Медбрата из Наро-Фоминской больницы Евгения Ефименко обвиняют в растлении несовершеннолетней и 27 апреля суд продлил арест ещё на месяц. По версии следствия, он показал гениталии 4-летней девочке в тот момент, когда в кабинете находились еще шесть пациентов и двое медработников. Свидетели уверяют, что такого быть не могло — Евгений все время был на виду. Если медбрата признают виновным, ему грозит от 12 до 20 лет строгого режима.
Евгению Ефименко 32 года. В физиокабинете Наро-Фоминской районной больницы он проработал 12 лет. 31 января 2017 года Евгения арестовали по обвинению в совершении насильственных действий сексуального характера, совершенных в отношении лица, не достигшего 14-летнего возраста (п.«б», ч. 4, ст. 132 УК РФ).
23 января около 10 часов утра молодая мама, находящаяся на позднем сроке беременности, привела на процедуры свою четырехлетнюю дочь. Сначала в отдельной кабинке девочке сделали ЭКГ, и мать сама присутствовала при проведении процедуры.
Затем ребенка передали медбрату Ефименко, чтобы он провел ей сеанс УВЧ-терапии. Мама девочки вышла в коридор — присутствие рядом с аппаратом в ее положении было противопоказано.
Через пять минут Ефименко вывел девочку из кабинета и передал матери. По словам свидетелей, она была спокойна, не плакала. Но уже через полчаса в кабинете главврача разгорелся скандал. Мать написала жалобу: во время процедуры медбрат «показал ребенку писю», приспустив штаны. Об этом матери сообщила сама девочка.
Администрация больницы тут же спустилась в физиокабинет. Выяснилось, что в момент проведения процедуры в кабинете находилось еще шесть пациентов, трое из которых были с детьми, и два медработника — женщина врач-физиотерапевт и медсестра.
Евгений рассказал главврачу, как проходила процедура и чем он занимался во время ее проведения. Коллеги медбрата вспоминают, что у него просто не было времени для совершения «развратных действий» — он был все время занят другими пациентами и переходил из кабинки в кабинку. К тому же аппарат УВЧ, на котором проходила процедуру девочка, находился не за шторкой, а на проходе у двери.
Однако пояснения администрации мать не удовлетворили. Сразу после выписки из больницы, 28 января, она написала заявление в прокуратуру.
31 января Евгения вызвали на допрос, а в его квартире провели обыск. И больше домой медбрат не вернулся — он арестован и содержится в СИЗО.
Позже в деле появился второй эпизод.
«В сентябре 2016 года поступила жалоба, — рассказывает отец обвиняемого Александр. — Девочка восьми лет сказала матери, что во время процедуры магнитно-лазерной терапии на пазухи носа ее губ «что-то касалось». Была служебная проверка: Евгений показывал, как он устанавливал прибор, как проходит процедура. На ребенка во время этой процедуры надевают очки, чтобы лазер не повредил глаза. Сделали вывод, что ее лица могли касаться провода. После проверки мать отказалась от претензий».
По словам отца, когда следователи пришли в больницу, заведующий соматическим отделением сообщил им о ранее поступившей жалобе, проверке и сделанных выводах. Но «что-то, что касалось губ» в материалах дела превратилось в «половой член, который Ефименко умышленно ввел девочке в рот». При этом в обвинении написано, что произошло это «в неустановленное время», хотя возможность изучить журналы приема пациентов у следователя была.
Откуда у следствия появились такие выводы, семье обвиняемого неизвестно. Допросы несовершеннолетних потерпевших проводились без обязательной для таких случаев аудио и видеофиксации. Какие вопросы задавались детям, в какой именно форме — осталось за кадром.
В протоколе допроса по первому эпизоду лишь связный рассказ ребенка о его жизни в семье, пребывании в больнице и «писе», которую девочке показал дядя в красном костюме.
Следствие опирается на показания двух свидетелей — матери девочки, которая не присутствовала в кабинете во время процедуры. И отца, который рассказывает о произошедшем со слов гражданской супруги.
Семья обвиняемого с родителями ребенка не контактировала. «Отец девочки был контрактником, они жили здесь в военном общежитии. Буквально через несколько дней после выписки его жены и дочери из больницы, он был уволен из армии. Они уехали на родину, в Курганскую область и больше их никто не видел», — рассказывает отец Евгения.
Он уверяет, что следствие так и не допросило ни одного пациента, находившегося в тот день в кабинете физиотерапии. А ведь эти люди могли бы подтвердить или опровергнуть виновность его сына.
Коллеги Евгения рассказали «Медицинской России», что их тоже допрашивали, причем с пристрастием. Следователь многократно задавала одни и те же вопросы, «в корректной форме, но с намеками».
