В соответствии со статьей 2 данный документ вступил в силу по истечении 90 дней после дня официального опубликования. Текст документа
30 ноября 2011 года N 341-ФЗ
РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН
О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЯ
В СТАТЬЮ 26 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА «О НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВАХ И ПСИХОТРОПНЫХ ВЕЩЕСТВАХ»
Принят
Государственной Думой
22 ноября 2011 года
Одобрен
Советом Федерации
25 ноября 2011 года
Статья 1
Внести в пункт 2 статьи 26 Федерального закона от 8 января 1998 года N 3-ФЗ «О наркотических средствах и психотропных веществах» (Собрание законодательства Российской Федерации, 1998, N 2, ст. 219; 2003, N 27, ст. 2700) изменение, дополнив его после слов «порядок их» словами «изготовления, распределения,».
Статья 2
Настоящий Федеральный закон вступает в силу по истечении девяноста дней после дня его официального опубликования.
Президент
Российской Федерации
Д.МЕДВЕДЕВ
Москва, Кремль
30 ноября 2011 года
N 341-ФЗ
«Вопросы экономики и управления для руководителей здравоохранения», 2011, N 12
ПОЧЕМУ МНОГИМ НЕ НРАВИТСЯ ПРОЕКТ НОВОГО ЗАКОНА «ОБ ОСНОВАХ ОХРАНЫ ЗДОРОВЬЯ»? <*>
<*> Публикация подготовлена по материалам статьи И.Якутенко "Это не лечится" (Лента.ру) и интервью замминистра Минздравсоцразвития РФ Вероники Скворцовой "Комсомольской правде".
21 октября Госдума во втором чтении приняла законопроект «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации». Власти торопят разработчиков принять законопроект до конца года, и кажется, эта цель будет выполнена, так как между вторым и третьим чтением в документы вносится разве что редакторская правка. Однако споры и возмущение критиков не утихают.
Текст закона был официально представлен в июле 2010 года и внесен в Думу в апреле 2011 года. Законопроект был принят в первом чтении уже в мае и, возможно, стремительно прошел бы оставшиеся два, но тут в процесс вмешалось медицинское сообщество. Целый ряд профессиональных ассоциаций — например, Общество специалистов доказательной медицины, Пироговское движение врачей, Национальная медицинская палата, Лига защитников пациентов — заявили, что закон никуда не годится. Врачам в документе не нравилось очень многое — в частности, они требовали предоставить профессиональным сообществам больше прав при принятии решений в области здравоохранения. Также критикам не нравились нечетко прописанные определения платных и бесплатных медицинских услуг, распределение финансирования здравоохранения между федеральным и региональным уровнями и множество частных моментов, касающихся отдельных пунктов законопроекта. Самым активным борцом за пересмотр и исправление документа, грозящего вот-вот приобрести статус закона, стала Национальная медицинская палата во главе с ее президентом, директором Московского НИИ неотложной детской хирургии и травматологии при РАМН Леонидом Рошалем. Знаменитый детский доктор, используя ресурсы Общероссийского народного фронта, в который Рошаль вступил летом 2011 года, организовал массовое обсуждение законопроекта на четырех круглых столах, а также добился встречи с Владимиром Путиным и объяснил главе правительства, чем плох принимаемый документ. В результате напряженной борьбы медикам удалось добиться изменения многих пунктов — так, новая редакция разрешает профессиональным сообществам участвовать в разработке тарифов услуг, предоставляемых по системе обязательного медицинского страхования, а также в аттестации медицинских и фармацевтических работников. Кроме того, в закон вернулась отмененная раньше 79 статья, позволяющая не только государству, но и самим медицинским сообществам участвовать в управлении здравоохранением. Много поправок было внесено в пункты, касающиеся профилактической медицины, профосмотров, трансплантологии и других. И, тем не менее, сам Рошаль на прошедшей 26 октября пресс-конференции признался, что не до конца доволен законопроектом