Пандемия коронавирусной инфекции, гонка за вакцинами и другими средствами медицинского применения обострили актуальность этического регулирования в сфере биотехнологий. Для большинства граждан проблема вмешательства в частную и семейную жизнь, контроль за перемещением стали проблемами личными, тяжело переживаемыми, в связи с чем появился запрос в обществе на законодательные изменения, этические, этико-правовые экспертизы, оценку применяемых в этой сфере технологий.
Такими словами заместителя председателя Госдумы РФ Петра Толстого был открыт круглый стол «Биоэтика и биоправо», проведенный в рамках VIII Московского юридического форума на площадке университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) 8 апреля. Мероприятие состоялось по инициативе Комитета Государственной Думы по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений, Совета Федерации РФ, Патриаршей Комиссии по вопросам защиты семьи, материнства и детства, а также Международной общественной организации «Союз православных женщин».
В России не обозначены границы правового поля для применения биотехнологий, за исключением отдельных подзаконных актов, позволяющих проводить их этическую оценку. «Россия нуждается в федеральном законе о биоэтике и биобезопасности, закрепляющем основные биоэтические принципы, – сказано в обращении П. Толстого к участникам мероприятия. — В нем должны быть предусмотрены ограничения и запреты на осуществление вмешательства в природу человека, растений, животных, окружающую среду».
Федеральный закон «О биологической безопасности в РФ» (492-ФЗ) был принят в России в конце 2020 года. В нем определяется комплекс мер по защите населения и охране окружающей среды от воздействия опасных биологических факторов, предотвращению биологических угроз, созданию и развитию системы мониторинга биологических рисков.
К основным биологическим угрозам в нем отнесены изменение свойств и форм патогенов, возможность преодоления патогенами межвидовых барьеров, возникновение и распространение новых инфекций, искусственное проектирование и создание патогенов, распространение резистентности и др. Закон предусматривает меры борьбы с распространением инфекционных и паразитарных болезней, мониторинг биологических рисков, создание государственной информационной системы в области обеспечения биологической безопасности. Закон уже частично вступил в силу, его отдельные положения начнут действовать в 2022 г.
Неурегулированными, по мнению экспертов, остаются этические вопросы в этой области. 20.06.1997 г. в Государственную Думу депутатами В. Ф. Шараповым и В. И. Давиденко был внесен законопроект № 97802181-2 «О правовых основах биоэтики и гарантиях ее обеспечения». 15.03.2001 г. в первом чтении законопроект был отклонен. По словам депутата ГД Николая Герасименко, вошедшим в стенограмму заседания, правовые управления Госдумы, Президента и Правительства дали отрицательное заключение по этому проекту. «Этика — это вопрос не правовой, а вопрос нравственности, — прокомментировал тогда парламентарий. — На создание профессионального центра по биоэтике при Президенте требуются дополнительные затраты. Поэтому и отрицательные заключения Президента, Правового управления, нашего комитета». И в свою очередь порекомендовал его отклонить, что и было сделано.
Прошло 20 лет, наука и технологии ушли далеко вперед и сегодня уже можно говорить о репродукции человека без участия мужчины и женщины, а значит, семьи и брака. Такая перспектива беспокоит члена комитета по обороне и безопасности Совета Федерации РФ Маргариту Павлову.
«Мы наблюдаем на государственном уровне очень серьезный идеологический спор. Государство выступает за повышение демографии, поддержку многодетных семей, идут даже разговоры о создании отдельного министерства демографии и семейной политики. А с другой стороны мы видим бизнесы, основанные на достижениях науки, приводящие к нарушению структуры семьи, — отметила она. — Так, появились результаты исследований, позволяющих вырастить из клетки кожи человека человеческий эмбрион. Не нужно будет заботиться о своем здоровье, чтобы родить здорового ребенка: не нравится один эмбрион – можно выбрать другой. Все, что нужно для появления человека на свет – это деньги, суррогатная мать и реестр биоматериалов».
В свете таких перспектив девальвирует сама ценность человеческой жизни.
По мнению главного внештатного специалиста по медицинской генетике Минздрава России директора ФГБНУ «Медико-генетического научного центра им. Академика Н.П. Бочкова Сергея Куцева, пока рано говорить о планировании рождения детей с определенными заданными характеристиками, еще неизвестно, будет ли это вообще когда-нибудь возможно. Однако предложения коммерческой медицины нарисовать облик будущего ребенка есть уже сейчас. И в этом профессор видит этическую проблему.