«Меня спрашивали, состою ли я с ним в интимных отношениях, ругались ли мы с ним, и если ругались, то почему. Спрашивали, состоит ли он в отношениях с кем-то, ругался ли с коллегами. Я отвечала, что у меня с ним были просто рабочие, приятельские отношения. Но следователя это почему-то не удовлетворило. Она спрашивала меня снова и снова, говорила, что у нас одно медицинское братство», — рассказывает одна из медсестер больницы.
Следственный эксперимент на месте преступления тоже пока не проводился. По словам адвоката Ефименко Ярослава Ярославцева, в проверке обвиняемого на полиграфе суд, определявший Евгению меру пресечения, тоже отказал.
В деле также есть «доказательства» вины Евгения. На компьютере, изъятом в квартире, где Евгений живет с родителями и братом, в истории браузера обнаружили ссылки на сайты с видеороликами порнографического содержания. А на его личном телефоне был открыт доступ к платному сайту с контентом для взрослых.
«Это открытые сайты, — поясняет Александр Ефименко, — а компьютер стоит в свободном доступе. Женя не отрицает что заходил на какой-то из этих сайтов. Плюс там есть время заходов, когда он был на работе. Мой второй сын Дима говорит что часть истории могла быть и его. Главное что это не закрытые сайты, это не детская порнография и, если вы заметили, там просто щелкали ссылкам: за несколько минут — несколько роликов. Самое криминальное в этих роликах — их название, не более того».
Сейчас Евгений Ефименко содержится в Бутырском СИЗО. Он ждет назначенную по делу психолого-психиатрическую экспертизу, которую должны провести в институте имени Сербского.
«Там большая очередь на эту экспертизу, — говори отец обвиняемого, — поэтому пока неизвестно, когда она состоятся. До этого времени Женю будут держать под арестом. Раньше он сидел в Можайском СИЗО. Его определили в так называемую «черную хату» — к уголовникам. Те расспросили Женю, за что он сидит, и узнав, по какой статье его обвиняют, написали заявление, что не хотят с ним вместе быть в одной комнате. Его перевели в «красную хату» — к убийцам и насильникам. А потом отправили в Бутырское СИЗО. С кем он там сидит, я не знаю. Мы переписываемся, Женя говорит, что с ним обращаются хорошо, он гуляет, занимается спортом — ему нужно, он болел в детстве».
Отец рассказывает, как его сын попал в медицину.
«Женя в детстве перенес сильное воспалительное заболевание, у него развился сепсис. После под коленом возникли свищи. Мы поздно заметили, пошло укорочение ноги. Он перенес сложнейшие операции по выправлению искривления берцовой кости. Позже из-за этого у него развился сколиоз, и чтобы накачать спину, он начал заниматься спортом. В армию его не взяли. Он хотел стать железнодорожником, но потом вместе с другом пошел в медицину», — вспоминает Александр.
В семье к выбору сына отнеслись с пониманием. За 12 лет, что он проработал в больнице, Евгений посещал курсы по повышению квалификации, отучился на психолога. Зарплата у него была относительно неплохая — больше 30 тысяч рублей.
«Когда он начинал работать, он получал всего 2,5 тысячи рублей. Но мы могли его содержать. А сейчас зарплата для нашего поселка — мы живем не в самом Наро-Фоминске — вполне приличная. Тем более он работает с 8 до 15. Многие друзья Жени подались в Москву, работать в торговых сетях, и он тоже хотел. Но мы отговорили. Все-таки это государственная работа…» — продолжает отец.
У Евгения есть девушка, с которой они встречаются больше пяти лет. Молодые несколько раз собирались пожениться, но откладывали официальную регистрацию отношений.
«Сейчас, когда Женя сидит в СИЗО, его девушка подала заявление на регистрацию брака, но из-за перевода теперь неизвестно, когда она состоится», — говорит отец.
Евгения поддерживают, и не только в родном Наро-Фоминске. На защиту медбрата встали друзья, родственники, бывшие пациенты, коллеги-медики. Они выходили на пикеты, стояли под зданием суда во время рассмотрения вопроса о выборе меры пресечения. Созданы группы поддержки в социальных сетях.
«Мы даже не ожидали такой поддержки, — говорят коллеги, проработавшие с Евгением много лет, — чтобы в наше время люди вот так вступились за человека, занимающего совсем невысокую должность. Лишь бы эти пикеты не сделали Жене хуже».
Несмотря на то, что Евгений еще не признан виновным по инкриминируемым ему статьям, Наро-Фоминский следственный отдел обнародовал в прессе информацию о предъявленных ему обвинениях с фото.
«Это неприятно, — признается Александр Ефименко. — Люди сразу же стали писать, как бы они расправились с нашим сыном. Но они же не знают подробностей дела».
Если Евгения признают виновным, ему грозит от 12 до 20 лет строгого режима.
Автор: Екатерина Резникова, medrussia.org
