В России существует ряд ограничений, осложняющих оказание медицинской помощи пациентам со злокачественными заболеваниями крови, а в настоящее время ситуация усугубляется распространением коронавирусной инфекции. Текущие проблемы диагностики и лечения пациентов с острым миелоидным лейкозом (ОМЛ) обсуждались на онлайн-конференции «Актуальные вопросы ОМЛ: барьеры и возможности современной терапии».
В своем выступлении главный специалист-гематолог комитета по здравоохранению Администрации Волгоградской области, заведующий отделением гематологии ГБУЗ «Волгоградский областной клинический онкологический диспансер» Капланов Камиль Даниялович рассказал, что пандемия COVID-19 и связанные с ней сложности негативно отразились на работе региональных центров крови. «Есть определенные нюансы обеспечения компонентами крови в период пандемии коронавирусной инфекции, так как она накладывает отпечаток на работу областного центра крови», — отметил Капланов. При этом он подчеркнул, что вспышка коронавируса никак не отразилась на диагностике ОМЛ.
Среди других проблем обеспечения медицинской помощи пациентам с ОМЛ, не связанных с COVID-19, Капланов назвал нехватку цитарабина, ограниченную доступность новых препаратов (мидостаурина и венетоклакса), а также необходимость проведения ПЦР и цитогенетических исследований за счет пациентов, так как эти виды исследований не включены в программу ОМС.
Паровичникова Елена Николаевна, заведующая отделом химиотерапии гемобластозов, депрессий кроветворения и ТКМ ФГБУ «НМИЦ гематологии» Минздрава России, в свою очередь отметила сложности регистрации случаев заболевания ОМЛ. «Существует регистр онкологических больных в стране, однако там регистрация ведется устаревшим способом. Мы знаем, что острые миелоидные лейкозы регистрируются там, их учет ведется по нескольким позициям, но грамотной, четкой, современной регистрации ОМЛ не существует. У нас есть локальные очень хорошие регистры, как, например, в Волгоградской области, но по стране, к сожалению, ситуация не соответствует современному уровню. Случаи регистрируются, но неадекватно», — подчеркнула Паровичникова.
Специалист также отметила отсутствие возможности включения российских пациентов в соответствующие клинические исследования. По ее словам, в ряде зарубежных стран почти все пациенты с ОМЛ младше 60 лет включаются в клинические исследования, что позволяет повысить их выживаемость. «Клинические исследования – это строгое соблюдение всех регламентов и процедур лечения. В течение нескольких лет мы в России стараемся сотрудничать и организовывать неспонсируемые фармкомпаниями клинические исследования. Это объединение врачей-энтузиастов, которые ведут исследования за счет государственных средств, которые удается привлечь. Только в рамках этих исследований удается увеличить выживаемость пациентов с ОМЛ младше 60 лет с 25% до 38-45%. Мы надеется, что в ближайшем будущем нам удастся перешагнуть 50% рубеж», — рассказала она.
В России существует ряд ограничений, осложняющих оказание медицинской помощи пациентам со злокачественными заболеваниями крови, а в настоящее время ситуация усугубляется распространением коронавирусной инфекции. Текущие проблемы диагностики и лечения пациентов с острым миелоидным лейкозом (ОМЛ) обсуждались на онлайн-конференции «Актуальные вопросы ОМЛ: барьеры и возможности современной терапии».
В своем выступлении главный специалист-гематолог комитета по здравоохранению Администрации Волгоградской области, заведующий отделением гематологии ГБУЗ «Волгоградский областной клинический онкологический диспансер» Капланов Камиль Даниялович рассказал, что пандемия COVID-19 и связанные с ней сложности негативно отразились на работе региональных центров крови. «Есть определенные нюансы обеспечения компонентами крови в период пандемии коронавирусной инфекции, так как она накладывает отпечаток на работу областного центра крови», — отметил Капланов. При этом он подчеркнул, что вспышка коронавируса никак не отразилась на диагностике ОМЛ.
Среди других проблем обеспечения медицинской помощи пациентам с ОМЛ, не связанных с COVID-19, Капланов назвал нехватку цитарабина, ограниченную доступность новых препаратов (мидостаурина и венетоклакса), а также необходимость проведения ПЦР и цитогенетических исследований за счет пациентов, так как эти виды исследований не включены в программу ОМС.
Паровичникова Елена Николаевна, заведующая отделом химиотерапии гемобластозов, депрессий кроветворения и ТКМ ФГБУ «НМИЦ гематологии» Минздрава России, в свою очередь отметила сложности регистрации случаев заболевания ОМЛ. «Существует регистр онкологических больных в стране, однако там регистрация ведется устаревшим способом. Мы знаем, что острые миелоидные лейкозы регистрируются там, их учет ведется по нескольким позициям, но грамотной, четкой, современной регистрации ОМЛ не существует. У нас есть локальные очень хорошие регистры, как, например, в Волгоградской области, но по стране, к сожалению, ситуация не соответствует современному уровню. Случаи регистрируются, но неадекватно», — подчеркнула Паровичникова.
Специалист также отметила отсутствие возможности включения российских пациентов в соответствующие клинические исследования. По ее словам, в ряде зарубежных стран почти все пациенты с ОМЛ младше 60 лет включаются в клинические исследования, что позволяет повысить их выживаемость. «Клинические исследования – это строгое соблюдение всех регламентов и процедур лечения. В течение нескольких лет мы в России стараемся сотрудничать и организовывать неспонсируемые фармкомпаниями клинические исследования. Это объединение врачей-энтузиастов, которые ведут исследования за счет государственных средств, которые удается привлечь. Только в рамках этих исследований удается увеличить выживаемость пациентов с ОМЛ младше 60 лет с 25% до 38-45%. Мы надеется, что в ближайшем будущем нам удастся перешагнуть 50% рубеж», — рассказала она.