«Проводя полногеномное исследование по направлению врача, мы можем не подтвердить его предположения, но случайно увидеть те изменения в геноме, которые будут реализовываться в болезнь, например, через 20 лет. На этом основании может произойти отказ родителей от ребенка, его дискриминация, возможность суицидальных попыток у этого ребенка в будущем и т.д. – рассказал врач. — Как нам быть в этом случае? Имеем ли мы право делать такой анализ или должны дождаться совершеннолетия этого ребенка и его решения о проведении такого генетического тестирования?»
Редактирование генома неизбежно войдет в клиническую практику лечения взрослых людей, полагает С. Куцев. Но когда мы говорим о редактировании генома эмбриона, то здесь возникает очевидное нарушение ряда этических принципов. «Если в генетическом аппарате в результате этого возникнут нежелательные изменения, то это причинит вред и самому ребенку, и обществу, т.к. они могут наследоваться и передаваться из поколения в поколение» — пояснил он.
В клиническую практику уже вошли технологии, вокруг которых не прекращаются дискуссии. Это экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) и преимплантационная генетическая диагностика – выявление наследственных заболеваний у зародыша. А также пренатальная диагностика, результаты которой могут стать основанием для прерывания беременности.
Создание генномодифицированного человека может обернуться для человечества последствиями более страшными, чем ядерная бомба – об этом в 2017 году на закрытии фестиваля молодежи и студентов в Сочи говорил президент Владимир Путин, напомнила член комитета ГД по вопросам семьи, женщин и детей Инга Юмашева.
«Человек приобретает возможность влезать в генетический код, <…> уже можно практически представить, что человек может создавать человека с заданными характеристиками, — говорил президент страны. — Это может быть гениальный математик, музыкант, военный, который будет воевать без страха и без чувства сострадания, сожаления и боли. И это может оказаться страшнее ядерной бомбы. Чем бы мы ни занимались, мы никогда не должны забывать про нравственные, этические основы нашего дела. Все, что мы делаем, должно идти на пользу людям, укреплять человека, а не разрушать его».
В связи с этим депутат считает внесение изменений в геном человека недопустимыми. «Принцип неприкосновенности генетической структуры человека необходимо закрепить в законодательстве» — резюмировала она.
Заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья Николай Говорин вернул дискуссию с биотехнологических высот на землю, напомнив, что не до конца еще урегулированы и сами взаимоотношения врач-больной, которые, по его мнению, сегодня переживают кризис. «При формировании этого пакета нормативных документов важно проработать и вопрос страхования ответственности врачей. Врач должен стать субъектом медицинского права, — подчеркнул он. — В серьезной защите нуждаются именно этические аспекты».
«Настоящая ответственность бывает только личной. Человек краснеет один», — когда-то сказал Фазиль Искандер.
В нашем здравоохранении нет личной ответственности врача, она «размазывается» — как выразился заведующий кафедрой медицинского права МГЮА Александр Мохов. Именно с отношений врач-пациент начиналось медицинское право – напомнил он. «Спортсмен может получить 10 лет дисквалификации за нарушение антидопинговых требований – это этическая, не правовая норма. А в медицине отсутствует полноценный субъект, отсутствует и ответственность, это приводит к тому, что каждый прячется за другого. Это размазывает ответственность» — заметил спикер.
В нашей стране действует куративная модель здравоохранения, в рамках которой врач — продавец, а пациент – покупатель, заметил главный внештатный специалист Минздрава РФ по репродуктивному здоровью, директор НИИ урологии и интервенционной радиологии имени Н. А. Лопаткина — филиал ФГБУ «НМИЦ радиологии» МЗ РФ Олег Аполихин. Эта модель и определяет почти полное отсутствие профилактического направления в борьбе за здоровье граждан. «Мы действуем в конце, когда уже состоялась та или иная проблема. Все показатели эффективности, которые мы оцениваем – это показатели состояния болезни».
Решая вопросы получения прибыли, нельзя оставаться этичным, считает Александр Мохов. «Во всех этических документах сказано, что медицина не может быть бизнесом, т.к. в противном случае возникает конфликт интересов между врачом, его работодателем и пациентом. Формально у нас здравоохранение бизнесом не является. Но все его экономические показатели, критерии, подталкивают к этому» — резюмировал он.
