– МНПК «Биотики» – это семейный бизнес?
– Да, компания 30 лет назад была основана д. м. н., профессором Ириной Алексеевной Комиссаровой, моей мамой. Сейчас этот бизнес продолжается уже мной, и, что особенно важно, мы по‑прежнему следуем единой концепции развития предприятия.
Компания была основана практически одновременно с новой Россией, сразу после известных драматических событий августа 1991‑го, когда финансирование науки практически прекратилось. Это был достаточно смелый шаг и серьезный риск – в тот момент мало кто понимал, куда движется страна, как здесь все будет развиваться. Никакого опыта и ресурсов для инвестиций у основателей бизнеса не было, зато была мечта – создать фармацевтическую компанию по западноевропейским стандартам. Главной же своей задачей мы видели реализацию имевшихся на тот момент задумок и наработок, поэтому смогли в конечном итоге добиться определенных результатов.
– Почему была выбрана именно фарминдустрия?
– Здесь уместно отметить удивительный парадокс. Невзирая на определенные успехи Советского Союза в развитии фармотрасли, по состоянию на 1991 год основной тон в мировой фармацевтике задавали крупные международные корпорации. В то же время именно Россия в одном из отраслевых направлений внезапно оказалась лидером, опережающим страны Западной Европы и США на десятки лет. Речь – о разделе фармацевтики, связанном с применением естественных химических соединений. И может быть, даже не осознавая этого парадокса, наша компания «Биотики» выбрала для развития эту нишу.
Конечно, естественные химические соединения были известны научному сообществу с начала XIX века как часть обыденных биохимических процессов. Но что принципиально важно – мы предложили использовать эти химические соединения в качестве лекарственных препаратов в определенном нозологическом направлении на системной основе, с определенной концепцией их применения. Это целое направление, реализованное в России, в то время как за рубежом пока даже не пытаются применить определенные знания при разработке подобных лекарственных препаратов, хотя эти соединения всегда были под рукой исследователей. Наши западные коллеги до сих пор с настороженностью воспринимают утверждение о том, что эти химические соединения могут быть использованы в качестве лекарств.
Тому есть и фундаментальные, научные причины, и коммерческие. Но и для нас в сложившейся ситуации есть положительные моменты: мы действуем на свободном поле, пока никто, кроме нас, даже не понимает, как к этому полю подойти.
– Один из флагманских продуктов компании «Биотики» – Глицин. Почему этот препарат так популярен в России?
– Глицин, безусловно, сейчас самый известный препарат из серии лекарственных средств на основе естественных метаболитов. Секрет его успеха заключается в том, что, во‑первых, очень правильно и очень точно было выявлено его всестороннее действие на биологические системы в организме. Второй и главный аспект – была точнейшим образом выбрана технология создания лекарственной формы и способа применения препарата.
Парадокс заключается в том, что глицин поступает в организм в огромных количествах, и предполагать, что его относительно небольшое количество сможет обладать эффектом, который бы проявился как терапевтический, было бы отчасти довольно странно. Это противоречило бы базовым представлениям фармакологии о том, как должно действовать химическое соединение. Но человек – сложный организм, и правильное применение одного его компонента – глицина – достигает нужного эффекта, будучи при этом полностью безопасным. Действие глицина обеспечивается введением определенным способом определенного количества препарата, притом что глицин создан с помощью технологии, позволяющей реализовать задуманные свойства. Препарат подталкивает организм к восстановлению за счет его собственных возможностей, то есть реализуется фундаментальный биологический принцип – поддержание гомеостаза.
Что и делает препарат таким популярным. Глицин занимает постоянно востребованную нишу средств первого эшелона борьбы с различными нарушениями ЦНС на начальных этапах. Сейчас Глицин – это уже не имя собственное, а скорее нарицательное.
В случае с Глицином мы имеем образцовый пример развития – от идеи до успешной реализации. Дело в том, что на первых порах мы встречали колоссальный скепсис и неприятие препарата, вне зависимости от проведенных исследований и приводимых доказательств. Последовательным, очень кропотливым многолетним опытом применения, неустанными разъяснениями нам удалось прийти к тому, чтобы продемонстрировать эффективность препарата.
Сейчас глицин выпускают множество производителей. Но хочу отметить, что, по данным второго квартала 2021 года, «Биотики» занимают долю в 85% от продаж Глицина [1]. Это продукт от лидера рынка, от того, кто его разрабатывал, и кто знает, как его следует производить, и продолжает делать его лучше всех.
– «Биотики» продолжат развивать эту традиционную для себя нишу или планируют осваивать какие‑то другие направления?