и считает его не готовым для окончательного принятия, хотя и не противится этому процессу. Вице-президент РАМН Владимир Стародубов отметил, что принимать закон все равно нужно, так как ныне действующий «уже невозможно латать». Со времени принятия нынешнего закона вся законодательная база поменялась, и его нормы просто невозможно применять. Однако многих представителей медицинского сообщества компромиссы не устраивают. В авангарде борьбы против принятия нового закона «Об основах охраны здоровья» стоит председатель правления Ассоциации медицинских обществ по качеству Гузель Улумбекова. В число пунктов, из-за которых закон, по ее мнению, не может быть принят, входит пункт, определяющий платные и бесплатные медицинские услуги. В документе прописано, что населению почти все должно оказываться бесплатно, а списка услуг, которые можно получить за деньги, нет. При такой неопределенности поликлиники и больницы легко могут потребовать с пациентов денег за то лечение, которое раньше было бесплатным. Рошаль тоже признал, что вопрос о платных и бесплатных медицинских услугах требует доработки: «Очень важно создать позитивные и негативные списки — то есть списки того, за что платить, за что не платить», — пояснил президент Национальной медицинской палаты и добавил, что полностью бесплатную медицину при нынешнем уровне финансирования здравоохранения сохранить не удастся. По мнению Рошаля, оно примерно вдвое меньше, чем должно быть, и если лишить поликлиники, особенно региональные, возможности зарабатывать на допуслугах, то немалая их часть попросту закроется. Стародубов, со своей стороны, отметил, что списки платных и бесплатных услуг не могут быть прописаны в самом законе, и выразил надежду, что включающие их подзаконные акты будут созданы в обозримом будущем. Еще одна претензия Улумбековой и многих других критиков нового закона — отмена обязательной интернатуры для врачей первичного звена (грубо говоря, участковых терапевтов). В документе прописано, что будущие врачи могут приступать к практике, не проходя через этот институт, с 2017 года. Сейчас выпускники российских медицинских вузов после получения диплома год специализируются по выбранному направлению в интернатуре, а потом еще два года в ординатуре — в том случае, если они хотят еще больше углубиться в профессию или если выбрали для себя специальность, требующую особой квалификации. «Три года и то мало, не говоря уж об одногодичной специализации. В западных странах минимальный срок послевузовской подготовки для врачей составляет 3,5 года», — недоумевает президент Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов. По его мнению, такая короткая специализация врачей стала итогом стремления СССР к экономии — подготовка врачей и так обходится государству в немаленькие деньги. Прописанное в готовящемся законе сокращение сроков послевузовского образования медик объясняет теми же причинами, а чтобы предотвратить неизбежное падение квалификации выходящих «в мир» специалистов, документ предусматривает возможность продления срока ординатуры свыше нынешних двух лет.» Кроме того, по мнению президента Общества специалистов доказательной медицины, убирая интернатуру, авторы документа пытались помешать массовому оттоку людей из профессии: «На Западе в ординатуре врачи получают зарплату, хоть и неполную, а у нас — жалкую стипендию. Многие выпускники медвузов не приходят в больницы, потому что больше не могут влачить нищенское существование и попросту бросают медицину». Сокращение сроков послевузовского обучения позволит студентам раньше начать «полноценную» работу в больницах, а государству — не выделять лишние средства на будущих врачей. Еще один очень серьезный недостаток, который Гузель Улумбекова видит в новом законе — это отсутствие данных о том, сколько денег должно выделяться на здравоохранение (предположим, в процентах от ВВП). Рошаль и Стародубов парируют, что в законах такие нормы не прописываются никогда. «Подходящим» документом