Пандемия коронавирусной инфекции, гонка за вакцинами и другими средствами медицинского применения обострили актуальность этического регулирования в сфере биотехнологий. Для большинства граждан проблема вмешательства в частную и семейную жизнь, контроль за перемещением стали проблемами личными, тяжело переживаемыми, в связи с чем появился запрос в обществе на законодательные изменения, этические, этико-правовые экспертизы, оценку применяемых в этой сфере технологий.
Такими словами заместителя председателя Госдумы РФ Петра Толстого был открыт круглый стол «Биоэтика и биоправо», проведенный в рамках VIII Московского юридического форума на площадке университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) 8 апреля. Мероприятие состоялось по инициативе Комитета Государственной Думы по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений, Совета Федерации РФ, Патриаршей Комиссии по вопросам защиты семьи, материнства и детства, а также Международной общественной организации «Союз православных женщин».
В России не обозначены границы правового поля для применения биотехнологий, за исключением отдельных подзаконных актов, позволяющих проводить их этическую оценку. «Россия нуждается в федеральном законе о биоэтике и биобезопасности, закрепляющем основные биоэтические принципы, – сказано в обращении П. Толстого к участникам мероприятия. — В нем должны быть предусмотрены ограничения и запреты на осуществление вмешательства в природу человека, растений, животных, окружающую среду».
Федеральный закон «О биологической безопасности в РФ» (492-ФЗ) был принят в России в конце 2020 года. В нем определяется комплекс мер по защите населения и охране окружающей среды от воздействия опасных биологических факторов, предотвращению биологических угроз, созданию и развитию системы мониторинга биологических рисков.
К основным биологическим угрозам в нем отнесены изменение свойств и форм патогенов, возможность преодоления патогенами межвидовых барьеров, возникновение и распространение новых инфекций, искусственное проектирование и создание патогенов, распространение резистентности и др. Закон предусматривает меры борьбы с распространением инфекционных и паразитарных болезней, мониторинг биологических рисков, создание государственной информационной системы в области обеспечения биологической безопасности. Закон уже частично вступил в силу, его отдельные положения начнут действовать в 2022 г.
Неурегулированными, по мнению экспертов, остаются этические вопросы в этой области. 20.06.1997 г. в Государственную Думу депутатами В. Ф. Шараповым и В. И. Давиденко был внесен законопроект № 97802181-2 «О правовых основах биоэтики и гарантиях ее обеспечения». 15.03.2001 г. в первом чтении законопроект был отклонен. По словам депутата ГД Николая Герасименко, вошедшим в стенограмму заседания, правовые управления Госдумы, Президента и Правительства дали отрицательное заключение по этому проекту. «Этика — это вопрос не правовой, а вопрос нравственности, — прокомментировал тогда парламентарий. — На создание профессионального центра по биоэтике при Президенте требуются дополнительные затраты. Поэтому и отрицательные заключения Президента, Правового управления, нашего комитета». И в свою очередь порекомендовал его отклонить, что и было сделано.
Прошло 20 лет, наука и технологии ушли далеко вперед и сегодня уже можно говорить о репродукции человека без участия мужчины и женщины, а значит, семьи и брака. Такая перспектива беспокоит члена комитета по обороне и безопасности Совета Федерации РФ Маргариту Павлову.
«Мы наблюдаем на государственном уровне очень серьезный идеологический спор. Государство выступает за повышение демографии, поддержку многодетных семей, идут даже разговоры о создании отдельного министерства демографии и семейной политики. А с другой стороны мы видим бизнесы, основанные на достижениях науки, приводящие к нарушению структуры семьи, — отметила она. — Так, появились результаты исследований, позволяющих вырастить из клетки кожи человека человеческий эмбрион. Не нужно будет заботиться о своем здоровье, чтобы родить здорового ребенка: не нравится один эмбрион – можно выбрать другой. Все, что нужно для появления человека на свет – это деньги, суррогатная мать и реестр биоматериалов».
В свете таких перспектив девальвирует сама ценность человеческой жизни.
По мнению главного внештатного специалиста по медицинской генетике Минздрава России директора ФГБНУ «Медико-генетического научного центра им. Академика Н.П. Бочкова Сергея Куцева, пока рано говорить о планировании рождения детей с определенными заданными характеристиками, еще неизвестно, будет ли это вообще когда-нибудь возможно. Однако предложения коммерческой медицины нарисовать облик будущего ребенка есть уже сейчас. И в этом профессор видит этическую проблему.
