоснуться любой заинтересованный читатель совершенно бесплатно.
До 2016 года PLoS ONE, мультидисциплинарный «мегажурнал» издательства, удерживал мировую пальму первенства по числу публикуемых за год статей (за 2013 год он выпустил 31 509 статей, 22 054 в 2016-м) и до сих пор остается основным источником дохода для всего PLoS (с каждой принятой к печати статьи журнал получает от авторов $ 1495).
И вот — пожалуйста, в одном их флагманских журналов движения за открытую науку появляется и четыре года «висит» статья, которая, в сущности, мало чем отличается от статей Сокала и его последователей, поскольку она не полна ошибок или технических погрешностей (такие случаи у PLoS ONE уже были), а псевдонаучна. Сокал утверждал, что его успех иллюстрирует лженаучность «постмодернизма», якобы обосновавшегося в редакции Social Text; в том же духе высказывались и авторы «концептуального пениса», которые на основании того, что их статью приняли к печати, заявили о политической ангажированности не только конкретной редакции, но и всей области гендерных исследований в целом. Эпштейн с коллегами же подобных заявлений не делали, поскольку не ставили перед собой задачу продемонстрировать широкой публике недостатки издательского процесса — они ей, в общем-то, просто воспользовались, добавив себе и «Материа Медике» в актив еще одну научную публикацию в международном журнале. Панчин и Дуева, разоблачившие квазинаучность этой публикации четыре года спустя, никаких претензий к самому PLoS ONE тоже не выдвигают.
Тем не менее то, что статья исследователей «релиз-активности» несколько лет продержалась на сайте PLoS ONE, а ее отзыв занял у журнала в два раза больше времени, чем ее публикация, не может не тревожить. Способна ли в принципе бизнес-модель, придуманная для освобождения научной коммуникации от греха монетизации научных сенсаций и сделавшая своим клиентом не читателя, а стремящегося опубликоваться автора, удержаться от другого соблазна — сугубо рыночной успешности? Может ли PLoS ONE, несколько лет назад вышедший на самоокупаемость, продолжать следовать декларируемой им цели, «ускорять обращение знания», сопротивляясь тому, что диктует ему рынок, — наращивать прибыль, увеличивая объем производства (публикуя все большее число статей) и сокращая время между первой встречей с клиентом (автором) и заключением сделки?
«Материа Медика» — российская фармкомпания, выпускающая гомеопатические средства и распространяющая их в качестве безрецептурных препаратов. (Подтвердить эффективность гомеопатических средств не смогло ни одно двойное слепое плацебо-контролируемое рандомизированное исследование.) Некоторые из своих препаратов компания именует «релиз-активными», не указывая при этом явно, что они представляют собой точно такую же гомеопатию. Аффилированные с компанией исследователи пытаются публиковать в научных журналах статьи, якобы иллюстрирующие реальность эффекта «релиз-активности», изобретенного Олегом Эпштейном, директором «Материа Медика», и периодически в этом преуспевают.
В 2018 году компания стала лауреатом антипремии за активную лженаучную деятельность, присуждаемой Министерством науки и образования.
Теперь же вслед за антипремией последовал и второй «панч» по «Материа Медике» — отзыв статьи из PLoS ONE, которая была опубликована аффилированными с компанией исследователями в 2014 году. Статья была отозвана после того, как биолог и популяризатор науки Александр Панчин вместе с химиком Евгенией Дуевой опубликовали на платформе PLoS ONE комментарий, развенчивающий «замаскированную гомеопатию» работы Эпштейна и его коллег.
Этот комментарий был не первым, признает в разговоре с «Чердаком» Панчин. Они с Дуевой писали опровержения не только на статью в PLoS ONE, но и в другие журналы, где также публиковались исследователи, связанные с «Материа Медикой». Первой на такое письмо отреагировала редакция журнала Journal of Medical Virology. Но журнал не стал отзывать уже опубликованную статью, а просто опубликовал критику Панчина и Дуевой в рубрике «Письма в редакцию». Что, по словам биолога, можно даже рассматривать как помощь замаскированным гомеопатам, поскольку, во-первых, из-за ссылки на псевдонаучную публикацию импакт-фактор последней только подрос, а во-вторых, публикация критики дала аффилированным с «Материа Медикой» авторам право на вторую публикацию, с ответом.
Кроме Journal of medical virology и PLoS ONE, Панчин с Дуевой писали опровержения и на другие статьи, посвященные «релиз-активности», которые публиковали другие международные журналы (среди них Antiviral Research, Antiviral Therapy, International journal of infectious diseases и Journal of diabetes research). Однако редакции этих журналов, как рассказывает биолог, пока никак не отреагировали на критику опубликованных ими псевдонаучных статей.