для такого рода цифр могла бы стать концепция развития здравоохранения, но этот документ так и не создан. По мнению Гузель Улумбековой, эти и подобные им нестыковки и неясности в новом законе возникли по причине того, что на сегодняшний день не существует единой концепции развития здравоохранения в России. У государства нет четкого понимания, в какую сторону должна двигаться отрасль, и поэтому многие нормы в готовящемся законопроекте прописаны неясно. Описанные выше вопросы, хотя они самым непосредственным образом влияют на качество здравоохранения, волнуют, в первую очередь представителей врачебного сообщества. Но в новом законе есть моменты, которые заставляют беспокоиться простых «потребителей» медицины, ничего не знающих о концепциях и парадигмах. Один из таких моментов — это нормы, регулирующие проведение абортов. Еще во время обсуждения законопроекта перед его вторым рассмотрением в Госдуме в прессе стали появляться упорные слухи, что женщин, решивших избавиться от нежелательного ребенка, будут ждать две обязательные процедуры: общение с психологом и ознакомление с результатами ультразвукового исследования, где им будут показывать плод с ручками-ножками и бьющимся сердцем. Кроме того, утверждалось, что в законе впервые появится «срок тишины» — норма, согласно которой процедура прерывания беременности может быть проведена только спустя некоторое время после обращения женщины в клинику. «Срок тишины» в новом документе, действительно, есть — он составляет не менее 48 часов или не менее семи дней, в зависимости от срока беременности. Кроме того, введен прямой запрет на проведение аборта при сроке больше 12 недель. Исключение сделано только для прерывания беременности по медицинским и социальным показателям (к последним относятся беременности в результате изнасилования, смерть мужа, пребывание женщины в местах лишения свободы и некоторые другие). Обязательно консультироваться с психологом и показывать матери эмбрион закон не предписывает — никаких подобных мер вводить не планируется. Тем не менее, еще в сентябре 2010 года по регионам было разослано методическое письмо Минздравсоцразвития за номером 15-0/10/2-9162, в котором больницам и поликлиникам настоятельно рекомендовали создавать у себя «кабинеты медико-социальной помощи», сотрудники которых должны убеждать женщин, что аборт — не единственный выход, и формировать у них «сознание необходимости вынашивания беременности». В некоторых регионах такие кабинеты уже действуют. Кроме того, там открылись так называемые центры кризисной беременности, в которых, по некоторым данным, иногда больше активистов религиозных организаций, чем психотерапевтов. Про ультразвуковую демонстрацию эмбриона ни в законопроекте, ни в методическом письме ничего не сказано, но введение «срока тишины» и возможное давление со стороны психологов вызывают активную критику — любое промедление при проведении аборта увеличивает риск осложнений. Еще одна норма нового закона, вызвавшая вопросы — это обязательная диспансеризация «в случаях, установленных законодательством Российской Федерации», причем порядок ее проведения и перечень исследований «утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти». Пока диспансеризация неизбежна только для представителей определенных профессий — скажем, для сотрудников МВД, но в обществе уже возникли опасения, что список граждан, которые должны регулярно являться в поликлиники, может быть расширен. Например, туда могут попасть студенты, а в список проводимых процедур может быть включен тест на наркотики. Несмотря на большое количество оставшихся в тексте спорных пунктов, в нынешней редакции новый закон «Об охране здоровья», тем не менее, стал лучше, чем был изначально — с этим согласны как сторонники, так и многие противники документа. И этот факт еще раз указывает, что именно общественная дискуссия, а не кулуарное законотворчество — единственный способ получить более или менее достойный документ.
