Бывший редактор информагентства «Мега-Урал» Алла Лупова рассказала порталу ura.ru, что ее маленькая дочь Ульяна, больная онкозаболеванием, мучается от страшных болей из-за нерасторопности чиновников. Несмотря на то, что на федеральном уровне об упрощении выдачи обезболивающих объявили еще месяц назад, на деле все оказалось не так — Аллу поставили перед выбором: получить наркотик, чтобы ребенок мог хотя бы уснуть, или иметь возможность лечиться.
Этой осенью Ульяна должна была пойти в школу, но в конце прошлого года у нее нашли злокачествунную опухоль – нейробластому. Алла уволилась с работы, чтобы ухаживать за дочерью, ее коллеги начали сбор средств на лечение, и Ульяна смогла пройти курс химиотерапии. Однако, когда ее уже собирались везти на операцию, опухоль резко выросла — теперь речь о лечении уже не идет.
«Здесь хорошие врачи, правда! Очень стараются. Вроде все шло положительно. И вдруг опухоль за полмесяца катастрофически выросла и дала метастазы везде. И уже речь шла не о лечении, а о том, как спокойно дожить. Оказалось, что и это проблема. Мы пока лежим в больнице, но выйти не можем из-за низких анализов крови. Уже неделю, как начались боли, и они нарастают, — пишет Алла. — По состоянию ее уже надо переводить на морфин, чтобы он глушил боль. Но оказывается, пока ты лежишь в больнице, морфин использовать нельзя, потому что у больницы нет лицензии на его использование. Не знаю почему, просто нет. Если они его применят, для врачей это уголовная статья.
Поэтому сейчас нас обезболивают всеми законными способами, но эффект кратковременный. Мучается дочь серьезно и очень устала от боли, постоянно хочет спать, но не получается. Забывается на час-полтора сном, пока лекарство работает. Даже не знаю, чего ждать от завтрашнего дня. Это проблема — отсутствие морфина в детской онкологии, точнее, запрет на его использование. Я лично слышала, как два дня умирала девочка восьми лет с сильнейшими болями, и ее ничем не могли обезболить. Как это мать все выдержала — не знаю! Я сама чуть с ума не двинулась от ее постоянных криков.
Я смогу получить морфин для ребенка, только когда выпишусь из больницы, нас примет паллиативная служба и поможет с обезболиванием. Но эти дни до ухода домой надо еще как-то пережить, потому что болевой синдром нарастает.
Если будет еще хуже, чем сейчас, с болями, то плюну на анализы и уйду домой, буду требовать морфин в достаточном количестве. Правда при этом, если мы уйдем с низкими лейкоцитами, есть угроза сепсиса. Ребенок может погибнуть именно от этого. И вот тут опять дурдом. Если мы будем «подключены» к морфину, нас не примут в больницу для оказания помощи, пока мы не откажемся от обезболивания. Так вот все устроено в системе здравоохранения».
Сейчас Алла подписала документы на экспериментальное лечение в Германии, но какой будет результат – неизвестно.
Ульяна Лупова – не единственный ребенок, который страдает из-за отсутствия обезболивания. 42 тысячи российских детей прямо сейчас умирают в муках. Однако мы в силах им помочь – узнать, как именно, можно здесь.