— Но история с PLoS ONE показывает, что мы, возможно, пока слишком мало подождали, — говорит Панчин. Следует отметить, что критический комментарий к публикации Эпштейна и коллег был оставлен 15 марта 2017 года, а отозвал статью PLoS лишь 3 мая 2018-го: на то, чтобы провести внутреннее расследование и принять решение отозвать статью, у редколлегии ушло больше года. В то время как на то, чтобы провести рукопись оригинальной статьи через рецензирование и довести дело до публикации, у PLoS ушло пять месяцев: рукопись поступила в редакцию 6 января 2014 года, а 9 мая уже была опубликована.
Критику Панчина и Дуевой вкратце можно представить как следующий набор претензий к исследованию.
Что дальше
По словам Панчина, теперь есть смысл, во-первых, продолжать ждать реакции других журналов, имевших честь опубликовать на своих страницах отчеты о реальности «релиз-активности» «криптогомеопатических» препаратов типа «Анаферона» или «Артрофоона», а во-вторых, писать уже не критические разборы отдельных статей из корпуса текстов «Материа Медика», а более широкую критику, разбор общих для подобных текстов ходов и приемов, который мог бы впредь служить предупреждением и пособием для рецензентов научных журналов. Опровергать каждую статью в отдельности — достаточно трудоемкий процесс, который кроме времени требует еще и вполне определенных знаний и навыков, и последних, признается Панчин, «с ходу» для обстоятельной критики не всегда хватает.
Удастся ли, даже добившись отзыва большинства «криптогомеопатических» статей из международных научных журналов, подорвать притязания Эпштейна — вновь напомним, действующего членкора Российской академии наук — и его единомышленников на научную обоснованность «релиз-активности»?
Впрочем, дело тут не только в корректировке «гамбургского счета», т. е. неформального рейтинга в кругу ученых. Он-то, как отмечает Панчин в разговоре с «Чердаком», и так нулевой. Когда два года назад в результате слияния прежде разделенных академий в одну Эпштейн оказался в числе членкоров РАН, это вызвало у представителей научной общественности возмущение, однако обратного хода, насколько можно судить, этому избранию уже нет: «Чердак» изучил устав РАН и не нашел там описания ни процедуры исключения из числа академиков (в действительные члены избираются ученые, обогатившие науку «трудами первостепенного научного значения», а члены-корреспонденты, соответственно, «выдающимися научными трудами»), ни необходимых условий, при которых подобный вопрос в принципе мог бы ставиться.
Речь тут, однако, о статусе в глазах гораздо более широкой аудитории, не имеющей обыкновение изучать научные статьи на досуге и следить за динамикой «гамбургского счета». В эту аудиторию входят как рядовые потребители, «голосующие рублем» за «Анаферон» и прочие «релиз-активные» препараты, так и люди, принимающие решения в области здравоохранения, — например, комитет по здравоохранению правительства Санкт-Петербурга в 2014 году рекомендовал «Анаферон детский» в качестве одного из средств для экстренной профилактики клещевого энцефалита.
— Мы стараемся работать сразу по многим направлениям, — отвечает Панчин на вопрос о том, каковы могут быть дальнейшие маневры в деле разоблачения «релиз-активности». — Только отзыва научных статей не хватит для того, чтобы свалить такого гиганта.
Ждать ли ответный удар
После антипремии за лженаучность «Материа Медика» выпустила пресс-релиз, в котором заявила, что «проводимая в течение последнего года антигомеопатическая кампания является по своей сути коммерческим проектом, направленным против интересов конкретных фармацевтических производителей», упоминала, что в 2006 и 2007 годах представители компании получали премии Правительства РФ в области науки и техники за свои препараты, и отметила, что рассматривает возможность обращения в суд с иском о защите деловой репутации. Прошло, однако, почти три месяца, но иск так и не был подан (насколько известно «Чердаку»).
В опубликованном PLoS ONE тексте по поводу отзыва статьи об измерении «релиз-активности» антител к интерферону значится, что все, за исключением одного (просто не ответившего на письма), авторы не согласны с решением редакции и считают результаты своего исследования корректными. «Чердак» направил запрос в пресс-службу «Материа Медики» о том, переживают ли в компании из-за отзыва одной из своих статей; ответа на запрос к моменту публикации этого текста не последовало.