Позиция Минздравсоцразвития России
Миф о том, что новый закон посягает на бесплатную медпомощь, и близко не соответствует действительности! Наоборот, мы впервые выстраиваем механизм, который позволит максимально полноценно обеспечивать каждого пациента необходимой медпомощью. Мы вводим стандарты медицинской помощи при наиболее распространенных заболеваниях и патологических состояниях, в которых четко определяется и прописывается весь комплекс возможных медицинских процедур (диагностических, лечебных, реабилитационных), а также перечень используемых лекарств, компонентов крови, лечебного питания и других компонентов медпомощи. При этом для каждой процедуры и каждого компонента обозначается частота представления в однородной группе больных и кратность применения у тех, кому это показано, что позволяет просчитывать стоимость медицинской помощи при одном усредненном случае конкретного заболевания. Таким образом, стандарт имеет двойное значение. С одной стороны, совокупность стандартов при всех заболеваниях, определяющих заболеваемость населения страны, и знание медицинской статистики позволяют рассчитать стоимость Программы государственных гарантий бесплатного оказания медицинской помощи. С другой стороны, стандарты создают основу для определения качества оказания медицинской помощи у каждого больного. Все, что входит в стандарт, должно предоставляться гражданам бесплатно. Более того, если больному необходимо по медицинским показаниям назначение какого-либо лекарства, не входящего в стандарт, то, по решению врачей, оно также должно быть предоставлено бесплатно. Новый закон критикуют за то, что он дает зеленый свет платной медицине и урезает бесплатную медпомощь для пациентов. Но в последней редакции мы четко прописали гарантии и виды бесплатной медицинской помощи. Смотрите сами — в нее включаются: первичная медико-санитарная помощь, специализированная, в том числе высокотехнологичная медпомощь, скорая, а также паллиативная медицинская помощь для неизлечимо больных пациентов, проводящаяся в медицинских учреждениях. Кроме того, гарантируется бесплатное санаторно-курортное лечение определенных заболеваний. То есть абсолютно все виды помощи, необходимые для лечения и поддержания здоровья, будут предоставляться гражданам бесплатно. Также по закону бесплатными будут все лекарства из перечня жизненно необходимых и важнейших препаратов при оказании помощи в стационаре, дневном стационаре, на этапе скорой помощи. Защитники прав пациентов переживают, что, поскольку узаконивается платная медицина, то врачи будут всячески подталкивать больных обращаться именно в платном порядке. Скажем, всех «бесплатных» выстроят в огромные очереди, а платников будут везде пропускать вперед. Но в законе есть норма о приоритетности бесплатных услуг. Это значит, что, если, например, есть очередь из граждан, которым медуслуга полагается бесплатно в рамках системы ОМС, то нельзя вперед, вне этой очереди, пропустить платного пациента. Есть опасность, что это правило будут нарушать. Пациентам нужно помнить, что за защитой своих прав они могут обращаться в государственные надзорные органы — в частности, Росздравнадзор. Также по Закону об обязательном медицинском страховании, который вступил в силу с 1 января этого года, медицинские страховые организации фактически стали бесплатными адвокатами пациентов. Можно смело обращаться к своим страховщикам и требовать, чтобы они приняли меры для защиты ваших прав. Во время работы над законом было внесено около 70 поправок. Но большинство из них не изменили суть закона — мы отшлифовали формулировки, чтобы не было недопонимания самых важных моментов. Потому что порой закон критиковали как раз потому, что неправильно понимали содержание статей, заложенный в них смысл. Единственное принципиальное новшество, которое появилось после доработки законопроекта — это специальные правила, связанные с проведением операций по искусственному прерыванию беременности. Введен дополнительный срок, который должен пройти с момента обращения женщины к врачу до момента самой операции. Это для того, чтобы женщина еще раз подумала и, возможно, решила сохранить беременность? Но, с другой стороны, медики говорят, что чем позднее делается аборт, тем больше осложнений для здоровья пациентки. А на раннем сроке счет вообще идет на дни — когда еще можно обойтись без операции, с помощью медикаментов. Однако и это предусмотрено в законе. Правила такие: при сроке беременности от 7 до 11 недель устанавливается «неделя тишины» — врач вправе сделать аборт не ранее чем через 7 дней после обращения пациентки. На сроке до 7 недель, когда беременность может быть прервана медикаментозными или микрохирургическими методами, время ожидания составляет всего 48 часов. И столько же — 48 часов — отводится женщине и врачу на позднем сроке — 11-12 недель.
Редакционный материал
Подписано в печать
26.11.2011