– Безусловно, мы занимались и продолжим заниматься своим основным направлением – развитием концепции метаболитной терапии. Ирина Алексеевна Комиссарова еще в конце 1990‑х утверждала, что метаболитная терапия будет терапией XXI века, и этот тезис не является художественным преувеличением. Мы постепенно подходим к тому, что именно препараты на основе естественных метаболитов со временем будут играть еще большую роль в формировании здоровья нации.
У Ирины Алексеевны было большое количество наработок, которые ожидают своего внедрения, сейчас появляется уже новое поколение препаратов. Но процесс вывода препаратов на рынок стал сложнее: многие требования регуляторов в РФ практически не отличаются от международных стандартов. В этом есть определенная заслуга по выводу страны на соответствующий уровень, но удлиняется и путь создания препарата, нужно затрачивать серьезные ресурсы – и денежные, и временные – на проведение всех исследований. Целью любой разработки должно быть не просто исследование ради исследования, а реальный практический результат, ведь где‑то ошибиться и сделать препарат, который не работает, очень просто. А разработать эффективный, на основе естественных метаболитов, и нужный пациентам – это и есть наша задача, пусть и сложная. Это вызов, на который мы отвечаем своей работой.
– Каковы, на ваш взгляд, основные факторы, влияющие на развитие российской фармотрасли и ее игроков?
– На мой взгляд, главная задача регуляторики в фармотрасли – контроль соответствия международным стандартам без каких‑либо избыточных норм. В 2015 году были введены сертификаты GMP, но российские сертификаты не признаются автоматически за рубежом, и наоборот. В этой сфере все должно быть унифицировано: рынок лекарственных средств должен быть интернациональным и, следовательно, прозрачным.
И подходить к этому необходимо комплексно: долгое время в России уделяли внимание исключительно производству, но на самом деле есть понятие GxP, включающее и лабораторное производство, и клинические исследования, и дистрибуцию. Пока по лабораторным и клиническим исследованиям мы серьезно отстаем от других стран. Притом что за последние 10 лет произошла огромная эволюция российской фармацевтической отрасли, что приблизило нас к мировым стандартам в области фармацевтики. Мы стали больше ориентированы на экспорт нашей продукции, реализуем наши препараты на международных рынках.
– «Биотики» все 30 лет остаются частной семейной компанией. Как вам дается такая независимость, были ли попытки поглощения?
– Прежде всего, мне кажется, что для поглощения интересен такой бизнес, который легко приносит доход. В нашем же случае это колоссальный труд, основанный на глубоком научном подходе, мы развиваем наше направление, закладываем фундамент метаболитной терапии.
И потом, может быть, это наш минус, но мы всегда рассчитываем на собственные силы, стараемся действовать исходя из возможностей компании, исключительно за счет собственных инвестиций. Это отчасти тормозит наше развитие, но одновременно делает его более стабильным.
До сих пор мы работаем только с тем ассортиментом, который был разработан и изучен в нашей лаборатории и нашими сотрудниками. В этом уникальность МНПК «Биотики», в этом сложность и вызов. Мы гордимся тем результатом, которого мы достигли на сегодняшний день.
– «Биотики» основаны учеными. За счет чего удается сохранять и развивать научный потенциал проекта?
– Да, компания была создана на базе лаборатории регуляции обмена веществ, в которую входила группа ученых‑исследователей во главе с Ириной Алексеевной, они занимались проблемами изучения метаболизма человека. Мы с момента основания старались привлекать к работе выпускников вузов. Я сам долгое время преподавал и читал лекции в институтах, и студенты, выполнявшие дипломные проекты в нашей компании, потом становились нашими сотрудниками.
Сейчас мы продолжаем эту традицию. Конечно, стараемся привлекать молодых специалистов, создавать им комфортные условия для работы, предлагать перспективу роста.
– Наверное, здесь был бы уместен вопрос о миссии компании, о ценностях, которые ею формируются.
– Наша главная миссия – проведение фундаментальных исследований в области биологии и медицины, как следствие, их практическое применение в фармацевтике, создание эффективных лекарственных препаратов на основе естественных метаболитов. Ну а что касается ценностей, то это в первую очередь отсутствие фальши и самообмана в контексте проведения научных исследований и их практического воплощения. Именно в этом и главная особенность, и залог успеха реализации выбранного нами направления.
[1] Глицин производства ООО «МНПК «Биотики» во втором квартале 2021 года составляет 85% от продаж
всех лекарственных препаратов с МНН глицин в стандартных упаковках, по данным DSM Group
