Поголовное посмертное изъятие органов — реальная перспектива для России

Заместитель министра здравоохранения Сергей Вельмяйкин не исключает, что в скором времени в России появится база, в которой россияне смогут зафиксировать свой отказ на изъятие органов после смерти. В случае отсутствия отказа, органы будут автоматически изыматься. В следующем году соответствующий законопроект поступит на рассмотрение в Госдуму, пишут «Новые известия».

На данный момент «добро» на изъятие дают только родственники или его законные представители. Но при такой системе здравоохранение сталкивается с острым дефицитом донорских органов. Для сравнения: в год в России пересаживают печень примерно 250 пациентам. А в США — 5000-5500, отмечает директор Федерального научного центра трансплантологии и искусственных органов имени Валерия Шумакова Сергей Готье.

В общей сложности, по данным первого заместителя руководителя думской фракции «Единая Россия», доктора медицинских наук Татьяны Яковлевой, в России шанс дожить до пересадки, находясь в листе ожидания, есть лишь у 30% пациентов. На Западе — у 90%. И дело здесь не в отсутствии финансирования (на операцию закладывается в два раза большая сумма по сравнению с себестоимостью).

По словам главного трансплантолога Санкт-Петербурга Федора Жеребцова, донорских органов просто не хватает. «За прошлый год в Петербурге нашлось всего 66 посмертных доноров. При этом около 70000 человек умерли, так и не дождавшись органов», — говорит Жеребцов.

Сейчас данную сферу медицины регулирует закон РФ № 4180-1 «О трансплантации органов и (или) тканей человека». С новым документом в практику вводится «презумпция согласия». В поддержку идеи выступают советник президиума РАМН Сергей Колесников и президент Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов. Власов подчеркивает: родственники умершего обычно не в состоянии принимать адекватные решения относительно изъятия органов. Это должен сделать сам человек.

Но старший преподаватель кафедры биоэтики Российского национального исследовательского медицинского университета имени Николая Пирогова Лев Ляуш уверен в негуманности подобного подхода, ведь в таком случае врачи не обязаны сообщать родственникам о пересадке. «Мы возвращаемся к рутинному забору органов, существовавшему во времена СССР, когда после смерти человека тело фактически становилось собственностью государства», — констатирует Ляуш.

Также не совсем понятно, каким именно образом человек должен заявить о своем желании пожертвовать орган. По новому закону выразить несогласие с этим можно, сделав устное заявление на имя главного врача в присутствии двух свидетелей или оформить и нотариально заверить соответствующий документ.

Однако есть более простая схема: в Штатах еще до развития компьютерных технологий люди, согласившиеся пожертвовать органы, носили с собой особые карточки. А в Германии используются индивидуальные электронные карты, которые можно заполнить не только в медицинских учреждениях, но и в кинотеатрах, в музеях и других общественных местах. Плюс, прижизненному донору 1,5 месяца выплачивается зарплата, а больничные кассы берут на себя все связанные с операцией расходы.

Сложная ситуация с донорством в России также связана с неприятием этой идеи в обществе. Согласно опросу аналитического центра Юрия Левады, к посмертному донорству готовы 43% россиян, а 35% респондентов выступали против. Между тем, поясняет диакон, профессор богословия Московской духовной академии Андрей Кураев, церковь хорошо относится к трансплантации органов, если она не выполняется на коммерческой основе.