«Проводя полногеномное исследование по направлению врача, мы можем не подтвердить его предположения, но случайно увидеть те изменения в геноме, которые будут реализовываться в болезнь, например, через 20 лет. На этом основании может произойти отказ родителей от ребенка, его дискриминация, возможность суицидальных попыток у этого ребенка в будущем и т.д. – рассказал врач. — Как нам быть в этом случае? Имеем ли мы право делать такой анализ или должны дождаться совершеннолетия этого ребенка и его решения о проведении такого генетического тестирования?»
Редактирование генома неизбежно войдет в клиническую практику лечения взрослых людей, полагает С. Куцев. Но когда мы говорим о редактировании генома эмбриона, то здесь возникает очевидное нарушение ряда этических принципов. «Если в генетическом аппарате в результате этого возникнут нежелательные изменения, то это причинит вред и самому ребенку, и обществу, т.к. они могут наследоваться и передаваться из поколения в поколение» — пояснил он.
В клиническую практику уже вошли технологии, вокруг которых не прекращаются дискуссии. Это экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) и преимплантационная генетическая диагностика – выявление наследственных заболеваний у зародыша. А также пренатальная диагностика, результаты которой могут стать основанием для прерывания беременности.
Создание генномодифицированного человека может обернуться для человечества последствиями более страшными, чем ядерная бомба – об этом в 2017 году на закрытии фестиваля молодежи и студентов в Сочи говорил президент Владимир Путин, напомнила член комитета ГД по вопросам семьи, женщин и детей Инга Юмашева.
«Человек приобретает возможность влезать в генетический код, <…> уже можно практически представить, что человек может создавать человека с заданными характеристиками, — говорил президент страны. — Это может быть гениальный математик, музыкант, военный, который будет воевать без страха и без чувства сострадания, сожаления и боли. И это может оказаться страшнее ядерной бомбы. Чем бы мы ни занимались, мы никогда не должны забывать про нравственные, этические основы нашего дела. Все, что мы делаем, должно идти на пользу людям, укреплять человека, а не разрушать его».
В связи с этим депутат считает внесение изменений в геном человека недопустимыми. «Принцип неприкосновенности генетической структуры человека необходимо закрепить в законодательстве» — резюмировала она.
Заместитель председателя Комитета Государственной Думы по охране здоровья Николай Говорин вернул дискуссию с биотехнологических высот на землю, напомнив, что не до конца еще урегулированы и сами взаимоотношения врач-больной, которые, по его мнению, сегодня переживают кризис. «При формировании этого пакета нормативных документов важно проработать и вопрос страхования ответственности врачей. Врач должен стать субъектом медицинского права, — подчеркнул он. — В серьезной защите нуждаются именно этические аспекты».
«Настоящая ответственность бывает только личной. Человек краснеет один», — когда-то сказал Фазиль Искандер.
В нашем здравоохранении нет личной ответственности врача, она «размазывается» — как выразился заведующий кафедрой медицинского права МГЮА Александр Мохов. Именно с отношений врач-пациент начиналось медицинское право – напомнил он. «Спортсмен может получить 10 лет дисквалификации за нарушение антидопинговых требований – это этическая, не правовая норма. А в медицине отсутствует полноценный субъект, отсутствует и ответственность, это приводит к тому, что каждый прячется за другого. Это размазывает ответственность» — заметил спикер.
В нашей стране действует куративная модель здравоохранения, в рамках которой врач — продавец, а пациент – покупатель, заметил главный внештатный специалист Минздрава РФ по репродуктивному здоровью, директор НИИ урологии и интервенционной радиологии имени Н. А. Лопаткина — филиал ФГБУ «НМИЦ радиологии» МЗ РФ Олег Аполихин. Эта модель и определяет почти полное отсутствие профилактического направления в борьбе за здоровье граждан. «Мы действуем в конце, когда уже состоялась та или иная проблема. Все показатели эффективности, которые мы оцениваем – это показатели состояния болезни».
Решая вопросы получения прибыли, нельзя оставаться этичным, считает Александр Мохов. «Во всех этических документах сказано, что медицина не может быть бизнесом, т.к. в противном случае возникает конфликт интересов между врачом, его работодателем и пациентом. Формально у нас здравоохранение бизнесом не является. Но все его экономические показатели, критерии, подталкивают к этому» — резюмировал он.