Сопутствующие потери
И наконец, стоит отметить, что в истории с отзывом статьи «стыдливых гомеопатов» урон наносится не только научной репутации авторов статьи, но и самому журналу PLoS ONE.
30 лет назад физик Алан Сокал добился публикации статьи о «трансформативной герменевтике квантовой гравитации» в журнале Social Text, а после выступил с заявлением, что его текст — лженаучный вздор и, соответственно, те, кто его опубликовал, также не заслуживают звания ученых.
С тех пор подобные акции остаются популярным инструментом борьбы с некачественными научными журналами. Так, например, в 2008 году биоинформатик Михаил Гельфанд с коллегами из газеты «Троицкий вариант — Наука» смогли опубликовать в «Журнале научных публикаций аспирантов и докторантов» статью, текст которой был сгенерирован алгоритмом SciGen, чтобы продемонстрировать несостоятельность журнала, — тот уже через две недели был исключен из списка ВАК. А в прошлом году два последователя Сокала опубликовали в журнале открытого доступа Cogent Social Sciences статью, части которой также были сгенерированы при помощи алгоритма, а суть сводилась к утверждению, что пенис — это концептуальная сущность, являющаяся «универсальным перформативным источником сексуального насилия и основной концептуальной движущей силой изменения климата».
PLoS ONE — один из наиболее значимых журналов, работающий по принципу «открытой науки»: все материалы, публикуемые в нем, доступны по лицензии Creative Commons. Его возникновение напрямую связано с неудовлетворенностью ученых традиционной бизнес-моделью распространения научного знания издательствами, работающими по принципу подписки и возлагающими экономическое бремя распространения знания на читателей.
Cейчас у PLoS уже семь журналов, и все они работают под одной и той же схеме: редакторы не отбирают статьи для публикации, руководствуясь редакционной политикой в определении того, что «важно» и «интересно» их аудитории, а доводят до публикации все рукописи, что проходят научное рецензирование, после того как авторы оплатят эту публикацию. Это, как утверждает издательство, позволяет редакции заменить вопрос «подходит ли статья журналу?» на вопрос о том «годится ли эта статья для того, чтобы попасть в летопись научного процесса?» и, таким образом, в разы увеличить оборот научного знания, к которому может прикоснуться любой заинтересованный читатель совершенно бесплатно.
До 2016 года PLoS ONE, мультидисциплинарный «мегажурнал» издательства, удерживал мировую пальму первенства по числу публикуемых за год статей (за 2013 год он выпустил 31 509 статей, 22 054 в 2016-м) и до сих пор остается основным источником дохода для всего PLoS (с каждой принятой к печати статьи журнал получает от авторов $ 1495).
И вот — пожалуйста, в одном их флагманских журналов движения за открытую науку появляется и четыре года «висит» статья, которая, в сущности, мало чем отличается от статей Сокала и его последователей, поскольку она не полна ошибок или технических погрешностей (такие случаи у PLoS ONE уже были), а псевдонаучна. Сокал утверждал, что его успех иллюстрирует лженаучность «постмодернизма», якобы обосновавшегося в редакции Social Text; в том же духе высказывались и авторы «концептуального пениса», которые на основании того, что их статью приняли к печати, заявили о политической ангажированности не только конкретной редакции, но и всей области гендерных исследований в целом. Эпштейн с коллегами же подобных заявлений не делали, поскольку не ставили перед собой задачу продемонстрировать широкой публике недостатки издательского процесса — они ей, в общем-то, просто воспользовались, добавив себе и «Материа Медике» в актив еще одну научную публикацию в международном журнале. Панчин и Дуева, разоблачившие квазинаучность этой публикации четыре года спустя, никаких претензий к самому PLoS ONE тоже не выдвигают.
Тем не менее то, что статья исследователей «релиз-активности» несколько лет продержалась на сайте PLoS ONE, а ее отзыв занял у журнала в два раза больше времени, чем ее публикация, не может не тревожить. Способна ли в принципе бизнес-модель, придуманная для освобождения научной коммуникации от греха монетизации научных сенсаций и сделавшая своим клиентом не читателя, а стремящегося опубликоваться автора, удержаться от другого соблазна — сугубо рыночной успешности? Может ли PLoS ONE, несколько лет назад вышедший на самоокупаемость, продолжать следовать декларируемой им цели, «ускорять обращение знания», сопротивляясь тому, что диктует ему рынок, — наращивать прибыль, увеличивая объем производства (публикуя все большее число статей) и сокращая время между первой встречей с клиентом (автором) и заключением сделки?
