Результаты аудита опубликованы в апрельском номере журнала The Lancet. Авторы на основе своих прошлых работ о доступности онкопомощи для детей в мире поставили цель выявить, какие именно глобальные факторы влияют на детскую смертность от ЗНО.
Изначально ученые изучили массив научных исследований о состоянии 97 стран СНСД, посвященных этой теме, затем выявили пул критериев, которые посчитали значимыми в вопросе снижения уровня смертности среди детского населения с онкозаболеваниями. К ним также отнесли пункты, по которым собираются данные проекта «Глобальное бремя болезни – 2019», содержащиеся в датасетах ВОЗ и Всемирного банка.
Самыми значимыми факторами стали ожидаемая продолжительность жизни (ОПЖ), уровень образования матери ребенка, суммарный коэффициент рождаемости (показывает, сколько в среднем родила бы одна женщина на протяжении всего репродуктивного периода при определенных условиях), доступность трансплантации костного мозга, доступность профильной медпомощи (химиотерапии, лучевой терапии и хирургии), количество фармацевтов на 10 тысяч населения, а также уровень доходов в стране и сумма гострат на здравоохранение.
Выяснилось, что никак не влияют на ситуацию распространенность ВИЧ, количество медперсонала на душу населения, количество ПЭТ/КТ-сканеров, количество государственных онкологических центров, наличие/отсутствие кенцеррегистра и наличие/отсутствие системы раннего выявления новообразований.
По каждой из 134 стран выборки исследователи определили специальный индекс (от 0 до 1, где 0 – наилучший результат), показывающий состояние здравоохранения в вопросе снижения летальности детей с ЗНО. Данные для составления рейтинга брались из «общедоступных» на уровне страны источников.
России был присвоен индекс 0,586, примерно такой же – у Белоруссии, Азербайджана, Грузии, Камбоджи, Малайзии и Южного Судана. По некоторым из составляющих индекса, например, ожидаемой продолжительности жизни, России присвоили высокий подиндекс (около 0,3), по другим – это уровень образования матерей, доступность онкологических служб, фактические траты на здравоохранение – индекс составил 0,9–1.
Специалисты из Дюкского университета уверены, что методика и выводы полезны для каждой из стран рейтинга для улучшения показателя смертности от рака у детей. Там добавляют, что по какому-то конкретному фактору нельзя говорить о состоянии онкослужбы, например, в некоторых странах с высокой ОПЖ зафиксирован низкий уровень расходов на здравоохранение, но в совокупности факторов выводы будут объективны.
Согласно данным сборника МНИОИ им. П.А. Герцена, в 2021 году от злокачественных новообразований в России умерли 887 детей в возрасте 0-17 лет, было выявлено 3 663 новых случаев рака (47,7% от них – гемобластозы), при этом на конец года 29 350 детей состояли на диспансерном наблюдении.
В марте 2021 года министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко говорил, что число детей, умерших от онкозаболеваний, в 2017–2020 годах сократилось практически на 11%. На тот момент в стране было развернуто 3 243 онкогематологические койки, прирост по этому показателю за последние 5 лет составлял 8%, а к 2024 году планировалось прирастить фонд еще на 158 профильных мест.
Результаты аудита опубликованы в апрельском номере журнала The Lancet. Авторы на основе своих прошлых работ о доступности онкопомощи для детей в мире поставили цель выявить, какие именно глобальные факторы влияют на детскую смертность от ЗНО.
Изначально ученые изучили массив научных исследований о состоянии 97 стран СНСД, посвященных этой теме, затем выявили пул критериев, которые посчитали значимыми в вопросе снижения уровня смертности среди детского населения с онкозаболеваниями. К ним также отнесли пункты, по которым собираются данные проекта «Глобальное бремя болезни – 2019», содержащиеся в датасетах ВОЗ и Всемирного банка.
Самыми значимыми факторами стали ожидаемая продолжительность жизни (ОПЖ), уровень образования матери ребенка, суммарный коэффициент рождаемости (показывает, сколько в среднем родила бы одна женщина на протяжении всего репродуктивного периода при определенных условиях), доступность трансплантации костного мозга, доступность профильной медпомощи (химиотерапии, лучевой терапии и хирургии), количество фармацевтов на 10 тысяч населения, а также уровень доходов в стране и сумма гострат на здравоохранение.
Выяснилось, что никак не влияют на ситуацию распространенность ВИЧ, количество медперсонала на душу населения, количество ПЭТ/КТ-сканеров, количество государственных онкологических центров, наличие/отсутствие кенцеррегистра и наличие/отсутствие системы раннего выявления новообразований.
По каждой из 134 стран выборки исследователи определили специальный индекс (от 0 до 1, где 0 – наилучший результат), показывающий состояние здравоохранения в вопросе снижения летальности детей с ЗНО. Данные для составления рейтинга брались из «общедоступных» на уровне страны источников.
России был присвоен индекс 0,586, примерно такой же – у Белоруссии, Азербайджана, Грузии, Камбоджи, Малайзии и Южного Судана. По некоторым из составляющих индекса, например, ожидаемой продолжительности жизни, России присвоили высокий подиндекс (около 0,3), по другим – это уровень образования матерей, доступность онкологических служб, фактические траты на здравоохранение – индекс составил 0,9–1.
Специалисты из Дюкского университета уверены, что методика и выводы полезны для каждой из стран рейтинга для улучшения показателя смертности от рака у детей. Там добавляют, что по какому-то конкретному фактору нельзя говорить о состоянии онкослужбы, например, в некоторых странах с высокой ОПЖ зафиксирован низкий уровень расходов на здравоохранение, но в совокупности факторов выводы будут объективны.
Согласно данным сборника МНИОИ им. П.А. Герцена, в 2021 году от злокачественных новообразований в России умерли 887 детей в возрасте 0-17 лет, было выявлено 3 663 новых случаев рака (47,7% от них – гемобластозы), при этом на конец года 29 350 детей состояли на диспансерном наблюдении.
В марте 2021 года министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко говорил, что число детей, умерших от онкозаболеваний, в 2017–2020 годах сократилось практически на 11%. На тот момент в стране было развернуто 3 243 онкогематологические койки, прирост по этому показателю за последние 5 лет составлял 8%, а к 2024 году планировалось прирастить фонд еще на 158 профильных мест.
